— А если…
— Никаких «если». Все будет хорошо! — перебила девушка.
— Ну смотри… А то придется еще тебя спасать.
В предрассветный час Джеппу окутала тишина. Над озером клубился туман. Развешанные на ветвях деревьев фонарики гасли один за другим, и под густыми кронами воцарялась тьма. Прохожих навстречу попадалось мало: утомленные праздничной ночью горожане в основном разбрелись по домам — спать и набираться сил. Путь к озеру оказался неблизким: прямых дорог-радиусов в Джеппе не существовало. Чтобы спуститься на следующий уровень города, каждый раз приходилось делать дугу. Чем глубже спускалась девушка, тем богаче и наряднее становились дома, да и сами улицы смотрелись куда более фешенебельно, чем на окраинных ярусах. Адриадакис слегка удивилась такой особенности. Опыт подсказывал обратное — люди богатые и влиятельные предпочитали селиться, где повыше… Должно быть, эксцентричные манеры Господина Хрустальное Озеро наложили отпечаток на здешнюю аристократию, решила она. В конце пути Адриадакис слегка заплутала. Последний, самый глубокий ярус Джеппы представлял собой канал, опоясывающий озеро по периметру. Берега возвышались над ним, находясь на одном уровне со вторым ярусом — их соединял широкий мост. Мраморные перила и колонны тускло белели в полумраке, а посередине моста горела пара фонарей, освещавшая караульную будку и полосатый шлагбаум: этот путь стерегли. Адриадакис осмотрелась. С тем, чтобы подняться к озеру, проблем, похоже, не было — вся сложность заключалась в том, как спуститься на нижний ярус. Отвесные стены уходили вниз метров на десять, а то и больше. Кое-где в известняке виднелись неровности — но явно недостаточные для того, чтобы как следует за них уцепиться.
— Надо было взять веревку! — прошептала девушка, закусив губу.
Положение, в котором она очутилась, было непростым. С каждой минутой становилось чуть светлее, еще немного — и ее попытки добраться до воды будут замечены… Адриадакис сомневалась, что в озеро допускали всех, кому взбрело в голову немного поплавать: караульный пост на мосту скорее убеждал в обратном. Оставалось одно — крайне осторожно идти вдоль края обрыва, надеясь обнаружить более-менее безопасный спуск. Поначалу это было не так уж сложно. Меж кустов петляла узенькая стежка — почти наверняка протоптанная детьми в поисках укромного уголка для игр. Но вскоре тропинка упиралась в забор — высокую, под два метра, сетку-рабицу. Забор почти вплотную примыкал к обрыву: вдоль него можно было пробираться лишь на цыпочках, спиной к пустоте, цепляясь пальцами за ячейки сети. Металл предательски скрежетал, Адриадакис сквозь зубы проклинала Адорабля, Господина Хрустальное Озеро и собственное опрометчивое решение. Забору, казалось, не будет конца. Но вот под ногами вновь зашуршала трава. Девушка облегченно вздохнула. Удача, впрочем, была относительной: в нескольких метрах впереди рабица начиналась снова. Место, где она находилась, представляло собой пятачок свободного пространства меж двумя оградами. С одной стороны был обрыв, с другой — заросли кустарника, такого густого и колючего, что при одном взгляде на него пропадала охота подходить ближе. Адриадакис шагнула к краю и осторожно глянула вниз. По-прежнему никакой возможности спуститься… Девушка вздрогнула, осознав, что хорошо различает окружающее. Ночное зрение у нее было лучше, чем у большинства людей, но минут через десять-пятнадцать это мелкое преимущество сойдет на нет, и ее обязательно кто-нибудь заметит… Времени оставалось все меньше. Адриадакис внимательно осмотрелась. Похоже, здесь кто-то уже побывал до нее, причем неоднократно: сухая трава местами была вытоптана, на земле темнело пятно от кострища.
— Интересно… Бьюсь об заклад, здесь тайное убежище местных мальчишек! А вот додумались они спускаться вниз? Я бы обязательно рискнула… И веревку держала бы поблизости… Да вот хотя бы под теми колючками.
Адриадакис присела на корточки возле кустов и принялась осторожно шарить возле корней. Вскоре ее старания были вознаграждены: пальцы нащупали бухту каната — тонкого, но прочного.
— Ну надо же! Как справедливо заметил однажды Адик, везение — всего лишь следствие правильного образа мыслей… Так, к чему бы ее привязать…
На дне канала, через равные промежутки, зияли дыры, забранные тяжелыми решетками. Проходя мимо, девушка прислушалась: из глубины доносился чуть слышный рокот воды. «Что ж, умно… Все городские стоки и грязь смываются вниз и уносятся глубинными реками, не попадая в озеро». Она попыталась представить себе, как это бывает: воды ливня, клокоча, устремляются по склонам, бурлят тугими струями на улицах, преодолевают ярус за ярусом — пока не сливаются здесь в единый, ревущий пенный поток…
Вскарабкавшись по склону кратера, девушка обернулась. Уже рассвело достаточно, чтобы ее могли заметить, но Адриадакис позволила себе несколько секунд полюбоваться городом, прежде чем шагнуть в туман.
Вода сначала показалась ей прохладной, но только по сравнению с жаркой духотой воздуха. Спустя несколько мгновений тело адаптировалось, и Адриадакис заскользила в прозрачных струях, уходя на глубину. Дно здесь понижалось довольно резко. Вот впереди замаячила глыба, сплошь поросшая длинными водорослями. Адриадакис уселась на песок, прислонилась спиной к камню и принялась дожидаться рассвета. Вскоре зеленоватая мгла отступила под натиском ярких красок. Поверхность воды заиграла ртутными бликами, колышущиеся водоросли окрасились зеленью и пурпуром. На этой глубине уже можно было не опасаться гибельного ультрафиолета, и девушка скинула большую часть одежды, оставшись в легком купальнике. Единственным непривычным предметом был пояс с ножом в пластиковых ножнах: его Адриадакис взяла по настоянию Кости. Спрятав одежду в расселине, девушка-амфибия взяла курс в сапфировые глубины. Вода в озере, на редкость чистая и прозрачная, позволяла видеть на куда большее расстояние, чем обычно. Далеко впереди колыхался водорослевый лес, за ним просвечивали башни Донного Замка. Приблизившись к зарослям, Адриадакис остановилась в раздумьях. Кто его знает, какие создания ютились здесь; с другой стороны, этим путем можно подобраться к замку совсем близко, оставаясь незамеченной. Девушка посмотрела вверх. На фоне серебристых подводных небес парила манта. Ниже и правее ее прошла, сверкнув на миг чешуей, здоровенная рыбина — длинная и узкая, словно клинок меча. Она двигалась по широкой спирали, то замедляясь, то преодолевая несколько десятков метров одним мощным броском. Нечто в этих движениях наводило на мысль об угрозе, и разведчица устремилась вперед, под ненадежную защиту водорослей, по дороге спугнув стайку мелких ярко-красных рыбешек.
Водорослевый лес оказался настоящей сокровищницей биологических форм. Каких только тварей здесь не водилось! Рыбы, креветки, моллюски… На камнях раскинули мясистые щупальца морские звезды, гигантские голотурии медленно ползали по дну, переставляя полупрозрачные отростки… Но разглядывать все это великолепие было некогда. Адриадакис вплыла в хитросплетения разлапистых бурых водорослей. Продраться сквозь них оказалось не так-то просто: ветви, гибкие и бархатистые на ощупь, оказались еще и страшно упругими. Она потеряла не менее получаса, пытаясь преодолеть этот отрезок пути. Соблазн всплыть повыше был очень велик, но девушка сдерживалась. Внезапно бурые водоросли кончились, уступив место зеленым — широким и толстым пузырчатым лентам многометровой длины. Плыть среди них было одно удовольствие. Адриадакис опустилась к самому дну. По мелкому песку бежали изумрудные блики: там, наверху, солнце поднялось уже достаточно высоко. Над верхушками водорослей скользнула манта, ее тень закрыла на миг свет. Девушка засмотрелась на нее — и едва не выскочила с разгону из густых зарослей на чистую воду.
Дно здесь резко понижалось. С невысокого обрывчика Донный Замок представал во всем своем великолепии. Перламутровые крыши отливали зеленым и розовым; стайки мелких рыбешек сновали в лучах солнца, вспыхивая на миг разноцветными искрами. Зрелище было потрясающее; как ни торопилась разведчица, но не полюбоваться на такую красоту было выше ее сил. Перед замком раскинулся настоящий парк. Высокие, бледно-желтые фужеры губок чуть заметно сокращались, фильтруя сквозь себя воду; прямые как стрелы песчаные тропинки разделяли клумбы, засаженные разноцветными водорослями и мелкими актиниями. Адриадакис внимательно осмотрелась. Длинных узких рыб, показавшихся ей опасными, не наблюдалось, лишь три или четыре гигантских манты парили в вышине. Ей предстояло одолеть довольно большой участок открытого пространства; единственным, да и то весьма ненадежным убежищем могла служить лишь гигантская актиния, возвышавшаяся над клумбой тонких черных водорослей — примерно на полпути к замку. «Ну что же, голубушка, ты ведь не рассчитывала, что это будет легко, верно?» Еще раз окинув взглядом пространство, девушка оттолкнулась от края обрыва. Гребок. Еще один. Еще. В воде Адриадакис двигалась много быстрее обычного человека, но все же недостаточно быстро…
