Схватив одного из охранников за нижнюю кромку шлема, я продолжал орать:
— Нас предали! Он всех убил! Да не стойте здесь истуканами!
Солдат, резким движением сбив мои руки со своего горла, кивнул остальным — призывая следовать за мной. Скинув с плеча автомат, он подтолкнул меня обратно к двери. Приложив пропуск, я впустил солдат внутрь, держась за их спинами.
— Умри! — раздался громовой рев демона. Он снова метнул в меня молнию, но угодил в одного из солдат. Тот мгновенно растворился в вихре искр. Остальные, не говоря ни слова, вскинули оружие и выдали по демону залп мертвенно-бледных лучей. Лучи прожгли в его теле дыры, сквозь которые я увидел на месте ускорителя столб ревущего пламени, готового в любую минуту разнести все вдребезги. В отсеке надрывались пожарные сирены, призывая остановить процесс пробоя.
— Внимание! Охлаждающий контур ускорителя вышел из строя! — тревожно вещал искусственный интеллект станции. — Немедленно заглушите реакцию и приступите к деактивации бура. Внимание! Пожар в магнитной ловушке. Пламя уничтожило девяносто процентов сверхпроводников…
Демон с воплем ненависти кинулся на нас, выпустив длинные когти. Ближайший солдат, заслонив меня собой, сбил его с ног. Рядом с ним появился молчаливый вельм, который неожиданно разбил шлем второго суперсолдата. Зато остальные молча кинулись на вельмов, которые не пострадали от моей ментальной гранаты, если не считать заторможенной реакции и дерганых движений. Сами солдаты у выхода были вне зоны действия убийственного поля гранаты, иначе давно попадали бы на пол. Пока остальные сгрудились в общей свалке, я поспешил ретироваться.
Я мчался по коридору, моля богов, чтобы никто не появился у меня на дороге. Пробежав метров сто, ощутил, как пол под ногами стал ходить волнами. Раздался далекий рокот и жалобный скрип корпуса станции, а потом глухой гул взрыва. Вокруг орали сирены и голосили удивленные люди, не понимающие, что происходит. Охрана, наводнившая коридоры, пыталась навести порядок, но паника лишь возросла, когда громовой голос диспетчера взволнованно доложил, что шесть секций лаборатории Д полностью разрушены взрывом. Что три яруса с шестьдесят шестого по шестьдесят восьмой включительно изолированы в связи с полной разгерметизацией. Масштабы аварии уточняются, но пожар все еще не потушен.
— Это же секции с дублированными сетевыми мультиплексорами и хранилища волновых накопителей! — встрепенулся один из ученых.
Смертельно побледнев, он заковылял к лифту.
— Немедленно начинайте эвакуацию людей в глубь станции, по меньшей мере, на десять километров от эпицентра, — обратился ко мне один из ученых, но я его не слушал.
Я вместе с остальными уже бежал по главному коридору. У грузовых лифтов образовался затор из желающих покинуть опасную зону. Рядом пробежала колонна вельмов, их вел за собой один из суперсолдат с капитанскими нашивками на рукаве куртки. «Альфа» третьей ступени, быстро определил я. Значит, на станции есть и обычные люди, не прошедшие генетических мутаций. Грубо расталкивая ученых, солдаты заняли места рядом с грузовыми лифтами и стали проверять идентификационные карты и пропуска. Теперь было глупо идти через заслон, размахивая перед ними гостевым бэджем и пропуском Септима с его голограммой. В лучшем случае меня просто пристрелят. В худшем…
Свернув в ближайший коридор, я углубился в череду машинных залов с искусственным климатом и автоматизированным контролем. При аварии силовые двери дезактивировались, и не приходилось пользоваться трофейным пропуском.
— Ты еще кто такой? Сюда входить нельзя! — окликнул меня недовольный голос.
Я резко обернулся. Под силовой стойкой с оборудованием работал бородатый, с кустистыми бровями ремонтник лет шестидесяти или семидесяти. Покуривая сигарету, он бодро орудовал отверткой. С кряхтением поднялся на ноги, вытер руки о замусоленный рабочий комбинезон и, подслеповато щурясь, ткнул в мою сторону грязным пальцем с обломанным ногтем.
— Я спросил, чего тебе тут надо, парень? Ты из тех яйцеголовых умников из лаборатории Д, которые постоянно мудрят, а после вас остаются одни лишь воронки в палубах?
— Так авария ведь… взрыв в секции! — прикидывая, как лучше сломать ему шею, пока нас никто не видит, проворчал я.
— Говори громче и не мямли, парень! Что за авария? Почему я про нее ничего не знаю?
— Прочисти уши, дед! Лаборатории Д скоро не будет! Взрыв ускорителя, старый пень! Как эвакуироваться отсюда? Запасные выходы есть, помимо грузовых подъемников?
— Взрыв в лаборатории Д? Это… где накопители? — переспросил дед, поперхнувшись дымом. — Тогда понятно, что это за толчки. Двигай за мной, академик. Со мной не пропадешь.
И, не дожидаясь, зашаркал в глубь машинного зала, захватив сумку с инструментами.
— А ты что, из этих, что ли, из очкастых? — на ходу спросил дед, успев закурить новую сигарету.
За ним потянулся длинный шлейф дыма, который здорово нервировал меня.
— Ты хоть знаешь, куда идешь? — зло спросил я, чуть не рассадив в темноте голову об острый угол кондиционера.
Мы шли через градирню вычислительных систем. Холод стоял, как на Северном полюсе. Пар вырывался изо рта, а дрожь пробирала даже под комбинезоном.
— А то! Я здесь лет сорок как кручу отверткой. Все углы наизусть знаю и выступы… кстати, побереги голову. Тут где-то острый угол был…
Стены мелко затряслись, и сверху нам на головы посыпалась металлическая пыль вперемешку с кусочками льда. Вдали стал зарождаться очередной гул, наводящий на нехорошие мысли о разваливающейся станции.
— Далеко еще? Быстрее нельзя? — поторопил я его. — Если мы не поспешим, нас размажет по стенке, дед. Глазом моргнуть не успеешь, как будешь общаться с создателем…
— Не дрейфь, парень. Мы на месте! — пыхнул он мне дымом в лицо.
Подойдя к гладкой стене, дед нажал на небольшой выступ на уровне своих глаз. Часть стены с шипением сдвинулась в сторону, обнаружив кабинку ремонтного лифта.
— Штаны еще не намочил?
— Никогда еще не видел такого, как ты, дед. Тем более на столь важном объекте! — машинально съязвил я, когда секция двери вернулась на место и кабина провалилась в пустоту шахты.
— И не увидишь! Вот мой бригадир дожил на этой станции до ста сорока лет. Скончался в позапрошлом октябре. Он-то и помог мне разобраться со всем этим трухлявым железом. Золотой был человек! Умелец на все руки, а погиб глупо, даже не своей смертью. Схватился голой рукой за силовой контур сверхпроводника… мир его праху.
Видно, дед был большим любителем поговорить, поэтому я его не перебивал, вполуха слушая его бухтение. Сейчас меня занимал вопрос, как убраться из опасной зоны, которую я же и создал. Теперь моя идея не казалась мне больше удачной, скорее наоборот.
— …он был веселым. Шутил все время. И не было такого механизма, который он не мог бы починить. А ты хоть знаешь, куда мы едем, парень?
Я так задумался, что поначалу не обратил никакого внимания на невинный с виду вопрос, пока он не переспросил.
— Понятия не имею, — признался я. — В другую секцию, наверное…
