жгутом полотенце к ее пылающему лбу. Поднес стакан к ее губам, но зубы ее так стучали, что она не могла сделать глоток. Вода тоненькой струйкой потекла по шее. Иван прислонил ее голову к своему плечу и крепко обхватил рукой, чтобы унять дрожь.
Наконец он почувствовал, что она успокаивается. Руки безвольно упали на колени, ноги разъехались по ковру в разные стороны. Она откинулась назад и прижалась к нему, как бы ища защиты.
Иван осторожно, чтобы не потревожить ее, зубами выдернул пробку из бутылки и протянул ей.
— На, глотни.
Она покорно выпила. Краски постепенно возвращались на ее мертвенно-бледные щеки.
— Ты можешь говорить? — спросил он мягко. — Если нет, так и скажи, я подожду.
Цеца пошевелилась, села, поправила волосы.
— Принеси мне мою сумочку. Там, в комнате, на стуле.
Когда он вернулся с сумочкой, она выхватила ее у него из рук, достала пудреницу, помаду и принялась приводить в порядок лицо. Кажется, пронесло, с облегчением подумал Иван. Если женщина вспомнила о своей внешности, значит, все в порядке. Бедная, бедная девочка.
Цеца в последний раз провела пуховкой по щекам, щелкнула замочком сумки и повернулась к Ивану.
— Спрашивай.
— Во-первых, кто такой Рикардо?
Цеца налила себе еще вина и принялась подробно рассказывать ему о событиях последних дней. Иван слушал, не перебивая.
— И где они теперь могут быть? — спросил он, когда она закончила.
— На Калиакре. Понимаешь, он писатель, собирает материал для исторического романа. Поехали посмотреть, где была та знаменитая битва.
— А потом?
— Вернутся домой. На белую виллу.
— Им нельзя там появляться. Атанас вернется и не один. Одного не могу понять. Зачем им понадобился Рикардо и откуда они вообще его знают.
— Ты меня спрашиваешь?
— Извини. Надо их как-то предупредить.
Столаров с интересом разглядывал Атанаса из-под полуопущенных век. За последние дни лицо его осунулось и посерело, резче обозначились морщины. Он уже почти старик, с удивлением отметил про себя Атанас. Как это я раньше не замечал.
— Итак, ты нашел ее, — бесцветным голосом произнес Георгий. — Лихо сработано. Одно ты забыл объяснить. — Он замолчал, погрузившись в свои мысли. Атанас почему-то занервничал. — Как ты вышел на этого итальянца? Почему ты искал Тиминушку в его доме?
Я вовсе не ее искал, а его, с ней все вышло случайно, чуть не слетело с языка Атанаса, но он вовремя сдержался. Ему очень не хотелось говорить об этом. Мысленно он обругал себя, что не продумал удобоваримую версию на этот счет.
— Что же ты молчишь? Рассказывай, — потребовал Георгий. Атанас уловил в его голосе знакомые стальные нотки. Он мучительно соображал, что бы такое сказать, но как назло в голову ничего путного не приходило. Столаров пристально смотрел прямо ему в глаза, и от этого мысли путались еще больше.
На его счастье зазвонил телефон. Георгий снял трубку.
— Столаров. Да. Приветствую, Павел. Я разыскивал тебя с утра. Спасибо, что перезвонил.
Атанас навострил уши. Кто бы это мог быть? Георгий сделал ему знак молчать.
— Мне не хотелось напоминать тебе об этом, но жизнь заставляет. Ты как-то обещал мне, что выполнишь одну мою просьбу. Что? — Георгий прислушался к голосу в трубке и удовлетворенно кивнул. — Я рад, что ты помнишь. Впрочем, я и не сомневался. Речь идет о некоем Дончеве, Василе Дончеве. Он живет в Бургасе, промышляет рэкетом, якшается с уголовными типами. В общем, темная лошадка. В последнее время он сильно докучает мне. Ничего серьезного, но, тем не менее, лишняя головная боль. Да. Ты, как всегда, тонко понимаешь вопрос. Мне бы хотелось, чтобы твои ребята в Бургасе как следует прищемили ему хвост. Насколько сильно? Да чтобы расхотелось лезть куда не следует. Не мне тебя учить. Я думаю, это будет несложно, с его-то послужным списком.
Атанас наконец понял, с кем говорит Георгий. Павел Павлов, большая шишка в Министерстве внутренних дел.
— Да. Конечно, — продолжал между тем Столаров. — Спасибо. А что еще новенького в наших краях? Что? — Георгий прикрыл трубку рукой, и Атанас прочел по его губам: «Твое дело». Он напрягся. А что, если этот чертов итальянец все-таки успел настучать на него в органы?
— Да какая там разборка, побойся Бога! У нас все тихо, это я тебе говорю, — с нажимом произнес Георгий. — Просто несчастный случай. Бедолага не вписался в поворот, может, пьян был, вот и ухнул с обрыва. Как ты сказал? Нетипично, согласен, но чего только не бывает в жизни. Так что мой тебе совет: закрывай это дело и все. Кстати, когда у тебя отпуск? Да? А то, может быть, выкроишь недельку, прихватишь жену и к нам? Все устрою по высшему разряду, как в добрые старые времена. А можешь и без жены. Я ведь тебя знаю, старого греховодника. Все. Счастливо. Буду ждать.
Георгий положил трубку и задумчиво потер переносицу.
— Вовремя я о нем вспомнил. Они уже начали копать. Ты ведь наверняка наследил там. Кто знает, как бы все обернулось из-за твоей глупости. Но теперь об этом можно забыть. Дело, считай, закрыто. И Дончевым он обещал заняться. Так что не имей сто рублей, а имей сто друзей. Теперь о Тиминушке. Ты не ответил на мой вопрос. Я жду.
Атанас прикинул, что в сложившейся ситуации темнить не имеет смысла. Так или иначе, а Виолетту он нашел. Победителей не судят. Он коротко, не вдаваясь в подробности, рассказал все, как было.
— Значит, свидетель все-таки есть. — Георгий снова полуприкрыл глаза и закинул ногу на ногу. — Этого следовало ожидать. Странно, что только один, в таком-то месте. Ты все-таки непроходимый кретин. Так подставить нас всех. Ты хоть понимаешь, что будет, если этот твой итальянец решит с кем-нибудь поделиться? Никаких связей не хватит.
Атанас молчал, уткнувшись глазами в пол. Он по опыту знал, что возражать хозяину в такую минуту все равно что плевать против ветра.
— Значит, так. Ты сейчас берешь ребят и отправляешься к нему. Засядете в доме и будете ждать их возвращения. Имей в виду, без них мне на глаза не показывайся. И без глупостей. Ты их и так достаточно наделал.
Когда Атанас ушел, Георгий налил себе стакан ракии и снова уселся в кресло. После исчезновения Тиминушки ему вообще расхотелось двигаться. Так бы и просидел остаток жизни в тиши кабинета. Все замерло в нем, даже кровь, казалось, замедлила свой бег.
Это же надо, до чего он дожил. Родную дочь ему доставят под конвоем. Как он ей в глаза посмотрит после этого? Однако хороша девчонка. Не успела очутиться на свободе — сразу нашла себе мужика. Его порода. Он совершил непростительную ошибку, забыл, что она уже взрослая. Ничего, он еще все исправит. Спровадит итальянца и найдет ей подходящего мужа. Перебесится, нарожает детей и успокоится. Не она первая, не она последняя. Он всегда умел устраивать свою жизнь, устроит и это.
Повинуясь импульсу, Георгий снял трубку и набрал номер больницы. Подошла сиделка.
— Жанна, это Георгий. Как там Юлиана?
— Спит. Разбудить? Хотя за успех не ручаюсь.
— Не надо. Тебе еще не надоело там? А то скажи, подыщу замену.
— Ты что? Все просто отлично. Мы с Юлианой стали такие подружки, не разлей вода.
— Может, хотите съездить куда-нибудь на природу? Я все организую.
— Не стоит. Нам и здесь хорошо. Хотя одна просьба есть.
— Говори.
— Пришли нам тех же ребят, что и в прошлый раз, и вообще делай это почаще. Для Юлианы это лучший подарок.
Похотливые коровы, беззлобно усмехнулся про себя Георгий. Впрочем, не ему бросать в них
