Хантеру вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее, эти мягкие губы, нежный, живой рот со вкусом шоколада… Вот только Лесли вовсе не выглядела так, будто ждала его поцелуев. Скорее она хотела спать и еле скрывала зевоту.
— Так, кое‑кто явно жаждет попасть в теплую постель. Пошли! — Он протянул ей руку. — Иначе ты заснешь прямо здесь, и мне придется тащить тебя в номер!
Лесли даже не улыбнулась в ответ. Она послушно поднялась с дивана и позволила довести себя до лифта, а потом до двери комнаты. Глаза у нее слипались.
Хантер взял из ее вялой руки ключ и вставил в замочную скважину. Как это мило с его стороны — помочь ей добраться до номера! Он всегда был джентльменом. Лесли кивнула ему благодарно и хотела войти внутрь, но, подняв глаза, поймала взгляд Хантера и поняла, что он действовал вовсе не из соображений вежливости. Он смотрел на нее хищно, оценивающе, и Лесли стало ясно, о чем он думает.
— Лесли… — Он сделал движение к ней.
Ее сердце на мгновение замерло, а затем забилось чаще, прогоняя прочь сон.
— Я думаю, не стоит.
— Уверена? — Он приподнял ее подбородок, заставив смотреть себе в глаза.
— Это может испортить дружбу, — пробормотала Лесли.
— Не думаю, что дружбу этим испортишь, — шепнул Хантер, — скорее наоборот.
Он коснулся ее губ. Это был легкий, воздушный поцелуй, словно прикосновение крыльев бабочки; тело Лесли внезапно ослабело, пришлось вцепиться пальцами в косяк, чтобы не упасть. Сон как рукой сняло, а сердце колотилось все быстрее. В голове творилось что‑то невероятное, в висках стучало, щеки жгло, дыхание стало чаще, а губы приоткрылись в ожидании поцелуя.
Боже, какой опасный человек! Она всегда знала, что он опасен, но не представляла даже, что ему невозможно противиться! Хантер наклонился ближе и вновь поцеловал ее. Теперь поцелуй был смелее, изысканнее.
Нет, это не должно было случиться!
Но он все целовал и целовал ее, и Лесли не могла противиться.
— Хантер, — наконец смогла шепнуть она, — то, что мы делаем, неправильно.
— Неужели? Тогда почему я не ощущаю никакой вины? — усмехнулся он.
— Но, Хантер… — Она прижималась все теснее и подставляла губы для поцелуев.
— Ничего не говори, — пробормотал невнятно Хантер, целуя ее виски, нежную шею, вдыхая запах волос. Он боялся, что она придет в себя и все кончится. Кровь его бурлила, и возбуждение отдавалось во всем теле сладкими спазмами. Как греховен вкус шоколада на ее губах! Что‑то странное происходило с ними, и остановить это Хантер был не в силах.
Они так и стояли в дверях номера, прижимаясь друг к другу. Ночной портье, показавшийся в глубине коридора, заметил их, понимающе усмехнулся и свернул к лестнице, не желая мешать.
Потерявшись в волнах желания, Лесли не пыталась больше сопротивляться.
Он вошел в комнату, нащупал выключатель и зажег торшер. Затем прикрыл дверь и обернулся к девушке:
— Лесли?
Она подняла на него затуманенные глаза.
Легкая ткань скользнула вниз сразу. Тело Лесли отливало волшебным светом, и она напомнила Хантеру змею, сбросившую кожу.
Под платьем не оказалось ничего, и кровь Хантера забурлила; Лесли улыбалась ему, и в этой улыбке не было притворства. Ее тело было изящным, с небольшой полной грудью и бархатистыми бедрами.
Хантер смотрел, почти опасаясь приблизиться, и Лесли сама сделала шаг к нему, обвив шею руками.
Он легко приподнял ее и отнес на постель.
«У него сильные руки!» — подумала Лесли.
Хантер быстро разделся.
— Ты не будешь жалеть?
Он целовал ее то мучительно медленно, то безумно и страстно. Губы его касались ее рта и внезапно ускользали.
Хантер не торопился. Он не успел разгадать Лесли. Ему нравилось изучать ее тело. Казалось, он может целовать ее всю ночь.
Лесли тянулась навстречу поцелуям, подставляя губы и шею, и не могла насытиться. Желание нарастало и было жарким, дурманящим. Хантер стал ласкать ее грудь, она выгнулась навстречу, застонав. Ей хотелось большего, и кровь, бежавшая все быстрее, устремилась в одну точку, вниз…
Его руки скользили по ее телу, сжимая грудь. Она горела все жарче, металась на постели, обнимая плечи Хантера, закрыв глаза в безумном возбуждении. Ее ноги обвили его бедра.
— Хантер, я сейчас сойду с ума! — выдохнула она.
— Мы оба сойдем с ума.
Они прижимались друг к другу. Лицо Лесли исказилось.
Хантер осознал, что на всю жизнь запомнит этот момент: как она лежит, возбужденная, с сияющим лицом, обнимая его и позволяя ласкать себя. Его Лесли.
Она понимала, что он чувствует, и отдавалась без сожаления и сомнений. И Хантер вошел в нее, мягкими толчками проник в глубь ее тела.
Как горячо внутри! Шелковистые глубины приняли Хантера, не отпуская. Он приподнял рукой ее голову и поцеловал.
Лесли чувствовала его толчки. Она ждала его.
— Какая ты красивая!
Лесли застонала.
Весь мир вдруг сузился до двух тел, сплетенных на постели, и начал разворачиваться спиралью все шире и ярче. Хантер сдерживал себя, пока Лесли вдруг не содрогнулась, откинув голову, и не застонала. И в этот момент он сам стал проваливаться в бездонную пропасть.
Обессилев, Хантер отодвинулся, целуя ее губы. Она закрыла глаза, прежде чем уснуть в его объятиях.
Глава 5
Какой чудесный сон ей снился! Было так уютно. Лесли чувствовала себя в безопасности, и ощущение обнаженного тела, запах мужских волос, тепло кожи были восхитительными.
Лесли резко открыла глаза и уставилась в темноту. Затем она подалась вперед, осторожно освободившись.
Хантер лежал рядом с расслабленным лицом.
Лесли неслышно соскользнула с постели. Глаза уже привыкли к темноте.
Ну как она могла так поступить?
Лесли забралась с ногами на диван и задумчиво смотрела на парящий во мгле снег.
Он был так хорош!
Сделав чашку горячего шоколада, она прошла в ванную, наполнила джакузи и опустилась в бурлящую воду. Потом вернулась на свой диванчик и снова уставилась в окно. Она пила шоколад, смотрела на снежинки и старалась не думать о Хантере. Это всего лишь страсть…
И, внутренне застонав от отчаяния, Лесли признала, что любит. Но надо держаться как ни в чем не бывало. И сохранять трезвую голову. Все равно ничего другого сделать она не могла… Сказка закончилась. Она выиграла отличный приз. Разве это плохо? Но как он был хорош ночью! Хантер… лучше бы она никогда не узнала об этом.
Хантер стоял в дверном проеме и смотрел на Лесли. Она сидела у окна, подтянув ноги к груди, и не
