молчали.
Наконец леди Грей проговорила:
— Я никогда не была любительницей сапфиров, милорд. И если в будущем вы захотите подарить мне что-нибудь из драгоценностей, то я бы посоветовала вам приобрести украшения из жемчуга. — Герцог по- прежнему молчал, и Джоанна, нахмурившись, спросила: — Или вы вообще не намерены ухаживать за мной?
Филипп даже не взглянул в ее сторону. И зашагал быстрее. Так и не дождавшись ответа, леди Грей вновь заговорила:
— Так ты действительно собираешься разводиться с ней?
Герцог и на сей раз промолчал. В этот момент он увидел на противоположной стороне улицы человека в ливрее, стоявшего у четырехместной кареты. И он тотчас же его узнал. Этот же самый человек шел за ним попятам чуть ли не до двери ювелирной лавки. А потом куда-то исчез.
Остановившись, Филипп пристально посмотрел на леди Грей.
— Это твой слуга? — Он кивнул в сторону незнакомца в ливрее.
Джоанна взглянула в указанном направлении, затем повернулась к герцогу:
— Да, это мой слуга.
— Ты приказала ему проследить за мной?
— Я хотела побеседовать с тобой…
— Больше так не поступай! Я не лиса, чтобы за мной охотиться, — проворчал Филипп, нахмурившись.
Когда он отвернулся, леди Грей схватила его за рукав:
— Черт побери, Филипп! Выслушай же меня!
Он снова посмотрел на вдову, на сей раз с удивлением:
— Что ты сказала? Ты сказала… «черт возьми»?..
Она в раздражении кивнула:
— Да, разумеется. Именно так я и сказала. Неужели ты все забыл? Когда мы были моложе…
— Да-да, ты занимала второе место по брани, — перебил Филипп. — А первое, конечно же, Шарлотта.
Леди Грей улыбнулась:
— Я бы заняла и первое, но мне не повезло, как некоторым, у которых были четверо братьев- учителей.
Филипп рассмеялся. Рассмеялся по-настоящему — весело и искренне. А потом вдруг замер в изумлении. «А ведь это из-за Шарлотты, — думал он. — При упоминании о ее прежних проказах и шалостях я засмеялся так, как смеялся в годы юности».
Заставив себя сделать серьезное лицо, Филипп заявил:
— Как ни странно, но я что-то не припоминаю, чтобы ты когда-либо выражалась подобным образом.
Улыбка леди Грей померкла, теперь она смотрела на герцога настороженно, с подозрением.
— Не могу сказать, что удивлена, ваша светлость. Очень может быть, что вы действительно ничего не помните. Вы ведь редко обращали внимание на кого-либо, думали только о себе. И всегда были более всего озабочены тем, что о вас говорят другие, в особенности старый герцог. — Немного помолчав, Джоанна вдруг спросила: — Зачем вы купили брошь, ваша светлость?
Филипп проигнорировал вопрос. Воспоминания собеседницы не очень-то ему понравились. Слишком уж строго эта женщина судила его, и это при том, что именно она бросила его незадолго до свадьбы. Пожав плечами, он пробормотал:
— Что ж, прошу простить меня, миледи. Наверное, я действительно что-то забыл. Не сердитесь на меня, пожалуйста. Что же касается украшения, которое я купил… — Филипп взял в руки сверток, находившийся у него под мышкой, и вытащил из него коробочку, в которой находилась брошь. Протянув коробочку Джоанне, он добавил: — Вы гораздо проницательнее и умнее, чем я полагал. Возьмите эту брошь. И прошу вас больше не вспоминать про старого герцога.
Джоанна не взяла подарок. И молча смотрела на него. Смотрела с упреком — черт побери! — даже с жалостью.
Пожав плечами, Филипп разжал пальцы и выпустил из руки коробочку. И в тот же миг леди Грей подставила ладонь и успела поймать ее.
— Всего доброго, миледи, — сказал герцог, усмехнувшись. И, коротко кивнув, зашагал в сторону Рутвена.
Шарлотта зашла в библиотеку, в гостиную и в кабинет мужа. И даже подкралась к двери его спальни и, затаив дыхание, какое-то время прислушивалась.
Поразительно! Похоже, Филипп оставил ее одну в Рутвен-Мэноре.
Сначала ей захотелось побыстрее оседлать Бриони и помчаться в Лондон.
Но потом она передумала, так как прекрасно знала: даже если Филипп не настигнет ее по дороге, то уж в Лондоне непременно найдет. И ей не удалось бы спрятаться. Где бы она ни спряталась, он нашел бы ее — ведь у герцога Радерфорда имелось множество связей и возможностей… К сожалению, ей никогда не удастся сбежать от Филиппа, пока она оставалась в Англии.
Однажды Шарлотта задумалась: а может, уплыть в Америку или даже куда-нибудь на Восток? Тогда она наверняка сумела бы спастись от мужа и попыталась найти Итана, отправившись в дальние страны. Но она пообещала своей лучшей подруге, леди Эмме Уитлок, что подождет, пока та не закончит роман, который писала. А после этого они могли бы вместе отправиться в путь. Шарлотта никогда бы не нарушила слова, данного подруге, ведь Эмма была единственной женщиной в Лондоне, дружившей с ней, несмотря на все слухи о ее распутном поведении.
Отказавшись от побега, Шарлотта решила отправиться в Норри-Хилл и узнать, не вернулся ли слуга Джоанны, отвозивший письмо поверенному Филиппа.
— Приветствую, Скроуп, — сказала она, когда дворецкий леди Грей открыл дверь.
— Мисс Шефф… — Старик в смущении умолк. Откашлявшись, пробормотал: — Добрый день, ваша светлость. Как приятно снова увидеть вас. А ведь прошло немало времени…
Шарлотта нахмурилась, заметив, что глаза старика слезились. И он, похоже, едва держался на ногах.
— Ты болен, Скроуп, — сказала она. — Почему же ты не в постели? Полагаю, Джоанна не возражала, если б тебя заменил кто-то из слуг.
Старик со вздохом ответил:
— Видите ли, ваша светлость, леди Грей и Мэтьюз уехали в Хенли-ин-Арден, а я только Мэтьюзу доверяю.
— Значит, он уже вернулся из Лондона?
— Да, ваша светлость. Не более двух часов назад.
Шарлотта чмокнула старого дворецкого в щеку и улыбнулась, заметив, что тот покраснел.
— Спасибо, Скроуп. А теперь иди, отдохни. Немедленно ложись в постель.
Старик зашмыгал носом и кивнул:
— Слушаюсь, ваша светлость.
По приезде в Хенли-ин-Арден Шарлотте понадобилось не более пяти минут, чтобы отыскать Мэтьюза — он стоял у кареты своей хозяйки на главной улице городка, неподалеку от местного ювелирного магазинчика.
Подъехав поближе, Шарлотта придержала коня и осмотрелась. Джоанны не было видно, но, судя по всему, она зашла в ювелирную лавку. А Мэтьюз, конечно же, ждал свою хозяйку.
«Что ж, в таком случае, и я подожду», — решила Шарлотта, ей почему-то не хотелось заходить в магазин.
Через несколько минут она заметила, что Джоанна вышла на улицу. Но вышла не одна, а с Филиппом!
— Что бы это значило? — пробормотала Шарлотта, нахмурившись.
