планы всех мировых политических лидеров.
Акты террора, совершенные 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне, не имели прецедента в истории ни по масштабу, ни по изощренности, ни по последствиям, ни по степени успешности злого замысла. Необычайно сильным оказался и психологический эффект неожиданной и жестокой акции. Были продемонстрированы как новые возможности терроризма, так и новые возможности средств массовой информации, немедленно распространивших картины разрушения и смерти в Америке по всему миру.
Террористы действовали не ночью, как при взрывах домов в Москве и Волгодонске, а среди белого дня. Крушение двух высочайших башен Международного центра в Нью-Йорке и руины Пентагона могли наблюдать на экранах своих телевизоров в режиме реального времени миллиарды человек, и эти картины потом повторялись многократно. Рушились, однако, не только здания, но и тщательно выстроенные конструкции международной политики и безопасности. Поразительной казалась как неожиданность, так и сложность проведенной террористической операции, в которой одновременно действовали четыре группы террористов-самоубийц, в том числе несколько хорошо подготовленных летчиков-камикадзе. В качестве орудия смерти были использованы не бомбы или фугасы, не мешки с гексогеном, а большие самолеты гражданской авиации, которыми в США пользовались охотнее, чем поездами и междугородными автобусами.
Еще недавно сама возможность подобного рода акций могла бы показаться совершенно нереальной. Но теперь Соединенным Штатам, странам Европы, всему цивилизованному миру приходилось учитывать реальную возможность новых угроз и решать задачи, многие условия которых были не вполне ясны.
Михаил Горбачев сравнил события 11 сентября с Чернобылем, после которого мир стал жить и думать иначе. Но Чернобыль был крупнейшей в истории техногенной катастрофой, результатом халатности, а не заговора. Мы отказались от понятия «мирного атома», но не от атомных электростанций
Джордж Буш сравнил события 11 сентября с неожиданной атакой японской авиации и флота на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года, в результате которой были уничтожены главные силы Тихоокеанского флота США. Но тогда враг был известен и не скрывал ни своей ответственности, ни своих целей. А за гибель многих тысяч людей 11 сентября никто не взял на себя ответственность и не заявил о своих целях. Многие из противников США вспоминали об атомных бомбах, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки в августе 1945 года. Это был также акт устрашения, адресованный не только Японии. Но тогда шла война, и если бы атомная бомба оказалась в руках японских или германских генералов, они не стали бы колебаться.
Хотя удар по Америке был совершен при свете дня, он был подобен удару, неожиданно наносимому в полной темноте неизвестным врагом. Это был акт войны, причем тотальной войны. Но кто стоял за двумя десятками террористов-смертников? Имя Усамы бен Ладена уже 11 сентября звучало чаще других. Также было очевидно, что главная часть подготовки террористов должна была пройти не в горах Афганистана, а на территории самих США и в странах Западной Европы. И в этой подготовке могли участвовать сотни людей, сумевших, однако, остаться незамеченными. Америке бросил вызов безжалостный, но пока еще невидимый враг.
Не было сомнения в том, что люди, которые замышляли, планировали и финансировали акции 11 сентября, должны быть найдены и наказаны. Но возмездие могло стать только частью новой войны, формы и методы которой следовало еще определить, не создавая ни новых угроз, ни новых шансов для противника. Поведение и политика самой Америки были не безупречны, у нее имелось много врагов, и не только в «третьем» мире. Но как «наказать» религиозный фанатизм, национальный и политический экстремизм, идеологическую нетерпимость, а также нищету и отчаяние, толкающие людей в ряды террористических банд и в группы смертников? Как предотвратить превращение международного терроризма в дракона, у которого на месте одной срубленной головы будут появляться три новых?
Несомненной целью страшной акции 11 сентября было не только устрашение или «наказание» Америки. Задача состояла в том, чтобы показать уязвимость Соединенных Штатов, города которых еще никогда не подвергались атакам с воздуха. Частично террористы добились своих целей — Америка была напугана. Однако лидеры США достаточно быстро избавились от некоторой растерянности первого дня и объявили о войне, которая может потребовать от граждан США многих усилий, многих лет и многих жертв. Эта война требовала и каких-то новых решений, в том числе в области международной политики. Было очевидно, что в этой войне никто не должен быть простым наблюдателем. Но и тезис: «Кто не с Соединенными Штатами, тот против нас», озвученный Дж. Бушем в его выступлении в Конгрессе, нельзя было бы считать правильным.
Подготовка к ударам по базам бен Ладена в Афганистане началась уже 12 сентября. Руины в Нью- Йорке и Вашингтоне еще дымились, когда стало ясно, что большая часть стран Запада не готова к глобальной войне против сил международного терроризма, главные базы которого находились где-то далеко, в центре Азии. Так, Германия и Япония, обладающие гигантской экономической мощью, не имели сколько-нибудь значительных силовых структур. После Второй мировой войны этим странам было запрещено иметь генеральные штабы и вести планирование военных действий за пределами своих территорий. Соответственно, у них не имелось и сколько-нибудь серьезной военной разведки. Возможности Англии, Франции и других европейских стран, а также Китая и Индии в борьбе с международным терроризмом были недостаточны. Опыт Израиля в борьбе с исламским экстремизмом очень велик, но только в регионе Ближнего Востока. Кроме Соединенных Штатов, только силовые структуры России — ее армия, ВВС, ВМС, разведка, военно-космические силы, дипломатические службы, различные специальные службы могли при необходимости действовать в глобальном масштабе. Здесь не был утерян еще опыт Советского Союза. К тому же само географическое положение России и ее размеры давали нам ряд важных преимуществ.
Россия уже более трех лет успешно противостояла агрессии и давлению международного терроризма, она накопила в этой области такой опыт, какого нет у других стран. Борьба с силами терроризма в Центральной Азии отвечала интересам России, и она не могла поэтому остаться в стороне от проблем, которые возникли у США и стран Запада. Но и эти страны не могли игнорировать проблемы безопасности России или действовать в ущерб ее национальным интересам. Сила и возможности государства определяются не только размерами ВВП на душу населения. Осенью 2001 года мы увидели это с особой наглядностью, наблюдая, как самая богатая и могущественная страна мира вела войну с религиозными фанатиками в одной из самых бедных стран Азии.
Неожиданный и сильный удар, который был нанесен 11 сентября 2001 года по Соединенным Штатам, многие оценивали, и не без оснований, как большой провал американских спецслужб. Они оказались неспособны предугадать и предотвратить новую транснациональную угрозу. В самых общих чертах американским специальным службам было известно о десятках радикальных мусульманских организаций, даже о некоторых их филиалах в Западной Европе и США. Через европейские и американские банки шло финансирование многих радикальных групп, которые маскировались порой под благотворительные фонды. Однако планы, связи и подготовка масштабных террористических акций, которая продолжалась, вероятнее всего, в течение нескольких лет, прошла полностью мимо внимания американских спецслужб.
Неожиданной оказалась способность террористов использовать не только преимущества американских и западноевропейских свобод, но и достижения современных средств связи и мировых сетей. Американские спецслужбы не могли сразу ответить на множество вопросов: где находится в данный момент Бен Ладен? Есть ли еще в мусульманском мире другие подобные ему террористы? Кто такой мулла Омар и существует ли он вообще? На чем держится его власть? Как организована международная сеть исламских террористов? Какие государства со своими спецслужбами могли бы стоять за террористами, бросившими вызов США? Какие американские граждане помогали им? Каких новых ударов и где можно ждать от столь опасного врага?
Террор как форма военной и политической борьбы возник не сегодня и не вчера. Разнообразные формы террора и тайной войны использовались еще в государствах древнего мира. Свои особенности и методы террора существовали в средние века у мусульманских государств, здесь еще сотни лет назад велась подготовка смертников-шахидов. В 70—80-е годы XIX века значительная часть европейского общества с вниманием и сочувствием наблюдала за войной террористов-народовольиев с российским царем.
