которой были обнаружены записи об установках (не брать пленных) в начале вторжения и где уже были совершены конкретные преступления, фон Застров обвинил канадского капитана в этих нарушениях международного права. Когда канадца прямо спросили, слышал ли он о расстрелах германских пленных, капитан отвечал: «Я не участвовал во вторжении, я прибыл в эту часть с пополнением и служил там недолго. Однако я слышал о зверствах. Но затем появились очень строгие распоряжения о том, что в случае повторения подобных случаев виновные понесут наказание».
Я привожу здесь эти случаи, потому что они иллюстрируют то, как союзники вели боевые действия, а также потому, что они решающим образом повлияли на мою собственную судьбу. Хочу здесь коротко остановиться на вопросе о «военных преступлениях», прежде чем о них пойдет речь в дальнейшем.
Приготовления к планомерной атаке шли полным ходом. У нас оставалась всего пара часов для осуществления единственного сокрушительного удара по плацдарму. Если этот удар окажется неудачным, другого шанса сбросить союзников в море не будет. После завершения атаки все три танковые дивизии будут обескровлены и уже не смогут повторить подобную операцию.
После того как в присутствии командующего группой армий «Б» фельдмаршала Роммеля танковой группе «Запад» были отданы боевые приказы, учебная танковая дивизия доложила о прорыве противника с запада. Вскоре после этого донесения штаб танковой группы «Запад» был фактически уничтожен ковровыми бомбардировками. Танковая группа «Запад» потеряла своего начальника штаба генерала Риттера и оперативного офицера Эдлера фон Даванса, а также нескольких других офицеров. Во время атаки мы также лишились нашего офицера связи гауптштурмфюрера СС Вильгельма Бека, командовавшего танковой ротой. Он участвовал во всех боях с 1939 года, был награжден Рыцарским крестом за участие в боях за возвращение Харькова. Батальон связи был выведен из строя. Командовавший им генерал, который был легко ранен, бежал с несколькими людьми. В результате до 26 июня управление танковой группой «Запад» было нарушено. В результате скоординированной контратаки в последующие несколько дней не получилось. Под напором, который оказывали становящиеся изо дня в день сильнее английские танковые дивизии, германские танковые соединения были вынуждены перейти к обороне.
11 июня фронт ожил на левом фланге 25-го гренадерского моторизованного полка СС. Я сразу направился в 1-й батальон 26-го гренадерского моторизованного полка СС и застал Бернхарда Краузе на его батальонном наблюдательном пункте. Вместе мы следили за атакой на позиции 12-го саперного батальона СС, расположенные на высоте к северу от Шо. Позиции батальона подверглись обстрелу из орудий всех калибров и за пару минут превратились в дымящуюся, тлеющую массу. Мы видели все это через стереотрубу и, как ни всматривались, не могли различить никакого движения. Затем огонь был перенесен на обратный склон высоты и постепенно на населенный пункт Шо. Канадские пехотинцы выпрыгивали из своих окопов и из зарослей и при поддержке танков атаковали позиции саперов.
Бернхард Краузе отреагировал моментально. За короткое время он навел свои тяжелые пехотные орудия на выбранные цели, и огонь пришелся по самой гуще атакующих. Этот фланговый огонь оказал свое действие. Пехота противника застряла на переднем склоне высоты и понесла большие потери. Некоторые атакующие танки попали на минные поля батальона и были выведены из строя. Канадский полк ее величества королевских стрелков и 1-й гусарский танковый полк вынуждены были отступить на прежние позиции. Больше они не атаковали.
На пути на командный пункт 25-го гренадерского моторизованного полка я шел через Ле-Бурж – Ро для того, чтобы взглянуть на Бретвиль и Норре и встретиться с гауптштурмфюрером СС Пфайфером. Пфайфер долгое время был адъютантом Гитлера и командовал ротой танков T-V «Пантера». Его преемником в ставке Гитлера затем стал гауптштурмфюрер СС Гюнше, который до этого командовал 3-м батальоном 25-го гренадерского моторизованного полка СС.
Между Сен-Мовье и Ро меня обстреляли со стороны Норре. В меня пытались попасть из пулеметов и противотанковых орудий, но мой старый добрый БМВ был трудной мишенью. Я продолжал быстро гнать в Ро, но что это двигается навстречу? Не сон ли это? Это же танки противника всего в 50 метрах от меня. Действительно, это они! Два «Шермана» медленно выползли из города и остановились на левой стороне дороги. Стволы их пушек направились прямо на мой мотоцикл! Поворачивать назад бесполезно. Я бы не смог этого сделать. Так что ничего больше не оставалось, как только ехать дальше и проскочить между ними! Я прибавил скорости, – может быть, мне удастся улизнуть и скрыться в лесу справа.
Вдруг раздался удар справа и сзади от меня. Я увидел, как первый танк завертелся на месте и один танкист выпрыгнул из его люка, как будто его укусил тарантул. Подчиняясь своим инстинктам, я свернул вправо в канаву и укрылся в ней. Прежде чем я понял, что происходит, второй танк взорвался. Мой спутник и я сразу же бросились назад и опять укрылись. Только тут мы осознали, что на самом деле происходило. Мы проскочили последние посты передового охранения в тот самый момент, когда собирались открыть огонь по двум вражеским танкам. Наши войска не успевали нас предупредить. Старый добрый Пфайфер был в своем T-V «Пантера» примерно в 100 метрах от первого неприятельского танка. Он расстрелял оба «Шермана», отправив их экипажи на тот свет. Спустя сутки гауптштурмфюрер СС Пфайфер погиб смертью героя, получив смертельное осколочное ранение.
На перевязочном пункте 25-го гренадерского моторизованного полка я опять обнаружил множество раненых. Постоянное поступление раненых при отсутствии фактических боев заставило всех нас призадуматься. Боевые действия пока шли в основном так, что наши танковые дивизии обрекались на гибель под огнем корабельных орудий, под бомбами и штурмовиками союзной авиации, которая не давала осуществлять нам наступательные операции. Так не должно было продолжаться! Наши танковые дивизии должны были обрести свободу маневра.
11 июня 2-й батальон 26-го гренадерского моторизованного полка был атакован канадским полком ее величества королевских стрелков, усиленным 1-м гусарским танковым полком и при мощной поддержке артиллерии. Атака была отбита. Наш батальон удержал занимаемые позиции. Противник потерял 12 танков, в то время как мы в ходе этих боевых действий поплатились тремя. Части 8-й канадской бригады при поддержке 46-го диверсионно-десантного отряда и танков атаковали Ро. Были уничтожены несколько вражеских танков. Деревня под натиском превосходящих сил противника была оставлена.
Угрожающая ситуация сложилась возле Тийисюр-Сель на правом фланге учебной танковой дивизии. По приказу из I танкового корпуса СС учебной танковой дивизии был срочно придан последний резерв 12-й танковой дивизии СС, дивизионная рота сопровождения, которую бросили на правый фланг учебной танковой дивизии, где ситуация после этого стабилизировалась.
Обстановка на фронте у Кана изо дня в день становилась все более угрожающей. Центр тяжести боевых действий переместился к позициям наших соседей слева, учебной танковой дивизии. Противнику удалось прорваться через Бальруа в Комон-л'Эванте. 7-я танковая дивизия противника пробивалась вперед к Ливри – окружение I танкового корпуса СС начинало принимать все более угрожающие масштабы.
Мне было приказано прибыть в дивизию. Там я встретил командующего I танковым корпусом СС генерал-полковника ваффен СС (оберстгруппенфюрера) Зеппа Дитриха. Дитрих обрисовал ситуацию на фронте вторжения в целом, откровенно признался нам, что резервов не осталось и что он уже больше не верит в возможность осуществления планомерной атаки. Он пожаловался: «Они хотят оборонять всё… но с чем? Те, кто обороняют всё, не обороняют ничего».
Эта аксиома была впервые сформулирована Фридрихом II Великим так: «Недалекие люди хотят защитить всё, умные люди сосредоточиваются на главной цели».
С наступлением ночи я обошел батальоны полка. Вальдмюллер устроился у противотанкового рва и злорадствовал, что все британские залпы приходились по деревне за его командным пунктом. В ней войск не было. Солдаты улыбались мне, когда я пробирался через позиции. Передовые посты были оборудованы в подбитых вражеских танках; ребятам не повезло – их могли сменить только к рассвету. С обеих сторон все время высылались разведывательные группы. Перед 1-м батальоном 25-го гренадерского моторизованного полка СС находился левый фланг 3-й британской дивизии, рядом занимала позиции 3-я канадская дивизия.
Авангард 7-й танковой дивизии противника к утру 13 июня достиг высоты 213, к востоку от Виллер- Бокаж.
Командир 2-й роты 101-го батальона тяжелых танков СС оберштурмфюрер СС Михаэль Виттман, который уже уничтожил 119 танков в России и был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, выдвинулся впереди своей роты для того, чтобы провести разведку местности. Возле высоты 213 он
