ни одного реального дела, хотя положение народа продолжает ухудшаться». Так заявил в конце марта 2001 года известный экономист из РАН Павел Бунич. «Путин быстро исчерпывает запас харизмы, — утверждал политолог Сергей Кара-Мурза. — Слепой ведет слепых. Мы в ловушке. Соединив безответственность тирании с безответственностью демократии, власть утратила все механизмы легитимности».23 А по мнению эксперта из Московского центра Карнеги Андрея Рябова, события 2000 года показали, что В. Пугин не обладает ресурсами для реального разрешения конфликтов в российском обществе: «Проблема Путина — это проблема отсутствия политических решений и политической воли. В стране сохраняется инерция и образ мышления эпохи Ельцина, а власть вместо решения реальных проблем занята бесконечными пиар-кампаниями».24
«Энергия Путина иссякла, и власть не знает, что делать дальше, — уверял обозреватель “Нового времени” С. Шелин. — Рука, которую хвалители и зложелатели единодушно считали твердой, дрогнула». По мнению Шелина, Владимир Путин не сделал, в сущности, ничего значительного на своем посту, а его борьба с олигархами «имела ярко выраженные трагикомические формы». Даже существенное повышение пенсий старым и больным людям Шелин счел не более чем популистским мероприятием — мол, было бы лучше отдать лишние нефтедоллары западным кредиторам...25
Подобного рода тенденциозные и крайне необъективные оценки решительно расходились не только с реальным положением дел в стране, но и с мнением большинства ее населения. Зимой и весной 2001 года все политические наблюдатели и социологи отмечали необычайно высокий уровень поддержки Владимира Путина практически во всех слоях общества. Еще в ноябре 1999 года, когда рейтинг доверия к Путину, тогда еще премьеру, достиг 40%, эксперты заявляли, что этот уровень «запределен» и что более высокий рейтинг доверия к политику в России «в принципе невозможен». Но через год, в ноябре 2000 года, он поднялся до 60—65%, а к марту 2001-го превысил 70%. Такой же высокий уровень доверия к Путину сохранялся и в апреле—мае 2001 года. При этом эксперты и аналитики иногда с досадой а то и с надеждой вынуждены были отметить, что «путинское большинство очень устойчиво, но не вечно».26 Даже один из ведущих деятелей фракции «Яблоко» в Государственной Думе Сергей Иваненко вынужден был признать, что год после выборов президента в России был «годом Путина» и что население страны начало доверять власти, «чего раньше не было».27
Даже авторы газеты «Завтра», полемизируя с «Советской Россией», отмечали, что Владимир Путин за год пребывания в Кремле проделал огромную работу и «гигантски вырос как руководитель». Эти оценки были, несомненно, ближе к истине.
За очень короткий срок новый российский президент сумел решить или сдвинуть с места решение многих задач государственного, экономического и идеологического характера. Спокойно и уверенно, перенося центр тяжести с одной проблемы на другую, Владимир Путин сумел продвинуться, по крайней мере, на десяти важных направлениях. Была в основном решена труднейшая проблема Чечни, а значит, и проблема единства России. Отряды международных террористов разгромлены, отступил и сепаратизм во всех его формах и видах. Как известно, в менее острой форме сепаратизм стал проблемой не только в Чечне и не только на Северном Кавказе.
Необходимость положить конец сепаратизму и укрепить структуру и управление Российской Федерацией была одной из причин реформы Совета Федерации и учреждения семи федеральных округов. Было унифицировано федеральное и региональное законодательство и восстановлена вертикаль власти. Еще раньше, без ожидавшихся потрясений и огромных расходов, успешно и для Путина, и для всей России прошли досрочные выборы президента. Впервые в истории нашей страны власть перешла от одного лидера к другому спокойным и демократическим образом, в соответствии с волей народа. Быстро и безболезненно был ликвидирован уродливый порядок разделения власти в стране между государственными институтами и олигархическими кланами. На место олигархического и компрадорского капитализма пришло сочетание государственного контроля и государственного капитализма с разумным либерализмом.
Политика социальной зашиты совмещалась с зашитой национального капитала и национально- государственных интересов страны. Укреплены Вооруженные силы Российской Федерации, а также специальные службы и правоохранительные органы. Начала возрождаться оборонная промышленность России, существенно расширился объем российского экспорта, возросло промышленное производство, строительство и сельское хозяйство. Укрепилась финансовая система государства, его долги возвращались в полном объеме и в положенные сроки. Россия смогла отказаться от новых внешних заимствований и от сохранения контроля МВФ за своей экономикой.
Восстановлена активная и независимая внешняя политика России на всех направлениях. Существенно увеличены пенсии пожилым и больным Людям, заметно сократилась безработица. Российская Федерация обрела новые государственные символы. При этом социальная обстановка в стране оставалась спокойной; в России происходила несомненная консолидация всех ветвей власти. Этот перечень достижений Кремля и Белого дома можно продолжить.
Конечно, были решены далеко не все стоящие перед страной проблемы. Например, почти ничего не было сделано для преодоления тяжелого кризиса в здравоохранении, образовании и культуре. Крайне скромны успехи российской науки. Продолжала ухудшаться инфраструктура жилищно-коммунального хозяйства страны, не преодолен демографический кризис. Однако вряд ли кто-нибудь другой смог бы сделать больше при том исходном состоянии власти, в котором она перешла в руки нового лидера.
Не имея возможности отрицать очевидные успехи президента Путина, некоторые из его недоброжелателей настойчиво пытались придумать этим успехам самые нелепые объяснения. Так, Л. Радзиховский писал в газете «Сегодня»: «...За 16 месяцев, в течение которых Путин возглавляет российское государство, стало очевидно, что Путин феноменально, фантастически, ненормально везучий человек. Поэтому Путин боится не за рейтинг, он боится резким движением спугнуть удачу, сидящую у него на плече. Никто не спрашивал Путина, по нему ли шапка Мономаха, — ее просто надели, но счастливый ветер ее не сорвал, а наоборот, поправил на голове. Какой вывод сделал Путин из своей необыкновенной судьбы? Судя по его поступкам, вывод очевиден: не мешать Судьбе, и все. У него все слишком гладко: нет мотива что-то всерьез делать. Путин лишь имитирует бурную деятельность власти. На самом деле он созерцатель».28
Журнал «Итоги» сетовал на то, что в России «жить стало скучнее». По мнению авторов этого журнала Л. Гудкова и Б. Дубина, в российской политической жизни утвердилось «скучное однообразие». «На сегодняшней авансцене отсутствуют какие бы то ни было независимые социальные силы, сообщества и группы, представляющие и отстаивающие свои интересы. Исчезли сколько-нибудь самостоятельные политики, да и вообще авторитетные в своей сфере и в стране, по-человечески крупные личности, которые могли бы выступать равными партнерами власти, быть ее открытыми оппонентами, выдвигать серьезные идеи, отстаивать принципы, давать авторитетную и квалифицированную экспертизу происходящего. На протяжении последнего года рядом с фигурой Путина, либо напротив него практически никого нет».29
Но куда же могли подеваться в России крупные и авторитетные личности, если они раньше здесь были? А может быть, они только казались крупными и авторитетными личностями, просто по сравнению с такими лидерами, как Черномырдин, Гайдар, Чубайс, Немцов, да и сам Борис Ельцин? Газеты и журналы, которые в первые месяцы прошлого года упрекали Путина в «серости» и «невзрачности» и говорили о «бесцветности» его избирательной кампании, стали теперь упрекать того же Путина в «откровенном популизме» и «безудержной демагогии». А между тем, по «общему рисунку» поведения и по всем другим параметрам Путин продолжал вести себя также, как и в первые месяцы 2000 года. Да, конечно, у него прибавилось уверенности в себе, но не самоуверенности, и он по-прежнему сохранял присущие ему и год назад скромность, естественность и достоинство, и даже самоиронию.
Такое поведение В. Путина и видимые всем результаты его деятельности в какой-то степени обезоруживали оппозицию, не давая ей поводов для убедительной критики. Еще осенью 2000 года в Институте философии РАН собралась группа известных интеллектуалов и политиков для обсуждения вопроса, кто такой Путин и куда он может завести Россию. Один из докладчиков и давних оппонентов Путина, Владимир Рыжков, после долгих рассуждений был вынужден признать: «Мне Путин абсолютно непонятен». Другие участники этого «круглого стола» говорили также о «непостижимости» Путина, о «гибельности стабильности для России», в которой стабильным может быть только «путь к катастрофе». Один из интеллектуалов даже высказал надежду на то, что в «в России скоро грянет буря, и все участники
