Были, конечно, и более объективные оценки, даже удивление по поводу успеха В. Путина. Как писал Сергей Шелин в журнале «Новое время», «перечень исполненного Путиным так велик, что не перечислишь даже главного. Владимир Путин оказался уникальным человеком в нашей политике. Став президентом, он действительно начал править в духе собственных предвыборных обещаний. Сбылись ли надежды народа? Можно сказать, что сбылись так, как давно уже не сбывались. Речь идет, конечно, не об отдельно взятом гражданине с его многообразием настроений, а о среднем социологическом россиянине, отвечающем на вопрос: “Одобряете ли вы деятельность..?” Кажется, никогда еще он с такой силой не одобрял. Ошиблись те, кто говорил, что авторитет Владимира Путина построен на чеченской кампании. Кампания перестала быть популярной, отодвинувшись в умах большинства куда-то на задворки, а авторитет президента даже вырос. Наверняка сказался бесспорный рост доходов, и особенно пенсий, но не только он. Путин оказался именно тем, кого ждали».8
Положительно оценивали результаты 2000 года в России и многие западные газеты, отмечая при этом значительный рост авторитета Владимира Путина. «Для западного человека, — писала газета “Файнэншл тайме”, — Путин по-прежнему может казаться честным и скучным, но для россиян в нем есть харизма хладнокровного человека. В марте, после трех месяцев в должности исполняющего обязанности президента страны, он получил 53 процента голосов избирателей. Но в конце года опросы общественного мнения показывали, что он победил бы с перевесом в 70 процентов. За год власти он изменил если не существо страны, то хотя бы ее самоощущение. Впервые за последние 20 лет россияне в большинстве своем гордятся своим лидером».9
Сам Владимир Путин, подводя итоги 2000 года, сказал, и не без оснований, что это был год накопления положительных тенденций, год роста экономики и социально-политической стабильности в России. Эту оценку подтверждали и реалии экономической и социально-политической жизни страны в 2000 году.
После финансового краха в августе 1998 года все либеральные экономисты предсказывали неизбежное падение производства и обострение всех других проблем в стране. Особенно мрачно звучали прогнозы Института проблем экономики переходного периода. Директор этого института Егор Гайдар и его заместитель Алексей Улюкаев предсказывали на весну 1999 года ухудшение экономической и финансовой ситуации в России, рост забастовок и анархии. Они обещали падение курса рубля до 60 рублей за доллар и предупреждали Запад, что Россия не сможет выполнять свои обязательства по долгам и процентам.
Эти предсказания не сбылись, и весна 1999 года прошла спокойно, наметился даже медленный, но устойчивый рост производства. Этот рост продолжался до конца года, несмотря на трехкратную смену главы правительства. Валовой внутренний продукт (ВВП) увеличился в 1999 году в сравнении с 1998 на 3,2%, а объем промышленного производства возрос на 8,2%. Положительное сальдо внешней торговли составило почти 40 миллиардов долларов, и это позволило России вернуть своим кредиторам в срок более 10 миллиардов долларов. Не так уж плохо для страны, которой настойчиво предрекали финансовое банкротство. Инфляция на потребительском рынке России составила в расчете на год 36,5% против 84,4% в 1998 году. Реальные доходы граждан страны в целом за год изменились незначительно. Практически не изменился и объем золотовалютных резервов России: на 1 января 1999 года он составлял 12,15 млрд долларов, а на 7 января 2000-го — 12,5 млрд долларов.
Либеральные политики и экономисты были очень огорчены этими небольшими, но заметными успехами российской экономики. «Мы ошиблись, — заявлял Сергей Пархоменко, — и ошиблись грубо, а это досадно». Однако все эксперты дружно заявляли, что успехи России в 1999 году призрачны и объясняются разного рода случайными факторами. 'Все еще впереди, — заверяли своих читателей и слушателей Е. Гайдар и А. Улюкаев. — В стране начинается новый инфляционный и девальвационный тур'. «Все факторы роста себя уже исчерпали, — писал эксперт из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования ИНП РАН Андрей Белоусов. — Успехи российской экономики призрачны, возможно лишь ее незначительное инерционное развитие».10 Особенно суровый приговор выносил российской экономике Г. Явлинский. «Ситуация не просто серьезная, — говорил он, выступая перед немецкими бизнесменами. — Страна является полным банкротом, а Центральный банк печатает деньги для того, чтобы выплачивать зарплату и пенсии. Российская экономика напоминает ядовитую лужу, в которой живут не нормальные предприниматели, а советские мутанты, хотя их время уже давно прошло».11
Вторил Явлинскому и лидер КПРФ Г. Зюганов. «Ситуация в стране такова, — пугал он своих слушателей, — что нам грозит катастрофа более тяжелая, чем в августе 1998 года. Путин растранжирил все позитивные заделы правительства Примакова—Маслюкова. Мы доводим до сведения общества штормовое экономическое предупреждение».12 Не предсказывали успехов российской экономике и почти все западные экономисты. «При любом президенте, будь то осанистый Евгений Примаков или стальной Владимир Путин, в России в 2000 году мало что изменится, — писал в британском журнале “Экономист” Э. Лукаш. — Скорее всего, в России усилится децентрализация, даже во внешней политике, а некомпетентные, но амбициозные губернаторы получат здесь новые полномочия. Но даже это не изменит Россию. Довольно скоро, самое позднее к 2001 году, станет ясно, что все изменения поверхностны, и Россия остается таким же моральным и политическим банкротом, как и раньше. Инвесторы, вспомнив, в какую ловушку они попались в 1998-м, устремятся к выходу. Еще один крах подчеркнет изоляцию России от остального мира и высветит неумолимо растушую пропасть между западной и восточной частями посткоммунистического мира».13
Конечно, Правительство Российской Федерации смотрело на положение дел более оптимистично, но и его план-прогноз предполагал на конец 2000 года рост ВВП на 4%, промышленного производства — на 4,8%, сельскохозяйственного — на 2%, а положительное сальдо внешней торговли — в 35 миллиардов долларов. Инфляция прогнозировалась в 18%, а рост реальных денежных доходов населения — в 4%.14 Ошиблись, однако, как пессимисты, так и оптимисты,
Поданным Министерства экономического развития и торговли РФ, валовой внутренний продукт вырос в России в 2000 году на 7,6%, а промышленное производство — на 9,2%! Инвестиции в экономику увеличились на 17,2%, а реальные доходы населения — на 9,2%. Таких темпов развития за год наша страна не знала с 1973 года. Годовой бюджет был выполнен с превышением доходов над расходами, и профицит составил более 130 миллиардов рублей. Задолженность государства по зарплатам бюджетникам и по пенсиям была практически ликвидирована. Золотовалютные резервы России возросли за год в 2,23 раза и превысили 28 миллиардов долларов. Экспорт возрос на 34,4%, а положительное сальдо внешней торговли России было самым большим в ее истории, достигнув почти 60 миллиардов долларов. Безработица в стране уменьшилась на 20%, а число забастовок — в 9 раз. Значительное увеличение производства наблюдалось во всех наиболее важных для страны отраслях. В легкой промышленности прирост составил 26%, в медицинской — 22%, в полиграфии —19%, в черной металлургии — 16%, в машиностроении и металлообработке — 15%, в химической и нефтехимической промышленности — 14%, в лесной и деревообрабатывающей — 12%, в цветной металлургии — 11,5%, в пищевой промышленности — 9%. В топливной отрасли производство возросло на 5%, а в электроэнергетике — на 2%.
Объясняя неожиданный для них экономический рост в России, многие экономисты говорили обычно о неожиданно высоких ценах на нефть на мировых рынках. При этом о росте цен на нефть говорилось как о «счастливой случайности» для России.
По производству нефти Россия занимает, как известно, третье место в мире — после США и Саудовской Аравии. В 2000 году добыча нефти и газового конденсата в России составила 323,3 миллиона тонн и была почти на 20 миллионов тонн выше уровня 1999 года. Однако большая часть российской нефти идет на внутренний рынок по фиксированным и относительно низким ценам. Лишь около 40% нашей нефти идет на экспорт, и по этому показателю Россия уступает многим странам, входящим в ОПЕК. Себестоимость нефти в России высока, она колеблется в пределах 8—14 долларов за баррель. Поэтому только при иенах за баррель нефти на мировых рынках в 15—16 долларов нашим производителям выгодно экспортировать нефть, оплачивая при этом все налоги, акцизы, экспортные лицензии и т. п. Бюджет на 2000 год составлялся в расчете на 19—20 долларов на баррель нефти, и более высокие цены стали для России хорошим подспорьем. Но можно ли считать это только «счастливой случайностью»?
Российская нефть — это не просто дар природы. За этими потоками черного золота стоят более сорока лет тяжелейшего труда сотен тысяч людей по освоению промыслов в отдаленных и холодных районах Западной Сибири, по прокладке десятков тысяч километров нефтепроводов, строительству
