Тонечкой.
Клуб в Мгле открыли совсем недавно, и модным местечком он стал моментально — по той простой причине, что с развлечениями здесь было туго.
В этот вечер, как обычно, зажигал диджей Компрессор. За мощным прозвищем скрывался усыпанный веснушками лопоухий недоросль, каким-то хитрым макаром избежавший отправки в армию и теперь подвизавшийся в роли массовика-затейника. Слегка разомлевшая после бани Натаха потягивала у стойки обманчиво-слабенький коктейль, оценивающе рассматривая собравшуюся публику и вполуха слушая Тонечку.
— И ты представляешь, она такая говорит мне: «Вот умру — делай что хочешь». Это что ж получается, мне до старости так вот мучиться? Не, ну ты представь: нам с Сергунькой даже не уединиться толком: у него своя грымза дома…
— Угу. Ага. А ты что? — поддакивала Натаха.
Взгляд ее выцепил среди танцующих черноволосую дамочку, ту самую, что соседствовала с ней в бане. Красотка, очевидно, была здесь в первый раз — в ее движениях угадывалась легкая неуверенность.
— Лапа, извини… Ты не знаешь, кто это такая? — вполголоса поинтересовалась Натаха, вклинившись в Тонечкино стрекотание.
— Эта? Не, не знаю… Я ее на Железнодорожной видела вчера… Вроде точно ее. Она еще с коляской была. А что?
— Нет, ничего… Так.
— Эх, Наташк, вот бы нам ее данные… — словно подслушав мысли подруги, тихонько вздохнула Тонечка.
— Ну, мы с тобой и так богини! — выпятила грудь Натаха. — Скажешь, нет?
— Еще стаканчик-другой, и я с тобой соглашусь…
— Легко… Бармен!
После второго стаканчика по жилам побежало приятное тепло. Все присутствующие стали казаться добрыми друзьями, да и количество симпатичных мужчин вокруг как-то незаметно увеличилось. Миниатюрная Тонечка, допив коктейль, звучно брякнула донышком о стойку и решительно спрыгнула с высокого табурета.
— Натк, хватит сидеть! Пойдем, вздрогнем сиськами — а то мужики че-т квелые сегодня, не пристают совсем…
Оставить сумочку без присмотра Натаха не рискнула, пришлось повесить ее на живот — благо длинный ремешок это позволял. Компрессор поставил новую тему — очередное «тынц-тынц-тынц» — и объявил:
— А следующая дорожка, по вашим многочисленным просьбам, будет медляк!
Лихо подергивая бедрами в такт мелодии, Натаха зыркала по сторонам, присматривая себе подходящего кавалера. Внезапно глаза ее зажглись радостью: у края танцпола застенчиво переминался с ноги на ногу Костя Кролик. «Ага! На ловца и зверь бежит!» — не переставая танцевать, девушка двинулась ему навстречу. Увы! Ее ждало страшное разочарование: едва сменилась музыкальная тема, Костя шагнул к экзотичной красотке и что-то сказал ей. Черноволосая обворожительно улыбнулась и положила руки ему на грудь…
Настроение упало моментально. Натаха протолкалась сквозь толпу и взгромоздилась на табурет у стойки. Верная Тонечка была тут как тут.
— Натк, ты чего?!
— Ничего! — угрюмо ответила Натаха. — Эй, бармен! Стакан водки! Полный!
— Ты с ума сошла?! — едва не со страхом уставилась на нее подруга. — Давай лучше ко мне пойдем, у меня фанфурик стоит нераспечатанный… Шампусик…
— Водки хочу!
— Мне ж тебя домой потом тащить… — горестно вздохнула подруга.
Мелодия все лилась и лилась, терзая Натахино сердце. Костя и незнакомка кружились в танце.
— А чем вы занимаетесь, если не секрет?
— Я специализируюсь на подводных работах…
— Какая редкая профессия! — искренне удивился лейтенант. — Где ж в наших краях…
— Нет-нет, здесь я в гостях… У родственника… Просто навестить приехала, — улыбнулась девушка. — Знаете, все время работа, работа — надо и отдохнуть немножко! Я уже не помню, когда последний раз посещала такие места…
— Здорово! То есть, я имел в виду — здорово, что наконец выбрались… Кстати, я до сих пор не знаю, как вас зовут…
— Адриадакис.
— Э-э… А по имени?
— Но это и есть мое имя. Вам оно, должно быть, кажется странным…
— Гм… Адриадакис, а давайте выпьем чего-нибудь. — Костя слегка покраснел. — Позвольте угостить вас!
— Хорошо… Только не очень крепкое, ладно?
— А что б вы хотели? — Костя, словно ледокол, проложил своей спутнице дорогу сквозь танцующую толпу.
— Н-не знаю… — Адриадакис выглядела смущенной. — Девушка, простите, можно полюбопытствовать — что вы пьете?
Натаха медленно развернулась.
— А какое твое дело, лахудра, чего я пью?!
— Наташа! — возмущенно ахнул Костя.
— Я просто спросила…
— Ах, она «просто» спросила! — передразнила незнакомку Натаха. — Ты вообще откуда такая взялась?! Какого хрена здесь делаешь? Тоже мне, мать-одиночка: ососка своего пристроила где-то — и шасть на танцульки! — Натаха немного собралась с мыслями и внезапно выдала совершенно московское: — Понаехали тут!!!
— Наташ!
— Да как вы смеете! — оскорбленно воскликнула черноволосая. — Вы… Вы ничего про меня не знаете! Совершенно ничего!
— Я одно знаю точно! — рявкнула Натаха. — Ты проблядь!!!
— Сама ты проблядь!!! — И ладошка Адриадакис с пистолетным треском впечаталась в щеку оскорбительницы, оставив на ней ярко-алое факсимиле.
— Ну все, гадина, Шопена заказывай… — Натаха судорожно огляделась.
Как на грех, ничего подходящего под рукой не было; но тут вспышка пьяного наития подсказала ей решение… Она полезла в сумочку и вытащила полученную на почте бандероль. С хрустом рванув упаковку, Натаха выхватила оттуда внушительных размеров фаллоимитатор ядовито-розового цвета — и кинулась на обидчицу. Адриадакис быстро отступила, а затем, к изумлению всех присутствующих, извлекла из косметички аналогичный предмет; правда, слегка поскромнее размером и угольно-черный. Оружие соперниц скрестилось. Розовый фаллос от удара неожиданно пришел в движение и принялся с громким жужжанием крутиться в Натахиной руке. Мучимая ревностью девица стала хлестать им по щекам противницы, меж тем как оскорбленная Адриадакис отбивалась короткими злыми тычками — ее игрушка явно была пожестче.
— Декоративные собаки сошлись в кровавой, страшной драке! — объявил в микрофон негодяй Компрессор. — В такт музыке, девочки, движемся в такт музыке! Эротичнее!
Бог знает, чем бы все это кончилось — но тут сумрачное небо за окном разорвала ослепительная вспышка молнии. Добела раскаленная проволока соединила землю и низкие тучи, пульсируя невыносимо ярким светом. Это продолжалось секунды две, не меньше, а потом в городе разом вырубилось все электричество. Когда свет вспыхнул снова, экзотичной красотки Адриадакис не было и в помине: лишь возле стойки громко рыдала пьяная Натаха, размазывая потекшую тушь.
— Конечно… Все хотят этих… Супермоделей… А что делать нам, толстым и некрасивым…
