быстро.
Неожиданно для себя они выяснили, что рослый и моложавый бабушкин дворецкий, который недавно появился в доме графини, имеет звание унтер-офицера, более двадцати лет отслужил в отряде пластунов, был награжден за военные подвиги двумя «георгиями» и потому сразу сориентировался в ситуации, попросив господ не лезть куда не следует и не мешать ему советами.
Тем временем стемнело уже настолько, что оба брата и славный дворецкий быстрыми перебежками от куста к кусту миновали открытое пространство и залегли почти вплотную к воротам. Сквозь щели прекрасно просматривался весь двор. С наступлением темноты движение за забором постепенно утихло. Андрей привстал на колени и попытался разглядеть, сколько сторожей находится перед домом. В этот момент над входом вспыхнул фонарь – настоящий прожектор – и осветил весь двор ярким, слепящим глаза светом. С крыльца дома спустился человек, прошел к воротам, открыл небольшую калитку, врезанную в одну из створок, и вышел наружу. Он оперся спиной на столб, поддерживающий забор, и закурил. Петр махнул рукой, и братья отползли вслед за ним до ближайших кустов и притаились там.
Сторож стоял так близко, что они чувствовали запах дегтя, исходивший от его сапог. Он курил махорку, от ее едкого дыма у притаившихся в засаде першило в горле и слезились глаза. Наслаждаясь процессом курения, он перебирал в кармане то ли монеты, то ли ключи: явственно слышалось легкое позвякивание.
Сергей поднял голову и посмотрел на окна «дачи». Лишь в трех из них горел свет, остальные были темными. Он вздохнул. А если все их попытки напрасны и Насти здесь нет, как и самого Райковича? Этот хромоногий прохиндей мог придумать что угодно, пока они добирались до Москвы, собирали свое войско, выясняли, не приезжал ли сегодня антиквар в свой особняк или в магазин. Но продавцы и прислуга божились, что Райкович не появляется ни дома, ни в магазине вот уже двое суток, и единственное место, где он мог сейчас находиться, – это дача в Сокольниках. Ну вот, «дача» на месте, но там ли Райкович, и там ли Настя, об этом они пока не знали.
Внезапно из-за поворота послышался стук копыт, и пара лошадей вынесла на дорогу, ведущую в воротам, знакомую всем коляску. Безмятежно куривший человек встрепенулся, подбежал к коляске и помог даме в темных одеждах сойти на землю. Именно с ней оба графа расстались не совсем мирным путем несколько часов назад.
Фелиция махнула рукой кучеру, быстро вошла в ворота и, придерживая рукой юбку, почти бегом преодолела двор и вбежала на крыльцо. Кучер тем временем громко свистнул, прикрикнул на лошадей, те развернули экипаж, и он скрылся за поворотом.
– Да-а, ваше сиятельство! – протянул за спиной Сергея дворецкий. – Дамочка-то в ярости, кабы чего не натворила!
– Так чего же ты тянешь, скажи на милость? – спросил Сергей сердито и вновь посмотрел на дом. В нем вспыхнули еще два окна, а человек, который встретил Фелицию, вернулся к воротам, устроился теперь уже по другую их сторону и запалил новую цигарку.
– Не беспокойтесь, барин! – усмехнулся Петр. – Подождите чуток.
Какое-то время они ничего не слышали, кроме вздохов сторожа да шуршания песка под его сапогами, только один раз пронзительно и хрипло прострекотала где-то неподалеку сорока, и опять все стихло.
Дворецкий оживился.
– Двоих уже взяли, ваше сиятельство! – радостно сообщил он.
– Откуда ты знаешь? – удивился Андрей.
– Сорока на хвосте принесла. – Сергею послышался смешок в голосе дворецкого, и он понял, кто принес новости «на хвосте». Сороки ночью не кричат, ночью они спят.
Вдруг из-за поворота дороги, за которым скрылась коляска, донеслось громкое и нестройное пение. Оно становилось все громче и громче, и наконец в поле их зрения появились трое мастеровых, что было мочи горланящих «Живет моя отрада...». Двое в этой веселой компании шли по дороге, шатаясь и спотыкаясь, а третий, видимо перебравший больше приятелей, висел у них на руках и с трудом переставлял ноги. Сторож затоптал окурок, подошел к калитке, приоткрыл ее и всмотрелся в темноту. Свет выхватил три качающихся силуэта. Сергей приподнял голову, ему показалось что-то знакомое в фигуре одного из пьяниц, но Петр надавил ему на плечо.
– Не шевелитесь, ваше сиятельство! Не мешайте!
Пьяные приблизились к воротам и вдруг принялись бить ногами по воротам и, размахивая бутылкой, орать:
– Эй, выходи, парень, выпей с нами! Сегодня получку выдали! Гуляем, братцы!
Сторож вышел из калитки и, похоже, стал уговаривать гуляк не шуметь. Они окружили его, и Сергей заметил, что человек Райковича отрицательно качает головой, но пьяные продолжали наседать на него и требовать, чтобы он выпил с ними. Внезапно бутылка, которую сжимал в руках один из дебоширов, взлетела вверх, потом вниз, и сидевшие в засаде даже на расстоянии услышали звук удара.
– О боже! – вырвалось у Сергея. – Надеюсь, они его не убили?
– Все в порядке, – отозвался Петр и добавил насмешливо: – Я их попросил учесть толщину лба.
В следующую минуту пьяные чудесным образом протрезвели и проникли за ворота, втянув за собой обмякшее тело сторожа.
Слева и справа показалось еще несколько человек. В двоих из них Сергей узнал бабушкиного повара и ее старшего конюха. Остальных он просто не успел разглядеть, так быстро они передвигались. В считаные секунды все уже были во дворе дачи.
– Ничего себе! – Андрей с удивлением уставился на дворецкого. – Когда же ты успел их так выдрессировать?
Петр пожал плечами и ухмыльнулся:
– Они не слишком перетруждались на службе у графини, а обленившийся лакей страшнее турецкого ятагана. С согласия ее сиятельства я каждый день занимаюсь тем, что отучаю их валяться на лавках, и помаленьку сгоняю с них лишний жир. И, как видите, успешно...
– Да уж куда лучше, – усмехнулся Андрей и хлопнул Петра по плечу. – Дай бог, все кончится благополучно, и мы еще поговорим с тобой на эту тему...
Подбежавшие люди положили на землю тела двух сторожей Райковича. Оба находились в бессознательном состоянии и лишь слегка постанывали.
– Отнесите их в сарай, – приказал Андрей, – крепко свяжите и оставьте двух человек сторожить.
Пленных унесли.
Петр рассредоточил свое воинство по двору – наблюдать за воротами и окнами дома. Сам осторожно поднялся на крыльцо и постучал в двери. Они тотчас же распахнулись, из-за них показалась лохматая голова лакея. Дворецкий рванул его за ворот и молниеносно вытащил на крыльцо. Сергей и Андрей вбежали по ступенькам, подхватили ошарашенного лакея под мышки и оттащили в сторону от дверей.
Петр приставил дуло пистолета к его подбородку и прошептал:
– Где хозяин? В доме?
Лакей быстро закивал головой и прохрипел севшим от испуга голосом:
– У себя он, на третьем этаже в кабинете...
– А девушка, молоденькая девушка, – перебил его Сергей, – приезжала сегодня к нему?
– Приезжала, – лакей со страхом посмотрел на графа, – они долго кричали друг на друга в кабинете, потом хозяин велел запереть ее на третьем этаже в спальне, которая окнами на пруд выходит.
– Кто ее запирал? – Сергей переложил пистолет из одной руки в другую. Лакей попытался отползти от него подальше, но Петр тряхнул его за плечо, и пленник поджал ноги и с ужасом уставился на Сергея. – Ты запирал ее в комнате, отвечай! – прошептал тот с явной угрозой в голосе.
– Ну, я... – с дрожью в голосе сознался лакей. – Хозяин строго приказал ее сторожить, чтобы не убежала, а сам послал за батюшкой в соседнее село.
– За батюшкой? – в один голос воскликнули братья и переглянулись.
Андрей нахмурился и прикрикнул на Сергея, побелевшего как бумага:
– Не паникуй раньше времени. Главное, что Настя здесь и, если верить этому олуху, жива и здорова. – Он опять повернулся к пленнику: – Что твой хозяин, неужто жениться надумал?
Лакей, поняв, что убивать его никто не собирается, несколько осмелел, позволил себе пожать плечами
