тощей кобылой… Гадким утенком бы тину клевал — проще бы было. Чем перед всеми являть свою злость в речи погромной, Грыз бы в сторонке паршивую кость, пес ты бездомный!» И промолвил в ответ отрок-сирота:
«Ах, Чандага цэцэн! Не то вы молвили сейчас!.. А справедливость ваша где? Где доброта у вас? Скажите, ваша милость, чем я мог ваш гнев навлечь? Я разве витязей корил? Я осуждал их речь? Иль мудрость их я отрицал? Как хан мне приказал, Я все, что было на уме, почтительно сказал. Коль вам, почтенным мудрецам, юнца не поддержать, Он и останется юнцом, ему не возмужать. Коль отощавшего коня досыта не кормить, Ему и в тело не войти, и рысаком не быть». Чандага цэцэн Хувшур вне себя от ярости вскричал:
«Врет — не собьется, и все у него складно-то так. Боек, безусловно, юнец на язык!.. Ах ты, сопляк! Надо б тебя, как мышонка, прибить людям для смеху Или башку, как птенцу, открутить всем на потеху. Глупый мальчишка, язык придержи — будет же худо! Сам себе службу, болван, сослужи, цел ты покуда! Это с тобой Чандага говорит перед самим Чингисханом. Это Хувшур прекословит тебе словом гневливым и бранным. С чего это ты наставления старшим даешь, С чего ты берешь, что знаешь, где правда, где ложь? Чингисхан тебя привечает, речистого… что ж… И ты, что ни слово, теперь мне перечишь! — Хорош! Ни дать ни взять, сыскался повелитель священного моря-океана! Явился перед нами небожитель, осыпанный милостями хана! Любого слова моего хулитель, не слишком ли заносишься ты рано? Не вычерпаешь на своем веку колодезной бадьей Онон-реку; Сыпь, сыпь — не хватит и горы песка, чтоб повернула вспять Идэр-река. Как ни старайся, радугу с небес руками ты не сможешь увести; Коль пред тобою мудрый человек, малец, ты не собьешь его с пути. Послушай праведных речей, вперед благоразумным будь. Тебе же дело говорят, так ты про глупости забудь; Замолкни, старших поучать ты откажись-ка наотрез И остуди раз навсегда пыл необдуманных словес». Верховный Чингисхан внял речам Чандага цэцэна и изволил дать ему такое наставление:
«Если чистить колодец, избавляться от мути начнем, Драгоценная влага, полагаю, останется в нем. Коль с поверхности грязь осторожно бадьей зачерпнуть, Вылить раз и другой — так уйдет досаждавшая муть. Восстановится уровень в срубе, упавший слегка, Но уже безупречно прозрачной водой родника. Пусть из глуби земной
