— Без проблем. Только, знаешь, давай-ка наоборот: на подхвате ты останешься.
— Это еще почему? Сам же говорил, аквалангом ты не…
— Так ведь у нас не акваланги будут. А вытащить, по ходу, надо двоих — Адриадакис и папашку ихнего. Неизвестно еще, в каком они там состояний: может, ноги еле переставляют… Извини, Саныч, — но я все ж таки посильней тебя буду.
— Двоих тебе все равно не потянуть… — покачал головой Гаргулов.
— Еще как потянуть! — выпятил грудь Костя. — В армии, помню, во взводе у меня сдохла пара гавриков на марш-броске… И ничего, километров семь на плечах пер! Один справа, другой слева… Так и дошли.
— Серьезно, что ли?
— Ну.
— Здоров, десантура! — уважительно хмыкнул Сан Саныч. — Ладно, убедил.
Дыхательные маски, изготовленные детьми Господина Высокое Небо, оказались на диво легкими и удобными. Гаргулов с Костей так и не поняли, на каком принципе они работают.
— Жабромембрана, что тут сложного? — буркнул Марикс. — Функционирует в течение часа, потом три часа на реактивацию… Ладно, неважно.
Кроме масок каждый из пловцов получил ласты и специальный нож — такой же, какой был у Адриадакис. Комплекты снаряжения для вызволяемых и пластилит спрятали в удобные плоские рюкзачки — или, скорее даже, своеобразные разгрузочные жилеты: их можно было носить под верхней одеждой.
— Осталось шестнадцать брусков пластилита, — подсчитала Ласса. — Что делать с ними?
— Нам еще возвращение предстоит, — напомнил Гаргулов. — Пригодится.
Выдвигаться на позиции решено было, когда стемнеет. Праздник дождя начинался ровно в полночь: по словам Лассы, Господин Хрустальное Озеро принимал непосредственное участие в управлении погодой. Операцию по освобождению приурочили к этому часу: все надеялись, что великому эгоисту некоторое время будет просто не до них. Лейтенант проверил снаряжение, подогнал лямки на рюкзачке — и завалился на кровать.
— Вам, кстати, тоже рекомендую малость вздремнуть: хорошее дело… — Костя не успел договорить, как сон принял его в свои объятия.
Темнота наступила раньше обычного: небо над кратером закрыла огромная, иссиня-черная туча. Гаргулов дал Мариксу и лейтенанту поспать лишних полчаса, потом легонько растормошил их.
— Вставайте, ребята… Пора.
Собирались в молчании. Дети великого эгоиста даже не попрощались: мальчик просто молча шагнул за порог. Сан Саныч поморщился. Чем больше он узнавал Марикса и Лассу, тем больше они напоминали ему маленьких роботов, лишенных даже тени нормальных человеческих чувств.
— Ну, Саныч, не поминай лихом! — подмигнул Костя, уходя.
Город встретил их весельем и суетой. Толпы празднично одетых гуляк бродили по улицам, весело перешучиваясь на ходу; то тут, то там вспыхивал смех. Сам воздух, казалось, искрился и потрескивал от некоего предвкушения. Большинство горожан рассталось с вуалями и головными уборами; женские наряды можно было назвать весьма смелыми — такое количество полуобнаженной плоти лейтенанту доводилось встречать разве что на юге, у моря.
— Расслабься! — посоветовал лейтенанту Марикс; мальчик снял шляпу и обмахивался ею: в городе царила влажная жара. — Ты слишком напряжен, это может привлечь нежелательное внимание.
— Чье? — хмыкнул Костя. — Все эти ребята собрались как следует оттянуться, мы им по барабану…
На нижних ярусах Джеппы было не протолкнуться, и лейтенант с беспокойством подумал, как они полезут в воду на глазах у всех: вот уж тогда их поведение точно покажется подозрительным! Проблема, однако, разрешилась самым неожиданным и благоприятным образом: уже возле самого озера Костя увидел колонну грузовых паромобилей, медленно движущуюся к мосту. Праздничная толпа не позволяла транспорту ехать быстро: машины ползли с черепашьей скоростью.
— Дуй за мной, не отставай! — коротко бросил лейтенант и ввинтился в людское море, уверенно прокладывая себе дорогу. Они успели как раз вовремя: Костя с ходу прыгнул в кузов и помог забраться Мариксу.
— С ума сошел! Нас же все видели! — прошипел юный эгоист.
— Да по фигу им, как я и говорил… Наглость, кстати, — залог успеха большинства десантных операций, так-то.
На всякий случай оба забрались под парусину и легли. Грузовичок пару раз тряхнуло. Доносящиеся снаружи звуки — пыхтение двигателя, шорох колес — обрели вдруг глубокое эхо. Лейтенант осторожно глянул в щель и тихонько присвистнул.
— Ого! Глянь-ка…
Транспортная колонна двигалась в толще вод. При свете фар видны были стайки разноцветных рыб, удивленно взиравшие сквозь колеблющиеся стенки тоннеля. Марикс передернулся.
— Даже смотреть не буду! — тихонько пробурчал он. — Господин Хрустальное Озеро проложил дорогу для машин… Меня просто тошнит от близости его «эго»!
— Дальше только хуже будет… Мы ведь приближаемся к источнику этой силы.
Грузовики прибавили ходу. Под колесами поскрипывал коралловый песок, йодистые ароматы водорослей проникали под парусину. Костя вытащил из рюкзачка револьвер и спрятал за пазуху.
— Не шевелись! — прошептал Марикс. — Мы подъезжаем к воротам!
Костя замер. Колонна остановилась. Где-то впереди послышались голоса. Осторожно выглянув из кузова, лейтенант увидел, что головные паромобили в спешном порядке разгружают. Решение пришло мгновенно: Костя схватил первую попавшуюся коробку, забросил ее на плечо и выпрыгнул из кузова.
— Делай как я! — бросил он юному эгоисту и уверенным шагом направился вперед.
— Это безумие! — зашипел Марикс, но последовал Костиному примеру. Бочонок, который он впопыхах взвалил на плечи, оказался тяжеленным, мальчика согнуло в три погибели.
Донный Замок поразил Костю до глубины души. Рассказы Гаргулова ничуть не подготовили лейтенанта к здешнему великолепию. Ему приходилось все время помнить, что они здесь отнюдь не на экскурсии — и это совсем не дружественный визит. Перламутр, переливающийся всеми оттенками радуги; черные, как антрацит, синевато-серые, белые, словно мрамор, карминово-красные остовы кораллов — все сливалось в единый ансамбль, поражающий не столько богатством цветов и форм, сколько абсолютной чужеродностью. Это место даже отдаленно не походило ни на что виденное ранее. Внутренняя планировка казалась порождением чьей-то извращенной фантазии. Господин Хрустальное Озеро, похоже, страстно ненавидел прямые линии и углы. Ровными были только полы: стены и потолки представляли собой сложные кривые; даже коридоры были проложены не прямо, а изгибались, заворачиваясь по спирали, словно внутренность некоей экзотической раковины. Изнутри замок напоминал, скорее, систему пещер и гротов, чем нечто, построенное руками человека: понять его логику оказалось выше Костиного разумения. Он шел следом за остальными грузчиками сквозь анфиладу пиршественных залов, смахивающих на бред безумного декоратора, изо всех сил пытаясь запомнить дорогу. «Поворот направо… Еще раз направо… Третий коридор — или правильнее сказать, тоннель?» Избавиться от нежелательного внимания удалось довольно легко: Костя просто сделал вид, что завязывает шнурок, — и потихоньку ретировался в соседний зал. Гости совершенно не обращали на него внимания: большая часть толпилась у столов со снедью, кто-то беседовал, помавая в воздухе зажженной сигарой, кто-то попивал вино… Собравшаяся публика выглядела солидно и респектабельно: мужчины — в основном средних лет и пожилые, их спутницы — сияющие великолепием юных тел или же постарше, светские львицы в самом разгаре зрелой красоты, умело подчеркнутой платьем и украшениями… Эти люди явно знали цену — и себе, и этой жизни. Костя завертел головой, высматривая Марикса.
— Здесь я, здесь. — Маленький эгоист вынырнул из-за спин с двумя бутербродами в руках. — Вот, держи…
— О, какое прелестное дитя! — одна из матрон удивленно посмотрела на Марикса, потом перевела взгляд на Костю; лейтенант ощутил легкое замешательство собеседницы — та затруднялась определить его социальный статус. — Это ваш?
