воссоединятся с французами. Дудки! Они скорее перережут себе горло или пойдут в вечную кабалу к англичанам. Бельгийцы по силе своей, впитанной с молоком матери, неприязни к французам нисколько не уступают большинству британцев. Они считают, что лучше вообще не выказывать патриотизма, чем быть такими чванливыми и гордыми собой, как французы. Бельгийцы никак не могут взять в толк как французы, столь образованная нация, могут быть настолько, до смешного, слепы? Ладно бы, будь они просто по природе своей кичливы и надменны, но ведь они высокомерны только с бельгийцами.
Больше всего бельгийцев раздражает то, что французы крадут их знаменитостей и радостно потирают руки, когда весь мир принимает Жака Бреля, Джонни Холлидея, Тентена, Жоржа Сименона и др. за французов. Однако горькая правда заключается в том, что сами прославленные бельгийцы (так, во всяком случае, было в прежние времена) охотно мирились с допущенной ошибкой и ни разу не пытались ее исправить. Несмотря на все это, у многих бельгийцев есть среди французов друзья, которым каким-то чудом удалось стать исключением из общего правила. Также бельгийцы весьма охотно проводят свой отпуск во Франции и не помышляют ни о каких других винах, кроме французских.
Бельгийцы не очень-то благосклонно относятся к своим северным соседям голландцам. Для валлонов голландцы — это те же фламандцы, только более удачливые и культурные. Они на зависть степенны, здравомыслящи и лишены каких бы то ни было предрассудков. Впрочем, валлонам они все равно не по нраву, ведь голландцам не хватает скрытности и несколько сомнительной, но столь успокоительной для валлонской души репутации фламандцев. Для последних голландцы — это более успешные соседи по европейскому дому, которые, так уж случилось, говорят на схожем с их родным языке. Однако их безграничную скаредность, пуританство, да к тому же еще и плохое вождение простить нельзя. Каждое лето караваны машин с голландскими номерами, устремляясь на юг, наводняют дороги Бельгии, а их владельцы не тратят здесь ни полушки.
И валлоны, и фламандцы, как ни странно, в один голос называют голландцев 'европейскими американцами'. Те также едят все без разбору, столь же причудливо, на потеху всем, одеваются и с таким же самодовольным видом демонстрируют, путешествуя по миру, собственное невежество. Бельгийцы, к тому же, по природе своей люди экономные. Если одним оскорбительным прозвищем убиваешь двух зайцев, то бишь наносишь обиду сразу двум народам, то чего еще нужно?
Французы при всяком удобном случае обрушивают на бельгийцев лавину насмешек и оскорблений и делают их мишенью своих шуток. Вот сравнительно «беззубый» анекдот о бельгийцах:
Грузовик с бельгийским номером подъезжает к туннелю, над которым висит щит с предупреждением: 'Максимальная высота 4,5 м'. Высота грузовика 5 м. Машина останавливается, и один из водителей, выскочив из кабины, исчезает в туннеле. Через пару минут он оттуда выбегает, запрыгивает обратно и говорит: 'Все в порядке, поехали! Il n'y a pas de flics. (Легавых нет!)'
Но, кажется, подобные шутки уходят в прошлое. Нет, не из-за того, что их считают неполиткорректными (об этом во Франции и говорить-то смешно). Просто все больше и больше французов понимают, что бельгийцы живут неплохо — у них хватило здравого смысла извлечь выгоду из положения страны-распорядительницы Евросоюза, — а к тем, кто умеет пользоваться моментом, французы всегда испытывают уважение. К тому же у бельгийцев знаменитые на всю Европу рестораны.
Переметнувшиеся на вражескую сторону гурманы даже осмеливаются заявлять, будто бельгийская кухня лучше французской.
Голландцы относятся к бельгийцам не лучше французов. Они отпускают остроты по поводу их скупости (памятуя библейское 'око за око'), и у них имеется огромный запас скучнейших анекдотов о бельгийцах и их тупости. Вот один из лучших:
Двое бельгийцев едут в машине. Водитель вдруг решает, что одна из фар сломалась. Он просит приятеля посмотреть, исправна ли она. Тот вылезает из салона, и водитель включает фары.
— Работает? — кричит он.
— Нет, — доносится ответ, — да… нет… да… нет… да.
Бельгийцы были бы безмерно счастливы, если бы все считали их людьми добродушными, терпимыми, обаятельными, целеустремленными, скромными, умеренными и вообще воплощением европейских идеалов. Но это только в мечтах. А пока довольно и того, что соседи по европейскому дому знают, где на географической карте искать Бельгию.
ХАРАКТЕР
Питер Брейгель Старший, величайший представитель прославленной династии художников, четыреста лет назад уловил и запечатлел на своих полотнах дух сограждан, занимающихся сельским трудом, радостно скользящих по льду замерзшего пруда или пирующих на свадьбе, с румянцем во всю щеку от вина и пива, в трещащей по швам от хорошего питания одежде, и заваливающихся в веселой деревенской пляске на своих мягких как пуховая перина жен. С тех пор изменились декорации, но дух остался почти таким же.
Бельгийцы умеют веселиться, но помнят пословицу 'Делу время, потехе — час'. Честно, за справедливую оплату, оттрубив день-деньской на работе и отложив немного денег про запас, они тратят оставшиеся деньги и время на хороший отдых. В этом вся суть бельгийцев.
Здесь больше чтят здравый смысл, чем оригинальность мысли. Здравый смысл, упорный труд, юмор и терпимость (в разумных пределах) к чужакам — вот добродетели, близкие сердцу бельгийца. И лишь при общении между собой они напрочь забывают об этом. Стоит фламандцу заговорить о валлоне или валлону о фламандце, как терпимость и здравый смысл мигом улетучиваются.
Достаток, высокое материальное положение, самостоятельность, чувство гражданской ответственности и хорошие отношения с соседями — вот к чему стремится добропорядочный бельгийский бюргер.
Бельгийцам хочется считать себя людьми практичными, крепко стоящими на ногах и независимыми. Для уважающей себя бельгийки в управлении домашним хозяйством нет никаких секретов. Она знает, какой температуры должно быть пиво, как приготовить бесподобный бифштекс, как, потратив в универсаме смехотворную сумму, затарить весь салон и багажник машины покупками и успеть побывать на работе. Ее супруг работает, пьет пиво, ест бифштексы и все выходные напролет с горделивым видом меняет прокладку в картере двигателя.
Царящая во многих бельгийских семьях, ведущих свою родословную от тех, кто создал эту страну — от купцов, биржевых маклеров, ремесленников и членов гильдий, — атмосфера благонамеренности, сдержанности и чистоплотности, возможно, кажется некоторым приезжим чересчур удушающей. Впрочем, народ на свою жизнь, в общем-то, не жалуется. Вот если бы еще каждая семья могла позволить себе иметь двоих детей (мальчика и девочку) и у всех во дворе стояла бы новенькая блестящая машина, то бельгийцы считали бы свою страну сущим раем.
Бельгийцы больше всего на свете хотят выглядеть людьми практичными и солидными. Они, не шевеля ни одним мускулом, ведут многочасовые беседы о жизни. И не следует этому удивляться, ведь пристойное поведение — неотъемлемая часть благонамеренности. К тому же в этом есть и практический смысл: бельгийцы считают, что только таким поведением и можно чего-то добиться в этой жизни.
Они почти по-детски непосредственны в своем стремлении быть примерными гражданами. Любой акт вандализма, бросил ли кто мусор на тротуар или агрессивно ведет себя в отношении окружающих, повсеместно вызывает ужас и отвращение. Впрочем, общественное мнение здесь столь всесильно, что мало кто отваживается на подобные «преступления». И слава богу, ибо, когда бельгийцы задумываются над тем, как обществу следует поступать с такого рода правонарушителями, то придуманное ими наказание свидетельствует, что они недалеко ушли от своих средневековых предков.
Под личиной послушных граждан скрывается нация сильных личностей. И свое право на
