Но так ли это? Действительно ли он говорил сейчас правду? На этот вопрос могло ответить только время. Конечно, ей хотелось ему верить, но она прекрасно знала, как легко этот человек мог солгать. И даже после его обещания развестись с ней она не была уверена, что он сдержит слово.
Следовательно, ей оставалось лишь набраться терпения и ждать. Ждать три месяца.
Конечно, очень может быть, что она сглупила, доверившись ему. Возможно, ему совсем не следовало доверять. Но был ли у нее выбор? Похоже, что не было. Ведь если она откажется его обучать, он может оставить её в Рутвен-Мэноре, вернее, заточить здесь, словно узницу, без какой-либо надежды на освобождение в ближайшем будущем. А если она поможет ему, то тогда… Тогда все же оставался хоть какой-то шанс.
Нарушив молчание, Филипп проговорил:
— Дорогая, представь, что мистер Лессер до сих пор здесь. Хотя нет… Лучше вообрази, что сейчас в этой комнате множество гостей, пришедших на концерт. Да-да, на концерт, потому что ты стала замечательной исполнительницей и всем хочется увидеть тебя и услышать, как ты играешь.
Шарлотта невольно улыбнулась:
— Такое очень трудно представить, но я попытаюсь.
Филипп кивнул и вновь заговорил:
— А мы с тобой — муж и жена, но мы другие. Совсем другие. Мы счастливы и мы любим друг друга. Нет-нет, только не смейся, дорогая.
Шарлотта снова улыбнулась:
— Хорошо, постараюсь. Продолжай.
— Твое исполнение, конечно же, изумительно, и я горжусь тобой, хвастаю перед всеми нашими гостями…
— Нет, никакого хвастовства, — перебила Шарлотта.
Филипп пристально посмотрел на нее:
— Вообще никакого? Но какой же смысл иметь такую прекрасную жену, как ты, если нельзя…
— Никакого смысла.
— Что ж, если ты так считаешь… — Заложив руки за спину, Филипп прошелся по комнате. Потом вдруг остановился и, погрозив одному из воображаемых гостей у камина, заявил: — Мне кажется, лорд Коуэн весь вечер не сводит с тебя взгляда, дорогая. Я уже несколько раз делал ему замечания, но он не желает понимать, упорно таращится на тебя. Наверное, мне придется с помощью Фэллона вывести его отсюда. А если он не пожелает подчиниться, то, возможно, придется прибегнуть к другим средствам, более действенным. Не возражаешь?
Шарлотта в задумчивости смотрела на стул, стоявший у камина, — на нем якобы сидел лорд Коуэн. Интересно, случайно ли Филипп упомянул имя джентльмена, который, по слухам, был ее любовником? Или же это был намек?
Повернувшись к мужу, она посмотрела на него вопросительно. И тут же вздрогнула под его пылающим взглядом. Нет-нет, не вздрогнула, а затрепетала… И снова почувствовала, как по телу ее прокатилась горячая волна. Что же с ней происходило? Что происходило с ними обоими? Или Филипп был чертовски хорошим актером и мог вполне правдоподобно изобразить, что ревновал ее, или между ними и впрямь что- то изменилось.
Да-да, казалось, что между ними возникло нечто новое, интимное… и вместе с тем пугающее.
Заставив себя улыбнуться, Шарлотта ответила:
— Не стоит его выгонять. Пусть лорд Коуэн сидит там, где сидит. Лучше не обращать на него внимания. Поверь, он нисколько мне не досаждает. Знаешь, принеси мне еще один бокал шампанского. А потом побеседуй с гостями, чтобы не скучали. И еще… Пожалуйста, коснись моего плеча или руки — так, чтобы показать, что мы с тобой всегда вместе. — Судорожно сглотнув, она добавила: — Чтобы показать всем гостям, что мы любим друг друга… как ты выразился.
Филипп взглянул на жену вопросительно:
— Именно так ведет себя хороший муж, когда в доме гости?
— Да, именно так.
— Хм… — Герцог обвел взглядом комнату. Потом, кивнув в сторону небольшого дивана, тихо проговорил: — Но что мне делать, если одна из присутствующих здесь дам, весьма щедро одаренная природой, попытается привлечь мое внимание? Ты ведь понимаешь, о чем я, не так ли?
Шарлотта тоже посмотрела на диван и невольно нахмурилась. Было ясно, что имелась в виду грудастая и болтливая леди Хэррингтон, любовница Филиппа. И почему-то ей вдруг представилось, что эта дама действительно находится в комнате и подзывает Филиппа к себе.
Снова улыбнувшись, Шарлотта заявила:
— Хороший муж даже не заметил бы, что какая-то другая женщина «щедро одарена природой».
— Ты имеешь в виду — слепой муж?
— Не слепой, а хороший. Неужели не понятно?
Филипп сделал вид, что задумался. Потом спросил:
— То есть ты ожидаешь, что я всю жизнь буду смотреть только на тебя?
Шарлотта внимательно посмотрела на мужа. Что-то в его интонациях внушало подозрения… И все же она кивнула:
— Да, именно так.
— И ты ждешь от меня верности? — допытывался Филипп. Он вдруг коснулся губами ее щеки, но, тут же отпрянув, отвернулся от нее и принялся расхаживать по комнате.
— Да, конечно, — прошептала Шарлотта, ее сердце замерло на мгновение, а потом неистово застучало в груди.
А Филипп вдруг остановился и, пристально глядя на нее, спросил:
— Значит, если бы я был хорошим и верным мужем, моя жена тоже была бы верна мне? Я правильно тебя понял?
Обладай Шарлотта талантом художника, она бы нарисовала Филиппа прямо сейчас, в этот самый момент, — причем воспользовалась бы толстым угольным карандашом, чтобы лучше обозначить всю напряженность позы, в которой замер ее муж. И казалось даже, что он затаил дыхание в ожидании ответа.
— Ты ведь говоришь о себе и Джоанне, а не о нас с тобой? — спросила она. И тоже затаила дыхание.
Герцог медлил с ответом. Наконец кивнул:
— Да, разумеется.
— Ну, тогда ты правильно понял. Если бы ты был верен своей жене и если бы вы любили друг друга, то она, конечно же, тоже оставалась бы верна тебе.
Тут Филипп вдруг посмотрел на нее как-то странно и, приблизившись к ней, проговорил:
— Ты уже объяснила мне, как я должен вести себя на людях, при гостях. А как же быть, когда мы одни, Шарлотта? — Он сделал еще шаг в ее сторону. — Скажи, дорогая, как же мне тогда себя вести? Может быть, в этом случае мне следует забыть о хороших манерах, может быть, поступать так, как подсказывают чувства?
Шарлотта невольно вздохнула. Самой ей чувства сейчас подсказывали: она должна развернуться и побыстрее удалиться, выйти из комнаты. Впрочем, нет, — это ей говорил здравый смысл, а чувства требовали совсем другого…
— Хороший муж не дотронулся бы до тебя, не так ли? — Филипп провел ладонью по ее щеке. — А этого он, наверное, не сделал бы, да? — Шарлотта почувствовала, как другая его рука легла ей на талию.
В следующее мгновение он привлек ее к себе, и у нее перехватило дыхание. Она знала, что должна отстраниться, но не могла этого сделать. А если честно, то и не хотела.
— Филипп, я…
— Дорогая, скажи мне, будь я хорошим мужем, стал бы я целовать тебя вот так?
