жене с каждым днем становится все сильнее.
Он никогда не верил во всякие глупости про любовь с первого взгляда. Не верил до тех пор, пока случайно не заглянул в старомодный кофейный магазин на одной из улочек Радужного Ручья, принадлежащий родителям Кэмрин, и не увидел за прилавком юную бунтарку с непокорными вихрами, с дерзкой улыбкой и сверкающими светло-карими глазами.
Все. Блейн был сражен. Убит наповал. Он с удовольствием колесил по городам страны, пока не влюбился в бойкую шатенку с улыбкой, которая преображала все вокруг.
Их побег был импульсивен, безрассуден и опрометчив, учитывая возраст и то, как мало времени они знали друг друга, но Блейн никогда не пожалел об этом, ни единого дня. Он жалел только о том, что ушел от Кэмрин, хотя сделал это только ради нее.
Сейчас пора покончить с сожалениями. На этот раз он отдаст ради спасения их брака все, что только возможно. Их брак стоит того. И Кэмрин того стоит.
Она помахала ему рукой, потом туго закрутила волосы, смахнув с них водную пыль. Это создало что-то вроде сияния вокруг головы, солнечного ореола, неземного нимба.
Нимб? Но Кэмрин никак не ангел — с ее дразнящими взглядами, врожденным очаровательным женским кокетством и добродушным остроумным подшучиванием. И пусть она говорит, что они только друзья. Ха-ха! Да она сводит его с ума, и ничего с этим не поделаешь.
Блейн так боялся, что Кэмрин не захочет иметь с ним что-то общее после его ухода шесть лет назад. И одновременно надеялся, что ему удастся поразить ее своими успехами. И что эти успехи лучше всяких слов докажут: он делал все возможное, чтобы восстановить их брак.
Она продолжает твердить, что ей нужно заново привыкать к нему. Но она сама, ее реакции, ее манера вести себя намного более убедительны, чем слова.
Кэмрин называет их жизнь в одной квартире просто временным совместным проживанием? Пусть. Но он-то видит, что это проба семейной жизни. Его жена осторожна и скептически относится к сексу между ними? А вот он готов с головой нырнуть в семейную жизнь.
В этот момент Кэм быстро шла к нему по песку пляжа. Костюм для водных лыж облегал тело молодой женщины, подчеркивая изысканное изящество фигуры. Блейн смотрел на нее, и сердце его наполнялось теплом, восторгом и благодарностью судьбе, которая подарила ему это счастье. Он спрятал руки в карманы, чтобы побороть желание обнять Кэмрин.
— Тебе нравится наше свидание?
— Технически — это вовсе даже не свидание. Ты мне привел какое-то невнятное объяснение, что твой пентхаус нужно дезинфицировать от комаров, я сделала вид, что поверила. Очевидно, мы найдем укрытие на выходные в каком-нибудь твоем доме в пригороде, чтобы не страдать от пестицидов. Так что дело не в свидании, а в моей хрупкой конституции, ведь так?
— Хо! Хрупкая конституция, говоришь?
Она смахнула оставшиеся капли с волос.
— Сказать по правде, я первый раз каталась на водных лыжах. Фантастика!
— Рад!
Да, все идет прекрасно, но они как будто встретились заново, и рано говорить о длительных отношениях. Но он-то знал!.. Знал, что их брак жив и крепок.
Блейн верил в свою интуицию. Интуиция еще не подводила его. Она помогла ему сделать карьеру в строительстве, взойти на вершину этого строительного мира и стать миллиардером. А сейчас интуиция говорила ему, что Кэмрин, так же как он, хочет их воссоединения.
Сейчас они сделали к этому первый шаг, они друзья. Но эта восхитительная женщина пройдет с ним все оставшиеся шаги к их долгой счастливой жизни вдвоем.
— Ты проголодалась?
— Сотня падений с этой штуки вызывает огромный аппетит, — засмеялась она.
— Я насчитал всего пятьдесят. Пошли в машину, — он протянул ей руку, и она без колебаний взяла ее.
— Где можно переодеться?
— В машине или подожди, пока приедем домой. Извини.
Уголки ее рта смешливо приподнялись.
— Придется тебе держать полотенце, только обещай не подглядывать.
— Бесполезно. Я затылком вижу, — прошептал Блейн, жар в крови почти лишил его голоса. — Терплю две минуты, но если ты не уложишься в это время, я за себя не ручаюсь.
— Это обещание или угроза?
— Ладно, переодевайся. Я пойду за ту дюну.
— Помнишь, как мы ныряли после пикника в День труда? — спросила Кэмрин, когда он вернулся.
Как это можно забыть? Поздно ночью, в темноте, держась за руки, они прыгали в холодную воду. Лунный свет причудливо освещал ее удивительное лицо. Оба были без одежды. Тогда они не стеснялись друг друга…
— Кэм, — он шагнул к ней, но она показала пальцем за его плечо.
— Я думаю, вон на той дюне будет твое имя — ты так честно ждал и смотрел в сторону.
Блейн, подавляя стон, отвернулся. Он, возможно, романтик, но не святой. Кэм нравится дразнить его? Ладно, он потерпит. Постарается вынести.
Впереди у него много времени.
Впереди вся их жизнь.
Как правильно догадалась Кэмрин, ланч состоится в небольшом загородном доме Блейна. Они ехали через маленький шахтерский город со странным названием Барвонские Холмы. Блейн вел машину по прямой главной улице городка, мимо булочных, пекарен, бакалейных и овощных магазинов, новых кафе, которые в подобных местечках летом любят посещать приезжие. Кэмрин казалось, что ее муж намеренно выбрал именно это место для загородного дома, стараясь воскресить их прошлое.
Улицы вокруг были почти пустынны, на затопляемой приливом береговой полосе обитали лишь чайки, которым даже кричать было лень. Кэмрин с-трудом сдержалась — хотелось спросить Блейна, не пытается ли он таким образом вернуть прошлое.
Местность и сонная жизнь Барвонских Холмов сильно напоминала Радужный Ручей: несколько праздно слоняющихся взрослых парней в пустынном городском парке, мужчины постарше, собирающиеся в небольшие компании, чтобы неспешно покурить и поболтать. Встречные с любопытством разглядывали их, когда Блейн остановил машину для заправки.
Путешествие в прошлое еще сильнее нарушало равновесие, которое Кэмрин безрезультатно старалась обрести с момента их поцелуя в пентхаусе. С каждым днем все сложнее становилось притворяться и объяснять себе, что они с Блейном только друзья и их отношения исключительно дружеские.
Наконец они оказались в скромном деревянном доме, типичном для маленького провинциального городка. Кэмрин с деревянного балкона любовалась открывшейся перед ней панорамой.
— Шардоне или шираз? — подошел с вопросом Блейн.
— Шардоне неплохо.
Блейн, уже босиком, отправился на кухню.
Кэмрин, облокотившись на перила, спрашивала себя, можно ли быть счастливее, чем сейчас? Может быть, не испытывать судьбу, не пробовать еще раз семейную жизнь? А если она решится на это безумие, то надо все сказать ему.
Но что-то делать надо, ведь их тянет друг к другу все сильней. Блейн не торопит ее, ни на чем не настаивает. Он тактичен, терпелив. Он вообще чудесен. И от этого все еще сложней…
А сейчас они проведут вместе ночь в этом доме. Кажется, что все не так уж страшно, они ведь весь последний месяц живут в его пентхаусе как соседи. Но это совершенно разные вещи. Одно дело, когда оба они заняты, в спешке встречаются утром и слишком усталые — вечером.
Здесь все иначе. Двадцать четыре часа они в компании друг друга. Нет работы, нет деловых встреч, нет усталости — и не за что прятаться. Напротив, они так чудесно провели полдня. Пусть все идет, как
