сможет дать ответы на многие вопросы. Зондерс решил не доверять информацию письму, поэтому завтра я еду туда и поговорю с ним лично. Но мы слишком много уделили внимания мне и моей семье, моя любимая. У тебя прошла головная боль?
Вслед за этим Генрих обратил внимание жены на совсем другие семейные заботы. Но Марциана даже сейчас не смогла забыть о письме Гертруды. Ее интуиция подсказывала ей, что ее муж отличается от своего отца и брата, но она так и не смогла решиться открыть Генриху правду. Сообщение о письме может вызвать ужасный скандал. Кто такой этот герцог «М»?
Под утро Марциана осторожно, стараясь не разбудить мужа, на цыпочках вернулась в свою спальню. Девочка крепко спала, свернувшись калачиком прямо в центре постели, рядом с ней устроился рыжий котенок. Марциана поправила одеяло, затем зажгла свечу и взяла в руки дневник. Она начала писать, как обычно, с обращения к Михелю и лишь потом поняла, что обращается к собственному мужу.
Он задумался о сообщении, которое получил сегодня из Рослау. Несомненно, допущен какой-то неверный шаг… Но он должен добиться своей цели. В любом случае, его положение совершенно надежно. Да и в делах, касающихся «Яблони греха», нет никаких доказательств его причастности к этому дому. Правда была известна только Касселю и Вольдемару. Вдова Касселя, кажется, намерена отказаться денег, что же, это лишь к лучшему. Никто не узнает, что долга уже не существует, ведь условие было выполнено. А это значит, что их родовое поместье не пойдет с молотка. Главное, чтобы сестра не проговорилась о том, что бумага хранится у нее.
Он услышал ее шаги. Хорошенькая малышка и очень сообразительная. Жаль, что она начала надоедать ему.
Марциана не смогла бороться с собой и тихонько вернулась в постель к мужу. Когда она легла рядом с ним, Генрих, помедлив, слегка повернулся и обнял ее рукой. Думая, что супруг проснулся, Марциана уже решилась было открыть ему все, но, услышав глубокое мерное дыхание, не стала будить Генриха. Она расскажет ему обо всем утром. И покажет письмо герцогини.
Успокоившись, баронесса крепко заснула, а, когда проснулась, то обнаружила, что мужа рядом нет. Ванда сообщила ей, что его сиятельство уехал из дома очень рано утром, направившись в Рослау.
ГЛАВА 40
Спустившись к завтраку, Марциана застала в столовой очень неприятную картину. Фрау Марта, кипя от возмущения, разглядывала стоящих перед ней Хьюго и едва сдерживающую слезы Лизхен. Лакей, посмеиваясь, смотрел в окно, а девушка, нервно теребя край кружевного фартучка, что-то шептала, бросая в сторону парня гневные взгляды.
— Хьюго, — сердито заговорила баронесса. — Сколько раз нужно предупреждать, чтобы вы оставили в покое горничных?
— Если вы мне позволите, ваше сиятельство, я сама разберусь с этим и очень быстро все выясню, — решительно заявила Марта и сердито позвала: — Герр Недлиц… Будьте добры, зайдите сюда и объясните, пожалуйста, почему один из ваших парней позволяет себе вольности в отношении моей горничной!
Дворецкий, как всегда величественно, вошел в комнату и медленно поклонился хозяйке.
— Доброе утро, ваше сиятельство. Что здесь произошло?
Марциана внимательно посмотрела на экономку и, усмехнувшись в душе, слегка высокомерно заявила:
— Вам все объяснит фрау Марта. Если вы помните, именно она пригласила вас в столовую. Но сначала, фрау Марта, — ласково улыбнулась она экономке. — Я бы хотела, чтобы мне принесли чай, свежие булочки, масло, абрикосовый джем и, пожалуй, вареное яйцо.
— Слушаюсь, госпожа, — вежливо поклонилась ей довольная экономка. — Что же касается тебя, Лизхен, то ступай наверх и вытри пыль в картинной галерее. Она выглядит так, словно ее не убирали с воскресенья.
— Да, фрау Марта, — и девушка поспешно вышла из столовой вслед за экономкой.
Увидев, что Недлиц с явным неудовольствием смотрит им вслед, баронесса решительно потребовала:
— Надеюсь, не нужно повторять, что я не желаю, чтобы кто-нибудь потерял работу в результате этого происшествия.
— Разумеется, госпожа, — медленно повернулся к ней дворецкий. — Все будет так, как вы того желаете. Хочу лишь заметить, что все это произошло из-за того, что в замке остались работать распущенные слуги.
— В таком случае, вашим лакеям следует подумать о своем поведении, если хотят служить нам, — Марциана вдруг смутилась под пронзительным взглядом дворецкого, но тут же взяла себя в руки и с твердым спокойствием направилась к столу. — Хьюго, я собираюсь завтракать, так что, пожалуйста, вернитесь к своим обязанностям.
Марциана намеренно решила не читать морали лакею, предоставив обсудить его поведение старшим слугам. Закончив завтрак, она позволила Хьюго уйти, заметив напоследок:
— Я хочу, чтобы вы серьезно подумали, как изменить ваше поведение, если желаете остаться в замке.
— Слушаюсь, ваше сиятельство. Я… прошу у вас прощения… — замялся Хьюго. — Возможно, я был слишком резок, но… Дело в том, что Лизхен мне очень нравится, ваше сиятельство. Если я смогу заставить ее поверить в мои чувства, то, ручаюсь, она не станет больше вести себя так по отношению ко мне. Раньше, когда был еще жив его светлость… Но думаю, мне не следует говорить об этом.
— Я рада слышать, что Лиза вам небезразлична, Хьюго, но прошу во время исполнения своих обязанностей не заниматься решением личных проблем.
— Если ты больше не нужен ее сиятельству, — сурово вмешался в их разговор дворецкий. — Я хотел бы сказать тебе несколько слов в другой комнате.
Выразительная гримаса на лице парня чуть не заставила Марциану сказать, что ей непременно нужны услуги лакея, но она пересилила себя, решив, что молодому человеку будет полезно выслушать то, что ему скажет дворецкий.
— Можете идти, Хьюго. Я позвоню, если вы мне понадобитесь.
— Слушаюсь, ваше сиятельство, — с несчастным видом произнес парень.
Баронесса решила побеседовать с Лизхен и сразу же после завтрака направилась в галерею, где служанка должна была наводить порядок.
— О, ваше сиятельство, прошу вас простить меня!.. Как вы думаете… фрау Марта очень сердится на меня?
— На этот раз вину возложили на того, кто это заслужил. Я оставила Хьюго с дворецким, который явно не собирался хвалить его за такое глупое поведение, — увидев сомнение на лице горничной, Марциана добавила, улыбнувшись. — Ты действительно можешь не волноваться. Кстати, Хьюго сказал, что ты очень нравишься ему.
— Боюсь, что это так, госпожа. Он не хочет слышать слова «нет». Этому наглецу кажется, что все девушки должны немедленно отвечать ему согласием. Именно поэтому я по ночам запираю на ключ мою
