бронепоезда. Развороченные рельсы и обломки шпал торчали за замыкающей грузовой платформой.
— Хвост! Что там у вас? — снова ожил динамик внутренней межвагонной связи. Коган требовал отчета.
— Пути разрушены, — доложил знакомый голос. Комброну отвечал долговязый лейтенант из заднего вагона огневой поддержки. — Требуются восстановительные работы.
— Повреждения состава? Пострадавшие?
— Нет.
— Стоп, машина! — приказал комброн. — Тормозим помалу…
Заскрипели тормоза. Машинист аккуратно останавливал тяжелый многовагонный состав. Бронепоезд снова замедлял движение.
«Ну все, блин, приехали», — подумал Егор, поворачивая перископ в сторону локомотива.
И словно кто-то прочел его мысли. Чтобы показать: нет, дорогой, еще не все.
От третьего взрыва, казалось, содрогнулся весь бронепоезд.
А вот теперь было все…
Дымная вспышка полыхнула перед штабным вагоном. Но, видать, промахнулись малость партизанские саперы. Штабной не задело. А вот вагон-база, который совсем недавно по заданию дока посетил Егор, резко дернулся вверх и в сторону. Соскочил с рельс, опасно накренился, потянув за собой соседние вагоны. С насыпи слетела выбитая взрывом колесная пара. К счастью, под взрывную волну попала хозяйственная база. Склад боеприпасов находился в другом базовом вагоне, прицепленном ближе к хвосту. А будь иначе, детонировало бы так, что мало не показалось.
Свалиться набок поврежденному вагону не дали передняя и задняя сцепки. Состав удержал подорванную базу буквально на весу. Однако продолжать движение по изгибу путей с разбитыми рельсами было опасно.
— Полный стоп! — рявкнул Коган.
Машинист среагировал мгновенно. Сразу дал по тормозам.
Пронзительный скрип тормозных колодок слился со скрежетом штабного броневагона, царапающего днищем встопорщенные взрывом рельсы. Все же остановиться сразу не удалось: инерция вещь коварная.
Будь у них скорость побольше, под откосом валялось бы уже, наверное, полсостава. А может, и весь бронепоезд лежал бы сейчас на боку. А так — ничего, обошлось. Бронепоезд застыл неподвижной крепостью, к которой отползала, волоча по насыпи сбитую платформу, разведывательная бронелетучка.
— Понятно, — услышал Егор бормотание Марины. — Фугас с взрывателем нажимного действия впереди и две управляемые мины сзади. Одна отрезала путь к отступлению. Вторая заблокировала состав.
Видимо, какая-то из камер наблюдения была вмонтирована в башенный перископ, и Марина могла видеть на своих экранах все, что видел Егор.
— Теперь даже на оставшемся участке железки маневрировать не сможем, — закончила свой вердикт девушка.
«Ишь, знаток, блин!» — со злостью подумал Егор. Ассистентка у дока была, судя по всему, многопрофильной помощницей. Но сейчас ее всезнайство только раздражало.
Он убрал перископ и прильнул к прицелу башенной пулеметно-гранатометной спарки, выискивая цель.
Обстрел поезда между тем усилился. Что-то противно звякнуло по броне. Вряд ли прицельный выстрел. Скорее шальная пуля. Сейчас невидимые лесные стрелки должны были целиться по открытым бойницам. А в бортах вагона-лаборатории таковых не было. Ни открытых, ни закрытых. Вообще — никаких.
В лесу, неподалеку от железнодорожной насыпи, взбух белый дымный шар гранатометного выхлопа. Из густой «зеленки» вылетела огненная стрела.
Противотанковая граната ударила в правую переднюю часть штабного вагона. Ага, вот и пригодилась защитная сетка, натянутая на шипы! Граната взорвалась, так и не коснувшись брони. Взрывом сорвало металлическую сетку и снесло пару защитных шипов, однако пробить броню рассеянная кумулятивная струя уже не смогла. Она лишь оставила оплавленную отметину. Когану и всему экипажу штабного здорово повезло.
— РПГ справа! — истошно закричал кто-то по внутренней связи. — Обстрелян штабной вагон!
По позиции невидимого гранатометчика тут же заработали с полдюжины пулеметов и автоматов, оглушительно рыкнул АГС.
Справа гранаты больше не летели.
Зато в лесу на другой стороне железки Егор различил еще пару характерных дымных вспышек. На этот раз в бронепоезд пустили сразу две гранаты. Одна прожгла бронефартук запасного локомотива, вторая угодила в десантный вагон, но тоже была остановлена защитной сеткой.
— Слева, слева! — снова раздался крик из динамика. — Там тоже гранатометчики! С левого борта бьют, гады!
На этот раз по лесу из вагонов ударило десятка полтора стволов. Пулеметы, автоматы, автоматический гранатомет… Полетели щепки, кустики, ветки, вывороченный дерн и земляные комья.
Егор тоже выпустил по приметному, не до конца еще рассеявшемуся дымку от реактивного выхлопа РПГ короткую очередь из пулемета и послал пару-тройку гранат. На другом конце вагона коротко тявкнула автоматическая пушка, которой управляла Марина.
Стрельба в лесу стихла как по команде — сразу вдруг. Ну да, наверное ж по команде.
Бронепоезд тоже прекратил огонь.
Навалилась тишина — непонятная, тягостная и зловещая. Партизаны то ли отступили, то ли затаились в «зеленке» и выжидали, пока из-за брони полезет ремонтная бригада.
— Скверно, — пробормотал Егор, вглядываясь в густой подлесок и безуспешно пытаясь хоть что- нибудь там различить. — Мы теперь, получается, мишень — как в тире, неподвижная такая, большая и жирная мишень. Будь у этих партизан тяжелое вооружение, расстреляли бы поезд на раз-два.
— На то они и партизаны, чтобы шнырять по лесам налегке — без пушек, гаубиц и танков, — донесся голос Марины.
Видимо, в стрессовой ситуации эта обычно неприступная и молчаливая барышня становится более разговорчивой.
— Все равно неуютно как-то. — Егор тоже был совсем не прочь поболтать. А то уж слишком угнетала снаружи тишина. — Мы сейчас у них на мушке. Они — нет.
— Мы за броней, — заметила Марина.
— А их вообще не видно. Неравноценное положение получается.
— Ну, это как посмотреть, — не согласилась девушка. — Вообще-то партизаны сейчас рискуют не меньше, и я бы даже сказала, что больше нашего. Если стрельба привлечет интродуктов, именно их твари сожрут в первую очередь.
— Да? — хмыкнул Егор. — А во вторую?
— Вторыми, конечно, будем мы…
— Ну, спасибо, успокоила.
— Будем, если не уберемся отсюда побыстрее.
— Уберемся? Интересно — как? Как быстро увезти многовагонную бронированную махину с взорванных путей?
Глава 24
Бронелетучка наконец подкатила к локомотиву. Остановилась.
Из леса по-прежнему никто не стрелял.
