— Просто я хотел сообщить людям Райтага название авиакомпании и время вылета рейса, чтобы они ничего не перепутали.
— Не понимаю.
— Им придется приподнять занавес для нас с Германом, чтобы мы смогли вылететь из страны. А они сделают это только в том случае, если будут надеяться, что я приведу их к Никитину. Мы можем рассчитывать только на это. В противном случае никто из нас не покинет страну, можешь мне поверить, — объяснил я.
Я исходил из того, что в ФБР знали, что Герман работает на нас. А это означало, что они уже отыскали в файлах авиакомпании номер его паспорта. Как только он покажет свой паспорт у стойки регистрации, федералы узнают, куда он направляется. Они созвонятся со своими коллегами в пункте назначения и договорятся приставить к нашему путешественнику хвост. Мы уже говорили с Германом об этом. Он должен был прихватить с собой тот электронный прибор, с помощью которого мы могли бы обнаружить и убрать любые устройства слежения, которые представителям правительства вздумается установить на нашем багаже и одежде. Зная Германа, можно быть уверенным, что он сумеет мгновенно затеряться в толпе на людной улице или на рынке где-нибудь в центре Сан-Хосе.
— Ты думаешь, они будут отслеживать и твой паспорт?
— Я так считаю. Федералы или Темплтон, а может быть, и та и другая сторона. Меня пока не беспокоит Темплтон. Насколько я помню, безопасность страны и паспортный контроль находятся в ведении федерального правительства.
— Если за тобой следит и Темплтон и он узнает, что ты выехал из страны, будет вне себя от ярости, — заметил Гарри.
— Поцелуй его и попрощайся с ним за меня. Тебе придется остаться здесь и присматривать за Катей. Следи за тем, чтобы федералы не трогали ее. До тех пор, пока мы не будем знать, что происходит и какое она имеет к этому отношение, нам следует держать их на расстоянии.
— Кого ты имеешь в виду под этим «мы»? Ты же собираешься уехать, — напомнил Гарри.
— Ты слышал, что сказал доктор. Нет никакого смысла в том, чтобы мы оба сидели здесь и держали ее за руку, пока Темплтон будет выискивать все острые углы в этом деле, чтобы убить нашу клиентку.
Мы уже слишком много успели вложить в дело Кати — как финансов, так и душевных сил. Похоже, мы давно успели миновать точку невозврата.
— Ответы, которые нам нужны, находятся в Коста-Рике, на тех фотографиях, а еще где-то в Колумбии, где сейчас находится мать девушки. Кому-то из нас придется туда отправиться. Другой должен будет остаться и удерживать оборону форта, — сказал я.
— Отлично. Ты остаешься, а я еду, — предложил Гарри.
— Тебе нельзя.
— Почему же?
— Потому что, если ты уедешь, а Темплтону почему-то взбредет в голову арестовать меня, кто тогда будет осаживать федералов, беречь от них Катю?
По задумчивому взгляду Гарри я понял, что, хотя ему и не понравились мои доводы, возразить ему было нечего.
— Все верно! — наконец выдохнул он.
— Послушай, я вернусь через неделю. Короткая остановка в Коста-Рике, чтобы забрать фотографии. Потом мы избавимся от хвоста федералов, который приставит к нам Райтаг, и отправимся в Колумбию. В зависимости от того, что нам удастся узнать и что мы увидим на этих фото, может быть, мы решим, что дальше Герман отправится один. В этом случае я вернусь быстрее.
— А мне в это время предстоит увертываться от крошечных стрел, которыми будет осыпать нас из своей духовой трубки Темплтон, — проговорил Гарри. — И я не смогу даже пожаловаться тебе на жизнь, поскольку ты в это время будешь находиться в другом полушарии без телефона.
— Вовсе не обязательно. Возможно, я смогу решить этот вопрос.
— Как? С помощью жестяных банок и рогатки? — съязвил Гарри.
— С помощью кое-чего, о чем мне рассказал Герман. Именно об этом пункте нашей командировки я упомянул в разговоре с ним.
Глава 36
Я ощутил щемящее чувство жалости, оставляя Катю беспомощной в одиночестве, за тысячу миль от дома и семьи. Но, похоже, другого выхода не было. Представители правительственных спецслужб были уверены в том, что именно Катя была целью нападения на автобус, и это подтверждало наши с Гарри подозрения. Что бы там ни происходило на заднем плане, главным в деле об убийстве Эмерсона Пайка были оставшиеся без ответа вопросы вокруг фотографий из Колумбии. Пока мы не получим эти ответы, не сможем должным образом построить защиту Кати от обвинения в убийствах первой степени.
Перед тем как уехать из Сан-Диего, я позвонил своей дочери Саре, которая училась в колледже в другом городе, и, не сообщая подробностей, сказал ей, что уеду на несколько дней и со мной не будет связи, поэтому ей придется получать информацию через Гарри. Она засыпала меня вопросами, но я не смог ответить почти ни на один из них по телефону. Дочь напоминала мне Катю, те печальные обстоятельства, из-за которых я оказался втянут в это дело. Мысленно я сделал себе заметку навестить Сару по возвращении из поездки.
На соседнем сиденье Герман дремал под шум реактивных двигателей. Мы летели на юг и находились над Мексиканским заливом, в двух часах полета от Хьюстона, где нам пришлось провести ночь в отеле, прежде чем рано утром отправиться в аэропорт и сесть на утренний самолет в Коста-Рику.
Даже если мой паспорт и был на особом учете, нам никак не дали понять этого. Мы не пользовались особым вниманием ни службы безопасности аэропорта, ни представителей авиакомпании перед выходом на посадку. Мы с Германом дождались обычного в таких случаях объявления, предписывающего пассажирам встать в очередь и предъявить паспорта перед тем, как откроются двери в самолет. Два клерка авиакомпании сверили наши имена в паспортах с именами, указанными в билетах, и без всяких помех мы с Германом погрузились в самолет.
Сразу же после того, как самолет вылетел из Хьюстона, мы с Германом, как нам показалось, вычислили следовавших за нами двух агентов ФБР. Салон самолета был заполнен до последнего кресла. Уже закрывали дверь, когда в самую последнюю минуту двое мужчин в гражданской одежде, очевидно сотрудники авиакомпании, имевшие право на льготный перелет, с потертыми черными кожаными сумками, предъявив свои документы, направились в головную часть машины, где размещался экипаж.
Герман легонько толкнул меня локтем, когда один из них попросил бортпроводника показать ему список пассажиров. Мужчина взглянул на список, а потом стал смотреть в проход салона. Всего на одно мгновение он встретился со мной взглядом, после чего вернул список проводнику. Два агента дождались, пока дверь в самолет захлопнулась, потом прошли в переднее отделение, где заперлись в пилотской кабине.
До этого момента их коллеги в офисе ФБР в Сан-Диего, должно быть, сходили с ума. Это произошло из-за того пункта в нашей командировке, который нам с Германом нужно было посетить, прежде чем покинуть город, о чем мы договорились по телефону. Несомненно, они проследили за тем, как все мы, Гарри, Герман и я, отправились в небольшой магазин электроники в центре города, место, которое мы с Германом оговорили заранее.
В магазине мы с Гарри приобрели два новых сотовых телефона. У этих машинок было сложное название. Они назывались кодированными закрытыми аппаратами сотовой связи с квадратной рамочной антенной. Вместе с телефонами я получил один из двух приобретенных секретаршей чипов сотовой связи стандарта ATT, запрограммированных на международные звонки. Эти чипы поставили нам в аппараты сразу же в магазине.
В телефонных аппаратах использовались заранее запрограммированные алгоритмы кодирования. Ключи к кодам были длиннее, чем генетический код человека. После каждого звонка они менялись. Таким
