ему гораздо больше подходит бизнес, попадание в который не обошлось без деловых связей и помощи Дэниса Тэтчера.
Поменяв за несколько месяцев несколько мест, в сентябре 1973 года Марк устроился бухгалтером в компанию Touche Ross. Он обожал своего отца и хотел пойти по его стопам.
– Марк намерен был повторить успех Дэниса в бизнесе, – вспоминает Джеймс Монтагю. – Его отец работал финансовым директором и написал даже книгу о бухгалтерии[280] , так что Марку тоже хотелось быть бухгалтером.[281]
Несмотря на благородство помыслов, молодой Тэтчер не утруждал себя составлением проводок и поиском трудноуловимого равенства между дебетом и кредитом.
– Возникает ощущение, что работа не особенно его заботит, – удивлялся его коллега Стив Браунсан. – Он так себя ведет, как будто создан только для великих событий.[282]
На работу Марк обычно подходил часам к десяти. Вальяжно раскинувшись в кресле, он брался за телефон и несколько часов общался со своими подружками. После обеда, так и не приступив к работе, Тэтчер удобно располагался в каком-нибудь укромном местечке, доставал очередной роман и приступал к чтению. На общение с коллегами он обычно не тратил ни своих сил, ни своего времени. К 16:00 Марк уже покидал рабочее место. Впереди его ждала бурная ночная жизнь.
Несмотря на свою занятость, Маргарет старалась контролировать любимого сына. Тэтчер просматривала его телефонные счета и строго следила, с какими девушками он общается.
Один из друзей Марка вспоминает вечеринку, организованную Тэтчером у себя дома на Флад-стрит. Молодежь как могла отрывалась под строгими взглядами его матери с бесчисленных портретов, развешенных на стенах. Неожиданно раздался телефонный звонок. Вся музыка мгновенно была выключена, танцы прекратились, Марк подбежал к телефону и, сняв трубку, произнес:
– Да, мамочка, нет, мамочка, спасибо, мамочка, нет, у нас все в порядке, мамочка.
Закончив телефонный разговор, Марк обратился к удивленной компании:
– Все о’кей! Это была мама. Она лишь хотела узнать, все ли у нас нормально и не нужно ли ей приехать.[283]
После избрания Тэтчер лидером консервативной партии в 1975 году Марк решил взяться за ум.
– Я подумал: «Что делает меня таким особенным, чтобы быть сыном лидера оппозиции? Я же это ничем не заслужил, совсем ничем». Неожиданно для себя я осознал, что нахожусь теперь в совершенно другой лиге, где от меня ждут определенного поведения.[284]
На этот раз Марк захотел пойти по стопам матери и заняться политикой. В мае 1975 года, как раз накануне референдума об участии Великобритании в Общем рынке, он выступил перед Ротари-клубом Хэндона и Торговой палатой на тему «Свобода выбора и Общий рынок».
– Мама наверняка заметит мое выступление, – хвастался Тэтчер перед своими друзьями. – Конечно, она меня поддерживала. Но текст выступления я составил в основном самостоятельно.[285]
Однако из этой затеи так ничего и не получилось. Хотя у Марка честолюбия было не меньше, чем у его матери, он серьезно уступал ей в трудолюбии, силе воли и последовательности в достижении поставленной цели. Друзья смотрели на его политические амбиции не более как на «чистые фантазии».
– Когда он рассказывал мне, что помогает Маргарет готовить речи и советует ей, как себя вести во время избирательных кампаний, я воспринимал это как полную чушь и обычное хвастовство, не веря ни единому слову, – вспоминает друг Тэтчера Ник Фауэр.[286]
После провала на экзаменах Марк отправился в Манчестер повышать свой профессиональный уровень. Для других стажеров знакомство с Тэтчером оставило незабываемые впечатления.
– Впервые я увидел его болтающим по телефону. Прервав беседу, он крикнул в мою сторону: «Эй, будь хорошим парнем и принеси мне чашечку кофе». Как будто я был прислугой! – возмущался один из учеников. – Он вел себя так, как будто был членом королевской семьи.
С ним соглашается и другой стажер, ставший впоследствии известным бухгалтером:
– Марк думал, что намного лучше нас и рожден для более важных событий. Однако по иронии судьбы из шести учеников, проходивших обучение, пять сдали экзамен, а он нет.[287]
В конечном итоге Марк уволился из Touche Ross, покончив с так и не начавшейся карьерой бухгалтера.
Маргарет была расстроена, хотя и не винила в этом сына.
– Основная беда Марка в том, что он так и не смог сдать экзамен, – успокаивала себя «железная леди».
Как замечает один из ее коллег по партии:
– Мэгги была разочарована его провалом. Тем не менее она считала: что бы Марк ни делал, он поступает правильно.[288]
Судьба Тэтчера кардинально изменилась в 1979 году после избрания его матери премьер-министром Великобритании. Как и следовало ожидать, Марк не сыграл большой роли в легендарных выборах.
– Никто не обращал на него никакого внимания, – замечает один из руководителей центрального офиса консервативной партии. – На самом деле Марк не был личностью. Единственное, что я могу вспомнить о нем, – он постоянно требовал, чтобы во время поездок в торжественных кортежах его сажали в ведущую группу автомобилей.[289]
В день выборов Тэтчер показался в избирательном округе своей матери, затем быстро вернулся домой и стал следить за результатами по телевизору. Когда диктор объявил счастливую новость, Марк закричал от радости:
– Это невероятно! Невероятно![290]
Теперь перед ним развернулись безграничные перспективы.
– Я давно поставил для себя цель – заработать миллион до того, как мне исполнится тридцать лет, – хвастался Тэтчер.[291]
Для осуществления задуманного Марк организовал свою собственную фирму Monteagle Marketing. Деятельность этой компании оказалась не менее засекреченной, чем документы повышенной важности, с которыми имела дело его мать. За кулисами остались не только список партнеров, штат сотрудников, коммерческие операции, но даже местонахождение офисов и основная миссия компании.
Как считают журналисты Холлингвортс и Холлорэн, фирма Monteagle Marketing выполняла посреднические функции, сводя нужных людей. Учитывая связи Марка как сына премьер-министра, эта работа идеально подходила для него. Однако со временем Тэтчеру стало и этого мало. Ему захотелось большего. Ему необходим был риск и азарт. Все это он предполагал получить от бизнеса, но сидеть за столом переговоров казалось Марку слишком скучным и однообразным.
В поиске острых ощущений Тэтчер обратился к гонкам – неудовлетворенной страсти юношеских лет. Марк мечтал стать профессиональным спортсменом, еще учась в Хэрроу. В марте 1975 года вместе со своим другом и партнером по бизнесу Стефаном Уильямом Типпингом Тэтчер решил наконец-то начать карьеру автогонщика, приняв участие в соревнованиях «Формулы-3».
Эта затея не просуществовала и двух лет, из которых большая часть времени ушла на банальный поиск спонсоров. Двум начинающим гонщикам пришлось отложить свою идею до лучших времен, а именно избрания Тэтчер премьер-министром.
Как и следовало ожидать, Маргарет отрицательно относилась к спортивным увлечениям своего сына. Она никогда не любила спорт, а на машины смотрела лишь как на средство передвижения. К тому же подобная страсть к острым ощущениям казалась ей не только непонятной, но и весьма опасной.
– Я очень нервничаю, когда мой сын участвует в гонках, часто именно по этой причине он мне о них и не говорит, – признается «железная леди». – Беда в том, что мы не можем отговорить наших детей делать то, что, по нашему мнению, кажется опасным и бессмысленным.[292]
Конечно же Маргарет не сидела сложа руки. Втайне от сына она просила его друзей как можно чаще отговаривать Марка от участия в заездах.
Один из агентов, представляющих интересы ее сына в 1980-х годах, вспоминает:
– Миссис Тэтчер была очень настойчива, пытаясь держать своего сына как можно дальше от гонок. Она
