ножом и отобрал весь выигрыш… Он убил бы его, не будь я поблизости. Fransawi попросил меня помочь ему дойти до полицейского участка. Там он сделал заявление о покушении на убийство и дал приметы грабителя.
Раввак замолчал, попробовал выпустить колечко дыма, но безуспешно. Заинтересованный рассказом Савад нахмурился.
— Какая связь между твоей свободой и моей жизнью? — спросил он.
— Минуту! — ответил Раввак. — Сейчас скажу! Fransawi заявил копам, что уже видел этого типа в таверне. Он видел его у тебя, Джамиль Савад! Патруль вышел на охоту и, как я полагаю, не нашел его у тебя. Я сопровождал француза. Он попросил меня отвезти его в отель и там сказал, что настоящий грабитель — ты.
— Я?
Удивление Савада было неописуемым, и Раввак от души посмеялся. Его фабула оказалась выше всех похвал.
— Да, ты! — подтвердил Раввак. — Этот fransawi думает, что ты хотел получить назад выигрыш. Он уверен, что это ты поручил парню с фиолетовыми глазами отобрать у него бабки, а потом убрать его.
Раввак сделал паузу. Он заметил, как Савад моргнул, услышав про парня с фиолетовыми глазами, и почувствовал, что интерес хозяина таверны возрастает.
— Итак, — продолжал Раввак, — fransawi сказал, что пока копы разбираются с нападавшим на него, он должен наказать истинного виновника преступления. Он долго трепался со мной и, в конце концов, убедил. Похоже, он богат. Очень богат, и ему глубоко плевать на потерянные бабки. Он жаждет мести и пообещал мне сто тысяч франков, если мне удастся прикончить тебя. Сто тысяч новых франков… Это и есть мое дело.
Савад все еще был удивлен. Рассказ Раввака дал несколько деталей к его головоломке, о которой он не подозревал несколько часов назад. И этот тип с «Токаревым» в руке делал ему предложение. Жизнь за свободу! Что этот парень подразумевал под свободой?
— Моя жизнь… Твоя свобода… — задумчиво произнес Савад. — Мне это подходит. Но что это означает — твоя свобода?
— Может быть, бабки… А может быть, кое-что другое… — ответил Раввак. — Например, если ты поможешь мне выбраться из Джибути, мы будем квиты.
— А!
Савад задумался. Странное предложение! Этот тип чего-то боится, и это что-то опаснее его французского нанимателя.
— Кто этот fransawi? — поинтересовался хозяин.
— Его зовут Руайе, и он очень мстителен.
Имя ничего не говорило Саваду, но имя можно изменить…
— Почему ты предлагаешь мне эту сделку? — настаивал Савад. — Почему ты не убил меня?
Раввак усмехнулся.
— Потому что я не доверяю этому fransawi. Сто тысяч франков! Даст ли он их мне?
— Значит, ты доверяешь мне? — понял Савад.
Улыбка Раввака стала еще шире.
— Ты — сириец, Савад. Я тоже сириец. И я сентиментален. Будь ты ливанец, иракец или ливиец, я бы поостерегся. Но ты — сириец, Савад…
Хозяин расценил эту наивность непрошеного гостя как ложь.
— По правде сказать, ты хочешь, чтобы о тебе забыли! — сказал он. Чтобы о тебе забыл Руайе и кто- то другой, и ты пользуешься сложившейся ситуацией.
— Я согласился на сто тысяч франков, — уточнил Раввак.
Савад сделал вид, что размышляет.
— Ладно, я не вчера родился! Теперь, зная о его существовании и зная чего он хочет, я сумею оградить себя от этого Руайе. Сейчас, благодаря револьверу, сильнее ты. Но твое поведение мне нравится. Это правда, что я сириец и никогда не предам сирийца. Я помогу тебе.
Раввак слегка опустил ствол «Токарева».
— Без балды?
— Клянусь! Ты оскорбляешь меня, друг! Я могу только обещать тебе. Как твое имя?
— Рашид Нахад.
— Хорошо! Тебе хотелось бы… Как бы это сказать?… Послужить правому делу?
— Почему бы и нет! Какому делу?
— Я расскажу тебе завтра, ладно? — Он вынул из кармана сто франковый билет и протянул Равваку. — Это чтобы ты продержался до завтра. Заходи ко мне.
— Сюда?
— Если хочешь, сюда! Я расскажу тебе об этом деле больше. Идет?
— Идет.
Раввак сунул «Токарев» за пояс.
— Ты знаешь типа, который напал на fransawi? — спросил Савад.
Вместо ответа Раввак пожал плечами.
— Ты сказал мне, что у него фиолетовые глаза, — настаивал хозяин.
Момент был благоприятным для того, чтобы выпустить стрелу.
— Я видел его, — ответил Раввак. — Как только я вмешался, он сбежал. Фиолетовые глаза не часто увидишь, верно? Особенно у людей нашей расы… Я знал одного типа с такими же глазами… Но это был не он… Нет, невозможно…
Окончательно успокоенный Савад махнул рукой.
— До завтра?
— До завтра. Laile-saide!
— Ma'es salameh! — добавил Савад.
Глава 4
В голове До эхом отдавались шаги, будто мимо проходил полк солдат. Хищник проснулся, открыл глаза, снова закрыл их. Вокруг было темно, Малика куда-то ушла.
До быстро пришел в себя. Звуки, отдававшиеся в голове военным маршем, издавало животное, вероятно, гулявшая по крыше вагона курица. По всему периметру гофрированный картон усиливали жестяные скобы.
До лениво потянулся и узнал обстановку, в которой, казалось, ничего не изменилось. Отсутствие Малики не беспокоило Хищника, для этого у нее должна была быть причина. Рано проснувшись, она поспешила к Джамилю Саваду, чтобы отчитаться перед сирийцем и получить плату за свои труды.
До это устраивало.
Вчера все произошло так, как он желал. Приведенный в действие Равваком и Мерсье механизм вызвал такой водоворот событий, что Савад заинтересовался этим арабом, который, спасаясь от копов, осмелился ворваться в его кабинет.
Савад отреагировал так, как До и ожидал. Однако Хищник не предвидел вмешательство эль Гафи и Малики… Их появление оказалось очень кстати. Он с честью вышел из сложившейся ситуации.
Малика — путана, как все ее коллеги, но за этим недостатком скрывалось настоящее сокровище. Работая проституткой, она была чиста душой. Она отдалась До потому, что это было оговорено в ее молчаливом контракте, заключенным с Джамилем Савадом. Она нисколько не удивилась и не обиделась, когда До вежливо отказался от предложенных ему прелестей, сославшись на головную боль и неприятности. Обнаженная она просто лежала рядом с ним.
До не соврал ей. Дело, за которое он взялся, требовало от него полной ясности ума. Мимолетная любовь не принесла бы ему ничего, кроме физического удовлетворения, а в этом он не нуждался.
