«Кого не пускать? – не сразу понял Всеволод. – Куда не пускать?»
Но уже в следующий миг стало ясно: магистр распорядился не пускать его, Всеволода! Вперед не пускать. В бой. В самый ответственный, опасный момент…
«Кончилось время твоего геройства, русич…»
Поредевший рыцарский клин перестроился в плотную цепочку во весь проход. Серебряные умруны сомкнулись неподатливой стеной. И расступаться явно не собирались.
Да что же это такое творится-то!
– Бернгард! – в голос заорал Всеволод.
Поздно!
Бернгарду было уже не до него. Бернгарда-то мертвая дружина пропустила. Бернгард уже выступил из строя и…
Князь-магистр схлестнулся с Шоломонаром-чужаком. Два Властителя вновь бились друг с другом. Секлись насмерть. В узком проходе на границе миров.
В эту решающую схватку не вступали ни упыри темного обиталища, ни мертвая дружина Берн-гарда. Никто не пытался помешать чужому Властителю и помочь своему. Ибо любая помеха на тесном ристалище сейчас вредила обоим, а любая помощь могла стать помехой. Упыри и умруны ждали, пока двое закончат свой поединок.
Бернгард сразу, сходу обрушил на противника град стремительных ударов. Тот же, обремененный огромным щитом, уместным в бою против многих слабейших, но являвшемся, скорее, обузой в единоборстве с равным, двигался не столь ловко и стремительно. Пришлый Шоломонар больше прикрывался и защищался, не имея ни времени, ни возможности избавиться от громоздкой ноши.
Впрочем, это продолжалось недолго.
Меч Бернгарда, прошедший закалку – Всеволод не забывал об этом – кровью Черного Князя, разил сильнее и точнее, нежели оружие его мертвых рыцарей. В считанные секунды магистр разнес черный щит противника. Обломки разлетелись в стороны, и схватка закрутилась в новом – более яростном темпе.
Никто не отступал. Ни за нее, ни от нее. Темные Властители старались достать друг друга хитроумными смертоносными выпадами или бесхитростными, но сокрушительными рубящими ударами. И никто не мог, не успевал. Единоборцы пытались оттолкнуть один другого в вязкие мертвые воды и тем хотя бы на миг обездвижить противника. Ни у кого не выходило и это.
Единственное, что получалось, – бить клинком о клинок. Прямым об изогнутый. Изогнутым о прямой. Белым – о черный. Черным – о белый.
И выдерживать удары невиданной мощи.
Это могло продолжаться долго. Это могло закончиться чем угодно. И взбешенный Всеволод, которого специально готовили к схватке с нечистью, а ныне – не допускали к бою, решился.
– Ты уж не серчай на меня! – буркнул он стоявшему впереди умруну.
Резкий нежданный взмах двумя мечами. Двойной горизонтальный удар с разворота.
Один из мертвых тевтонских рыцарей, загораживавших проход, развалился, рассеченный на три части. Ноги. Нижняя половина тулова. Верхняя…
Растекающаяся серебряная водица…
Одним союзником меньше. Но ведь это не те союзники, которым доверяешь всегда, во всем, всецело. К тому же сейчас мертвецы Бернгарда стоят на пути и чинят препятствия. Так какой прок от этого союза?
Всеволод ринулся в открывшуюся брешь, прежде чем стена белых тевтонских плащей в черных крестах и черных подтеках сомкнулась вновь. Прежде чем успели схватить, остановить…
Прорвался. Вырвался.
Выступил из плотных рядов.
Чудом увернулся от отбитого кривым серпом меча Бернгарда.
Отметил про себя: пострадал, оказывается, не только щит чужака, черный серп – тоже, вон, выщерблен чуть ли не до половины, а клинок магистра – целехонький, будто и не было яростной сечи. Результат особой закалки в особой крови…
К Всеволоду, осмелившемуся вмешаться в единоборство Властителей, устремляются ближайшие упыри. Но им уже не успеть.
Шоломонар, парируя ответный выпад Бернгарда, открылся слева. Всеволод воспользовался. Ударил. Одним мечом. И – сразу, вдогонку – другим. В левое плечо, в шею. Да со всей мочи. Его оружие ведь тоже омыто в крови Черного Князя. Значит…
А ничего, ничегошеньки совершенно это не значило!
Доспех Властителя Всеволода не пробил. Только оттолкнул Шоломонара, да отвлек на себя часть его внимания.
Но тут уж и Бернгард сподобился.
Резкий, длинный колющий удар – и меч магистра с хрустом входит в черную грудь. И выходит из черной спины.
– А-а-а-а!
Рев.
Кровь.
