смогут побыть голодными, но кто знает, что произойдет дальше и сумеют ли они держать оборону до тех пор, пока не придет помощь.
Она ни минуты не сомневалась, что Дима сделает все как надо, – старый верный друг Дима, одноклассник и бывший сосед по коммунальной квартире, который ни словом, ни взглядом не выдал ее, когда они неожиданно встретились в аэропорту, а затем в самолете. Он хорошо знал Алексея, а по роду своих занятий как-то раз даже участвовал в одной из операций, которую возглавлял заместитель начальника отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Алексей Прудников...
Конечно, Незванов моментально догадался, что она тоже здесь неспроста. И даже попытался выведать кое-какие подробности, но она пригрозила оторвать ему, как той любопытной Варваре, нос, и он, зная еще со школы о спортивных подвигах Ольги, тогда еще не Прудниковой, а Турчиновской, поспешил заверить ее, что подчинился всего лишь журналистскому инстинкту цепляться за любую информацию, в той или иной степени претендующую на сенсацию...
Ольга в очередной раз вгляделась в едва видимый участок дороги, ведущий к барабану, и подумала, что нужно действовать безошибочно. Появившийся на дороге человек может оказаться Артемом или Евгением, и им с Сергеем нужно хорошенько в этом убедиться, прежде чем атаковать.
Она вытащила из кобуры свой верный «ПМ». Ей было очень трудно и стыдно скрывать от Артема и Шевцова, что у нее есть оружие, тогда бы пришлось рассекретить свое задание. Теперь это было неважно. Она проверила наличие патронов в магазине, так, на всякий случай, и с горечью подумала, что разговор с Артемом предстоит не из приятных, но если он действительно ее любит, то должен обязательно понять и простить. Понять, как офицер офицера, и простить, как мужчина может простить любимую женщину.
Ольга проглотила комок, застрявший в горле. Ее сводила с ума мысль, что Артема уже нет в живых.
Иначе он давно бы появился здесь. А если он не мертв, если, того хуже, схвачен бандитами? Она знала его отношение к кавказцам и представляла, как он будет сопротивляться, если его попытаются взять в плен. И что его ожидает, если эти попытки увенчаются успехом? С каждой минутой уверенность в том, что Артем мертв, крепла в ней, и в какой-то момент в Ольге словно что-то надломилось, она почувствовала, что ей совершенно не хочется ни защищаться, ни бороться, и, в конце концов, исчезло желание жить...
Каширский никак не соглашался укрыться в тайге вместе с Агнессой и Надеждой Антоновной, решив остаться и вступить в бой вместе со всеми. Он сердито топорщил усы, гневно сверкал глазами и встречал в штыки все доводы, и даже самые главные из них – его возраст и больное сердце.
Потеряв терпение, Ольга заговорила твердо и жестко, почти приказным тоном:
– Из нас только трое умеют пользоваться оружием и в состоянии что-то предпринять против бандитов. Я, Сергей и Аркадий Степанович. Агнесса никогда в руках оружия не держала, так что я отправляю ее с Надеждой Антоновной. Она едва стоит на ногах, и Агнессе одной с ней не справиться. Поэтому третьим пойдете вы, Юрий Федорович. Идти вы быстро не сможете, выходить надо сейчас же, пока окончательно не стемнело.
Каширский оглядел Рыжкова и Малеева. Рыжков сосредоточенно ковырял носком ботинка землю. Малеев слегка улыбался. И профессору стало понятно, что в отсутствие Шевцова и Таранцева они с удовольствием уступают роль командира Ольге. «Как быстро тяжелые обстоятельства могут превратить хрупкую красивую женщину в свирепую львицу», – подумал он с удивлением и восхищением одновременно и перестал противиться ее уговорам...
Рыжков наконец оторвался от своего занятия и произнес неестественно высоким и дрожащим голосом:
– Что же они не идут? Пришли бы уже поскорее, и дело с концом.
– Тихо, не надо так громко, – зашипел на него Сергей.
– Ладно, – сказал Рыжков шепотом и вскарабкался на камни рядом с ними, – но почему они не нападают на нас? Они уже наверняка освободили охранников, и те доложили, сколько нас.
– Ничего подобного, – ответил Сергей, – охранники видели только Шевцова, меня и Таранцева, да однажды Агнесса приносила им поесть. Так что вряд ли они это знают.
– Аркадий Степанович, – сказала Ольга, – я думаю, вам следует вернуться в лагерь. Там у нас еще около десятка бутылок с керосином, к тому же надо собрать консервы и одеяла, думаю, они нам пригодятся, если придется отступать в тайгу.
– Вы, пожалуй, правы, – согласился зоолог, – я пойду туда. А вы, если будете возвращаться, покричите уткой. – Он по-утиному крякнул. – Вот так!
Сергей очень похоже покрякал вслед за ним.
Рыжков пожал им руки и скрылся в тумане.
Ольга повернулась к Сергею:
– Он очень напуган. Старается это скрыть, но все равно заметно. И поэтому в любую минуту он может сломаться.
– Так ты только из-за этого отправила его в убежище? – удивился Сергей.
– Не только, – вздохнула Ольга. – Вдруг Артем или Евгений выйдут туда каким-то другим путем и обнаружат, что в убежище нас нет. Откуда они тогда узнают, где мы?
Сергей озадаченно хмыкнул, но ничего не сказал.
Некоторое время они молчали, потом Ольга заговорила снова:
– В какой все-таки дурацкой ситуации мы оказались. Дома нас, считай, уже похоронили, на службе вот-вот спишут со всех видов довольствия, мы же, несмотря ни на что, до сих пор живы и вдобавок ко всему собираемся лишить жизни людей, о которых совершенно ничего не знаем, так же как они ничего не знают о нас. Впрочем, это хоть и маленькая, но война. А на войне как на войне: или ты, или тебя... – Она грустно усмехнулась. – Как это глупо, Сергей. Я ведь даже ничего не успела объяснить Артему. Он считает меня красивой, избалованной куклой, капризной и взбалмошной. Я это чувствую, как чувствую, что он немного опасается меня.
– Брось, Оля, не трави душу. – Сергей взял ее за руку. – И не тебя он боится, а себя в первую очередь. Мужикам это свойственно. Я вот остерегался тебя, остерегался и остался, в конце концов, с носом. Помнишь, тогда, на первом курсе, в школе милиции. Ты была такой неприступной, гордой, а мы с Алексеем не знали, как к тебе подступиться. Он...
– Тише, – прервала Ольга, коснувшись его плеча.
Сергей насторожился:
– Что такое?
– По-моему, я что-то слышу.
Они легли на камни, изо всех сил напрягая слух и зрение, но слышали только свист ветра в окутанных туманом горах, а видеть совсем ничего не видели, кроме густой светлой пелены, в которой, как в молоке, утонули камни, кусты, дорога и они сами.
Вдруг пальцы Ольги сжали руку Сергея – где-то далеко внизу раздалось клацанье металла, как при переключении рычага передач.
– Артем был прав, – прошептала она. – Эти сволочи едут сюда на грузовике. Надо приготовиться.
– Я побегу к барабану, – быстро проговорил Сергей. – Стой здесь и в нужный момент крикни, и я отпущу его. – Он вскочил и моментально исчез в тумане.
Ольга подбежала к тому месту, где она оставила бутылки с «коктейлем Молотова». Достала зажигалку и стала зажигать фитили. У трех из них отсыревшие тряпки долго не разгорались, но, в конце концов, на них появились язычки пламени – три маленьких оранжевых шарика. С дороги они были не заметны, но на всякий случай Ольга отнесла их подальше от края горловины.
Машина тем временем продолжала тяжело ползти вверх, мотор ее постоянно чихал и кашлял.
Дважды он глох и слышался вой стартера. Наверняка это был старый, изношенный автомобиль, потому что двигался он со скоростью не более двадцати километров в час, но все-таки быстрее, чем двигается человек.
Ольга лежала на скале, нависшей над горловиной, и смотрела на дорогу. Из-за густого тумана она не видела поворота и надеялась, что включенные фары обозначат путь машины. Рев мотора усилился, затем стих, затем заревел еще сильнее – машина вошла в поворот петли серпантина. Когда сквозь туман блеснул свет фар, Ольге показалось, что она слышит рев двух моторов, но не испугалась, а с безразличием подумала: «Все равно, один, два – какая разница?»
Сергей, скорчившись, сидел рядом с барабаном и держал в руке кусок электропровода, с его помощью он должен был вырвать каменный клин. Он смотрел в сторону горловины, но ничего не видел, кроме грязно-серой стены тумана. И мыслей у него в голове было всего две: удастся ли их затея с барабаном и получится ли хоть немного задержать бандитов.
Ольга следила за тем, как медленно ползли в тумане два световых пятна. Оглянувшись, она удостоверилась, что фитили горят хорошо. И решила для себя, когда давать сигнал Сергею: машина должна поравняться с выступом скалы. Ольга затаила дыхание, когда мотор опять закашлял и заглох, и грузовик с брезентовым верхом – теперь она видела сквозь туман, что это грузовик, – остановился.
Взревел стартер, и машина опять поползла вверх. Следом проявились еще два огня: другая машина, преодолев поворот, вырулила на прямой участок дороги.
Фары первого грузовика поравнялись с выступом, и Ольга, что было мочи, закричала:
– Давай! Давай! Давай!
Снизу донеслись встревоженные крики. И она, не мешкая, схватила бутылку. Тут же раздался громкий перестук камней, и по склону, набирая скорость, покатилась огромная, словно колесница, катушка. Она с грохотом врезалась в скальную стену горловины, послышался резкий скрежет металла, отчаянный человеческий вопль. Ольга подбежала к краю обрыва и швырнула вниз бутылку.
Тяжелый барабан скатился и смял в лепешку переднюю часть грузовика, разбив мотор и изуродовав кабину. Водитель был убит наповал, сидевшему рядом бандиту раздробило ноги, и он потерял сознание. Бутылка, брошенная Ольгой, разбилась совсем близко, и раненого охватило пламя.
