- Хорошо. Сам допишешь, раз такой смекалистый, - кивнул грозный царь, - в общем, убил он сына своего и сжал его в крепких объятиях и запричитал: 'На кого ж ты меня, родимого, оставил...'
'Ты готов?' - спросил глухой и далекий голос Ирдика.
'К чему?'
И в это время наступила темнота.
3
'Забросил я тебя, сам не знаю, на сколько времени назад! - сказал в голове голос Иридка, - тыщи на три, не меньше. Уж если там ничего не выяснится, то я даже не знаю, что делать'.
А следом, другой голос тихим, зловещим шепотом произнес:
- Тсс. Не время вздыхать. Враг услышит, оставит от нас рожки да ножки.
Голос был реальным, и доносился из темноты. Под ногами, между тем, появилась твердая, хоть и слегка неровная, земля. Саныч хрипло дышал, и все норовил кашлянуть, но сдерживался и затыкал рот кулаком.
Куда- то шли.
- Факел- то хоть зажечь можно? - спросил кто- то сзади тихим же шепотом.
- Увидят враги и вырвут тебе язык! - сказали спереди, - дойдем до дверей, а там уже и светло будет.
- Что ищем- то хоть? - спросил Саныч. Кажется, его прихватили за компанию, не удосужившись объяснить, что вообще происходит.
- Источник огненной воды Маптух Маммая! - сказали шепотом спереди, - она дарует людям свободу и наслаждения. Одного глотка достаточно, чтобы постичь все радости земной жизни.
- А еще говорят, что две капли огненной воды взывают к богам и они смилостивиться и исполнят любую твою просьбу, - сказали из- за спины.
- Греческую смоковницу хочу, - дрожащим от возбуждения голосом сказали спереди, - и рабов пять тысяч и плантаций около Нила.
- Губу раскатал, - хмыкнули сзади, - кто ж тебе вот так даст плантаций?
- Боги. А если шесть бочек такой воды выпьешь, то появиться тебе Дева В Белом и будет жить с тобою вечно, до самой твоей смерти.
'Которая будет быстрой. С белой горячкой еще никто долго не жил' - подумал я, догадавшись о причине разговора.
Самое странное в происходящем, было то, что Саныч не хотел пить. Мысли его были ясными, и плавали вокруг лениво и неторопливо, словно пескари в прогретом солнцем пруду. Правда, смутные сомнения на счет огненной воды не давали мне покоя. Кажется, мы угодили в тот период, когда нашего общего знакомого пристрастили к алкоголю. Словно, слыша мои рассуждения, в эфир вклинился голос Ирдика:
'Ну, как?'
'Вроде, нормально. Саныч не пьет, - сказал я, - только ничего не видно. Идем мы куда- то'
'Ну, ты продолжай говорить. Я тебя еще немного подержу. Вдруг что интересное разузнаешь? А я пока схожу на кухню, разберусь, кое с кем, чтоб не лез в чужие сеансы гипнозов'
'Я в сеансы и не лезу' - раздался оскорбленный до глубины души голос графа Яркулы - я мысли читаю'
'Тоже запрещено' - сказал Ирдик, и затих.
В это время кто- то, шедший впереди, остановился. Саныч ткнулся носом в его спину и тоже замер. Сзади ткнулись в его спину.
- Дверь, - сказал первый страшным шепотом, - дверь в святая святых храма Маптух Маммая! Открывать?
- А для чего мы сюда шли? - спросил Саныч слегка раздраженно, - сандалии стаптывать? Открывай давай!
Судя по всему, первый долгое время шарил по двери в поисках ручки. Затем дверь с тихим скрипом распахнулась. Длинный коридор залил яркий дневной свет. Саныч инстинктивно прикрыл глаза ладонями, а когда убрал их, то увидел перед собой взлохмаченную голову шедшего впереди. А за головой... за головой раскинулись широкая зала храма.
Красота покоев поражала воображение. Саныч никогда не видел столь идеального пола, выложенного мраморными плитками. Стены, исчезающие в прохладном полумраке, тоже были покрыты мозаичными украшениями. А в центре зала высилась огромнейшая статуя языческого бога Маптух Маммая. Маптух сидел на стуле, положив руки на коленях, и смотрел прямо перед собой. Его шесть глаз были устремлены к широкому окну, сквозь которое врывались в зал тонкие лучики света. Рога на голове расходились в стороны. Длинная, густая борода покоилась на груди. У ног языческого бога был сооружен небольшой бассейн, в который резвым фонтанчиком вливалась огненная вода.
- Вот она! - прошептал первый заворожено. В руках он держал большой глиняный кувшин.
- Дайте- ка мне, - Саныча грубо оттолкнули. Худой невысокий мужчина, на котором из одежды была только набедренная повязка и сандалии, поспешил к статуе. В руках у него тоже был кувшин, но размерами поменьше.
- Стой, Мхатеб! Там могут быть... - закричал первый, но не успел.
Пол под человеком бесшумно разошелся. Поболтав в воздухе ногами, человек беззвучно провалился куда- то вниз, крепко прижав к груди кувшин. Секунду спустя, раздался всплеск и чей- то, похожий на крокодилий, рык. Затем все стихло.
- Жалко Мхатеба, - сказал человек, оборачиваясь.
У него был длинный, ровный нос, не было бровей, а на подбородке росла круглая ровная бородка.
- Теперь пойдешь ты.
- А я зачем? - удивился Саныч, вдруг обнаружив, что у него- то кувшина как раз нет, зато дома дел выше крыши.
- Наберешь мне огненной воды и уберешься куда подальше, ясно? - в руке человека возникло тонкое обоюдоострое лезвие, и кончик его воткнулся в ходячий кадык Саныча.
- Чего же тут неясного? - прохрипел Саныч, - давай сюда свой проклятый кувшин.
Потными пальцами он сжал ручки кувшина и медленно побрел по мраморному полу, разглядывая причудливые узоры под ногами.
'Я вернулся - сообщил голос Ирдика в сознании, - что там у вас происходит?'
'Вот так Саныч пристрастился к спиртному - сказал я, наблюдая за тем, как мой знакомый тщательнейшим образом обходит то место, куда провалился Мхатеб.
'Чего?' - не понял Ирдик.
'Тащи меня отсюда еще глубже, говорю. Здесь нам делать нечего'
'Куда же дальше?'
'В античность' - брякнул я.
'Я постараюсь, хотя ничего обещать не могу'.
Ирдик замолчал. В это время Саныч подошел к фонтану и присел перед бьющей из каменной ноги струей на колено. Осторожно набрал воды в ладошку и пригубил.
Боже мой! Медицинский спирт в чистом виде! Не то, что неопытному Санычу, мне, пьющему со стажем, дурно стало!..
'Тащите меня отсюда быстрей! - взмолился я, и Ирдик внял моим молитвам.
Я вновь погрузился в темноту.
