нечего.
— Среди беженцев хороших солдат почти не осталось, — ответил полковник. — А о тех, кто есть, я ничего не знаю. Провинциалы не носят с собой личные дела. А мне нужны люди, которым я могу доверять и от которых знаю, чего ожидать.
— Ну а почему тогда в столице не нашлось добровольцев?
А кстати, хороший вопросик! Егор внимательно следил за лицом Когана. В Москве ведь тоже хватает народу с временной рабочей визой. Неужели никому не захотелось поднять свой статус и обзавестись постоянной гарантированной пропиской? Или Коган считает, что отчаявшихся защитников Форпостов уломать на самоубийственную экспедицию легче?
— Половина команды состоит из москвичей, — прозвучал ответ. — Но и Форпосты тоже должны внести свой вклад.
Должны? Вклад? Понятно-понятно… Разнарядочка, значит.
И еще кое-что становилось ясным. Недобор экипажа, судя по всему, критический. Раз уж сам Коган выехал в Форпосты с рекрутинговой командой. Разбегаются, что ли, от него люди?
— Вы все сопровождали пригородные бронетрички. Некоторые из вас участвовали в дальних экспедициях, так что на бронепоезде любой освоится быстро, — пообещал Коган. — Итак… Добровольцы?
Строй молчал, не проявляя энтузиазма.
— Хотите загибаться здесь? — Полковник начинал терять терпение. — Вам предоставляется шанс, которого больше не будет. Шанс перебраться в столицу. Для этого всего-то и нужно — записаться в экипаж.
«Ага, „всего-то“, — мысленно усмехнулся Егор, — а потом еще самая малость: вернуться живыми».
На карантинную платформу снова опустилась тишина. По губам Когана скользнула презрительная улыбка:
— Да поймите же наконец простую вещь! Есть москвичи. Это мы. А есть подмосквичи. Это вы. И вы что же, предпочитаете и дальше оставаться под нами? Не хотите встать рядом?
Молчание. Долгое тягостное молчание…
— Позвольте мне. — Из свиты Когана неожиданно выступил док.
Полковник пожал плечами и вяло махнул рукой. Без особого уважения, даже, пожалуй, с пренебрежением он представил нового оратора:
— Это наш главный спец по пространственным аномалиям и интродуктивным видам. Доктор каких-то там наук. Разных. Всяких… Шульц Леонид Степанович. Можно просто док.
Ну точно, пренебрежение так и сквозило в каждом слове! У Когана явно имелся зуб на этого «просто» дока, который вовсе не был таким уж простым.
— Он поедет с нами в качестве эксперта и научного консультанта, — продолжал полковник. — Кстати, именно док — вдохновитель этой экспедиции.
Показалось, или в последних словах Когана действительно прозвучали недовольство, враждебность и скрытое, но не очень хорошо обвинение? Мол, вот он, виновник всех бед, ату его, ату!
Стоп-стоп-стоп! А что, если и сам полковник вовсе не горит желанием отправляться в экспедицию? Что, если его попросту принудило к этому столичное начальство? Типа ультиматум: или лично ведешь спецбронепоезд, или прощаешься с должностью и топаешь за Стенку вместе с семьей. Могло ведь такое быть? Да запросто! И если такое действительно было…
«Ну-у, тогда дело совсем скверно. И тогда мне на этот поезд тем более не надо», — решил про себя Егор.
— Я буду краток, — заговорил тем временем научный консультант. — Как показывают наблюдения, активизация пространственных аномалий возрастает. Интродуктов становится больше, увеличивается разнообразие их видов, повышается агрессивность. Экспедиционные бронепоезда чаще подвергаются нападениям тварей и реже возвращаются. Составы привозят все меньше грузов. Скоро в столице и Форпостах начнет остро ощущаться дефицит ресурсов.
— Можно подумать, сейчас он не ощущается! — не сдержался кто-то.
На крикуна зашикали.
Док продолжил:
— Численность интродуктов в соседних регионах растет в геометрической профессии. Согласно последним расчетам, критический пик интродуктивной активности наступит через несколько недель. Тогда твари хлынут в Подмосковье и возьмутся за всех нас по-настоящему. Этот натиск сдержать уже не удастся.
Над карантинной платформой опять нависла тишина, какая бывает, наверное, только на кладбищах.
— Прогноз такой: через месяц погибнут все Форпосты, через два будет прорвано мкадовское Кольцо, — закончил док.
Ошарашив слушателей своим заявлением, он вновь отступил за спину Когана.
И что это было? Егор задумался. Блеф, призванный закошмарить народ и пробудить в нем инициативу? Или горькая правда? Если правда, тогда все ясно. И Коганом, и доком, и теми, кто стоит над ними, сейчас движет отчаяние и полнейшая безнадега. Потому-то они и цепляются за не проверенные на практике теоретические выкладки научных экспертов, как за последнюю спасительную соломинку.
В самом деле, что еще можно успеть сделать за оставшиеся месяц-два. Только отправить спецбронепоезд с супербомбой-генератором к эпицентру аномалий и попробовать взорвать Дыру. И уповать на то, что все получится. А если нет? Если не получится?
Все равно… Предпринимать для своего спасения хоть что-то — лучше, чем просто ждать неотвратимого конца. Вопрос только в том, чьими руками будет провернуто опасное и, возможно, совершенно бессмысленное дельце?
Опять заговорил Коган.
— Вообще-то док сказал вам даже больше, чем следовало, — полковник покосился на штатского и недовольно поморщился. — Но, может быть, это и к лучшему. Итак, я снова задаю свой вопрос. В последний раз. Есть добровольцы? Или вы все предпочитаете сдохнуть в своем Форпосте через месяц?
Медленно, нерешительно, но из строя все же вышли четыре человека. Нет, пять. Шесть. И вон там, после долгой заминки — еще один. Итого семь… Всего.
Коган взял у одного из своих помощников ручку и лист бумаги со столбцами печатного текста. Видимо список кандидатур.
— Фамилия? — обратился Коган к вызвавшимся добровольцам. — Звание?
— Костин. Рядовой.
— Сагасов. Рядовой.
— Грузь. Лейтенант.
Полковник слушал, сверялся по списку и ставил, галочки напротив названных фамилий.
— Макаров. Рядовой.
— Садовник. Капитан.
— Гаркушев. Рядовой.
— Маркин. Лейтенант.
И опять тишина.
Повелись один капитан, два летехи и четверо рядовых. Ага, и у всех семерых, кстати, рабочие визы заканчиваются через пару недель. И будут ли их продлевать — еще большой вопрос.
Егор начал колебаться. Все-таки заявление дока посеяло зерна сомнения и в его душе. Вызваться тоже? Выйти из строя или остаться? Это зависело от того, сказал док правду или обманул. Что-то подсказывало: такой типчик запросто ведь мог и приврать. Особенно если он больше, чем кто-либо еще, заинтересован в скорейшей отправке спецэкспедиции.
Егор вспомнил, как док использовал втемную ужаленного ядовитой тварью майора, надеясь провести в живом человеке яд интродукта. Нет, ехать с таким научным консультантом в одном поезде ему не улыбалось. Егор решил остаться.
