Сухо распрощавшись с руководителями повстанцев, мы выбрались из пещеры. Уже рассвело. На полном ходу направившись к краю плато, мы с разбега попрыгали вниз, лишь у самой земли включив антигравы и ракетные корректировщики. С глухим рокотом, в пламени реактивных струй мы опустились на песок, подняв клубы пыли. У нас была запланирована встреча с командой нашего спецназа.
Пребывая в прекрасном расположении духа после удачно проведенных переговоров, мы не сразу заметили на фоне барханов темные силуэты. Замелькали вспышки выстрелов.
— Внимание! Множественные цели. Расстояние два километра, — тревожно загудел информер.
Несколько снарядов пронеслись в волоске от меня и подняли тучи песка позади нас. Радар слишком поздно зафиксировал дюжину танков, все это время скрывавшихся за барханами. Яростно рыча двигателями и извергая облака выхлопных газов, они одновременно ринулись на нас боевым клином, стреляя на ходу.
— Будем сражаться или отступим?
— Отступать поздно, — процедил я, ловя в прицел первый пятнистый корпус и делая на нем пометку лазерным маркером. — Этих в живых оставлять нельзя. Они нас выдадут с потрохами…
— Если еще не выдали, — добавил Атон, открывая огонь с обеих рук.
Короткая очередь из крупнокалиберной танковой скорострелки прошлась прямо по скошенной грудной пластине моего МБР. Со звоном и визгом виброзаряды отскочили, оставив на металле несколько незначительных вмятин. Я распластал машину на песке. Все остальные, последовав моему примеру, тоже залегли и открыли по приближающимся танкам ураганный огонь из роторных пулеметов.
— Довольно страдать идиотизмом! — процедил я. — Им наши заряды как слону дробина. Помечайте маркерами и уничтожайте ракетами. Посмотрим, как они от них будут уклоняться!
Сказано — сделано. Грозди ракет средней дальности вырвались из спин МБР и ушли огненными кометами вертикально вверх. Через двадцать секунд букет алых вспышек полыхнул среди наступающего клина, расстроив боевой порядок. Противники даже не могли и предположить, что их наступление смогут сдержать наши с виду неуклюжие механизмы. Да не просто сдержать, но и заставить остановиться.
— Теперь за дело, господа! Все, как на учениях. Сначала удивить, потом добить!
Пять МБР, словно выпущенные стрелы, взвились в небо и огромными прыжками поскакали навстречу окутанным дымом и пламенем танкам противника. Неповоротливые башни не успевали за нами и никак не могли поймать нас в прицелы. Глухо ухали пушки, без устали отсылая в нас один снаряд за другим. Я не решался предположить, что бы произошло, если бы хоть один угодил в МБР. На испытаниях бывали разные казусы, и тут все зависело от везения — все же это были разведывательные, а не штурмовые машины. Бастер приземлился прямо на ребристую башню. От рухнувшей сверху тяжести гусеницы танка глубоко увязли в песке. Наклонившись, Бастер поудобнее ухватился за ствол пушки и загнул его кверху. Напуганный его наглостью танкист выстрелил — и ствол тут же распустился ярким цветком взрыва. С расстояния нескольких метров я выдал по второму танку такую ураганную очередь, что навесную броню изорвало пулями, словно она была сделана из тонкой фольги, а не из композитного сплава. Джош, Атон и Джим, словно безумные демоны, ворвались в плотный строй дымящейся техники. Выдирая стволы, уродуя огрызающиеся выстрелами башни, они упивались возможностью еще что-нибудь сломать или искорежить.
Аварийная лампа сигнализации дала мне понять, что танк, который только что проехал гусеницами по моей стопе, вывел из строя несколько шарниров, сгибающих щиколоточный привод МБР. Догнав танк, я очередью из роторника перебил левую гусеницу, заставив его завертеться вокруг оси. Крутанувшись в последний раз, он застыл, исторгнув в небо облако смрадной гари. Неспешно подойдя к нему сбоку, я взялся за каток и мощным рывком перевернул танк на бок. Жалобно надрывая двигатель, боевая машина бессильно вращала в воздухе единственной уцелевшей гусеницей.
— Эти сволочи моему сороковому оторвали запястье! — бушевал Бастер, очередями настигая убегающих танкистов.
Джош, не тратя времени на полное уничтожение техники, просто приставлял пулеметы к решеткам воздуховодов и с обеих рук разрывал очередями двигатели. Позади нас чадила дюжина костров, в которые превратился танковый патруль полковника. Невероятное везение, иначе не скажешь. Потеря любого из наших МБР могла тяжело отразиться на моральном духе моих людей.
— Будь они прокляты! — выругался Джош. — Откуда они здесь взялись?! За нами следили?
— Да какая теперь разница? Нужно уходить, пока сюда не налетели стервятники полковника. Если они подкараулят нас на ровной местности, нам не уйти живыми. Винтокрылые машины у него что надо.
— Так и будем здесь стоять и гадать?
— А почему бы и нет? Эти сволочи нас подстерегли…
— Хватит! Мне плевать, как все обстоит на самом деле, — веско закрыл я тему, избегая долгих и ненужных споров. — Вляпались в дерьмище хуже некуда, а тут еще ваши дебаты выслушивать! Чтобы через минуту здесь никого не было! Стоило расслабиться, и вот вам результат…
Мы поспешили к месту, где нас ждала группа Хартмана. Дотуда было часов шесть ходу. Дик в экипаже был всего года полтора, не больше, но успел зарекомендовать себя с самой лучшей стороны. Отчаянные люди, не боящиеся риска ради достижения поставленной цели, всегда вызывали у меня уважение и восхищение. Как и я, он был ветераном легиона. Так же сражался на разных планетах во имя идеалов Империи. Уничтожение изоморфера застало его врасплох — как и множество других людей, — и он стал простым солдатом удачи. Я отдал под его командование свою роту «Альфа-зеро», названную в честь памятного подразделения, в котором я служил. Кроме Хартмана, в команде «Альфа-зеро» осталось четыре человека, которые были подготовлены к миссиям любой сложности. Череда конфликтов изрядно потрепала роту, а новых профессионалов было набирать неоткуда. В команду входили четверо братьев — Отто, Гюнтер, Карл и Зигфрид.
Братья, одетые в мимикрирующую броню «пустыня-камень» — чуть не истощившую наш общий бюджет, — организовали базу под песком и сейчас занимались тем, чем обычно занимаются солдаты в ожидании боя. Проверяли оружие. Просматривали боеприпасы на наличие дефектов. Чинили нательную броню и следили за показаниями широкополосного переносного радара «Сфера».
— Что-нибудь есть? — поинтересовался я у Хартмана, едва выбрался из МБР.
— Мы нашли базу. Наткнулись на торчащие из песка воздухозаборники.
Это была хорошая новость. Как оказалось, старая база безмятежно дремала под тоннами песка, надежно храня в своих недрах самое драгоценное сокровище во Вселенной — энергию, которая была нам очень нужна.
— Отлично, — сказал я. — Теперь бы еще суметь туда пробраться. Думаю, полковник этого очень не хочет, так что сражения не избежать. Что-то еще?
— «Бетти» доставили. И еще перестрелка на юге, откуда вы пришли.
— Наша работа, не спорю. Наткнулись на танковый патруль…
— Любопытно. И что же вы с ним сделали?
— А что обычно делают в таких случаях? Да уже через час там начала бы кружить авиация.
— Слишком опрометчиво. Их обязательно хватятся и отправятся искать.
— Они выскочили прямо на нас. Пусть полковник думает, будто это сделали повстанцы. Мало ли их в этом районе бродит…
— Тоже верно. А у нас ничего интересного не происходило. Стратолеты полковника в этот район почти не суются. Не без оснований опасаются, что их собьют с земли. Здесь действительно шныряют разрозненные группы партизан, любящих пошалить с ракетами «земля — воздух»…
— Это, конечно, греет душу. Будем надеяться, они и дальше будут их отпугивать.
Забравшись в палатку, я жестом поприветствовал братьев Вульф. Отто колдовал над радаром, поэтому отделался кивком, зато Гюнтер и Карл стали расспрашивать о последних новостях. В особенности их интересовало местоположение коменданта.
— Долго нам здесь еще торчать, Ин? Это местечко далеко не тот рай, о котором ты нам рассказывал! — проворчал русоволосый Карл, больше смахивавший на скалу, чем на человека. Мощная мускулатура была закрыта нательной броней, но даже через нее бугрились могучие мышцы.
На задании меня звали без приставок «сэр» да «капитан». У нас все было по-простому, но от души.
