Клер пыталась взять себя в руки, не выдать изумления при виде Тревельяна, одетого в старинный шотландский костюм. Ноги его оказались не такими уж и худыми, они были мускулисты, как у человека, привыкшего много ходить. Он носил плед так изящно и легко, как будто привык к этой одежде с детства. И опять волынки зазвучали в ее сердце, но они играли старинные мелодии, а не современную музыку, которую она слышала при виде Гарри. Наверное, потому, что Тревельян был старше ее жениха.
Клер потрясла головой, чтобы окончательно проснуться.
— Мисс Роджерс… — начала она.
— Она просто чудовище, правда? Когда мы были маленькими, то делали все, чтобы насолить ей.
— Вам вряд ли это удавалось.
— Ничего подобного. — Тревельян наклонился, и Клер отпрянула, затаив дыхание. Ведь он не попытается ее поцеловать? Тревельян прошептал:
— Вы готовы идти со мной к Мактавриту? До Клер не сразу дошел смысл вопроса.
— О, это правда? Вы возьмете меня с собой? — спросила она, совсем как маленькая девочка.
— Да, если вы быстро оденетесь. Я не люблю, когда меня заставляют ждать.
Девушка чуть не сбила его с ног, выскочив из кровати и бросившись за ширму.
— Моя одежда! — произнесла она громким шепотом. Дайте мне платье.
— Вы можете выйти и сами взять его, — сказал он с улыбкой. — Я вас не съем.
Клер посмотрела на него из-за ширмы и прижала ладонь к губам, чтобы не рассмеяться.
— Конечно, нет.
Клер понимала, что расхаживающий по комнате в старинном костюме, наклоняющийся к ней, что-то шепчущий человек представляет для нее угрозу. Но сейчас, когда он смотрел на нее, улыбаясь, девушка совсем не боялась.
Развеселившаяся Клер в пышной ночной рубашке с длинными рукавами и высоким воротом вышла из-за ширмы и подошла к шкафу, чтобы вынуть теплое шерстяное платье и туфли на низком каблуке. Вернувшись за ширму, она оделась так быстро, как только могла.
— Готовы? — спросил Тревельян.
— Нет, — ответила Клер. — Сначала мы должны привести вас в должный вид. — И она стала расправлять складки на поясе его юбки. Потом поправила плед на плече и по-другому застегнула брошь, набегая смотреть в глаза Тревельяну.
Он затаил дыхание, когда девушка прикоснулась к нему, он умирал от желания приласкать ее. Что бы она сделала, если бы он положил руки ей на талию и погладил бедра? Наверное, вырвалась бы и убежала или, что еще хуже, рассмеялась в лицо. «Как может человек в вашем возрасте думать об этом?» — сказала бы она. Тревельян мечтал уложить Клер в постель и доказать, что, хоть он и выглядит старым, ему всего тридцать три, и он вовсе не на пороге смерти, как она могла подумать.
— Вам не следует носить эту брошь, — тихо произнесла она, не отодвигаясь. Клер вдруг поняла, что Тревельян не так худ, как ей показалось.
— Что-что? — переспросил он, делая вид, что не расслышал, и наклонился еще ближе.
— Это брошь главы клана, и только Гарри имеет право носить ее.
— Я запомню, — сказал Тревельян, сжав пальцы Клер. Он спросил себя, что сказала бы Клер, узнай она правду: что герцог и глава клана — именно он. Упала бы в его объятия и призналась в любви?.. Она думает, что любит Гарри, но если ситуация изменится… Однако Тревельян никогда не щеголял титулом, чтобы завоевать расположение женщины, не собирался он этого делать и теперь.
— Мы можем идти? — опять спросил он, и Клер отняла у него руку.
Она направилась к двери, но Тревельян подошел к портрету, висевшему на стене, поднял свечу и знаком показал, чтобы она следовала за ним. Он увидел, как оживилось лицо Клер в предвкушении нового приключения. Она явно не была трусихой.
Клер шла за Тревельяном по грязным ступенькам, где давно не ступала ничья нога. Они пробирались через паутину, поднимались на крышу и опять спускались под землю.
Наконец через дверь в дальнем конце восточного крыла они вышли наружу.
— Замечательно, — сказала Клер. — Просто потрясающе!
Тревельян улыбнулся.
— Не боитесь устать? До дома Мактаврита идти довольно далеко.
— С удовольствием прогуляюсь, — ответила Клер, вдыхая чистый бодрящий воздух шотландского утра.
Через два часа она уже сожалела о своей самоуверенности. Она шла за Тревельяном, спускаясь в овраги и поднимаясь на холмы, переходя вброд небольшие ручьи и балансируя на узких бревнышках, перекинутых через разлившиеся речки. Тревельян поделился с ней куском сухого хлеба и дважды протянул тяжелую трость, чтобы помочь пройти по мостику.
— Почему вы ходите с железной тростью? Разве деревянная хуже?
— Мне надо восстановить силы, — бросил он через плечо.
Клер хотела спросить его, как он себя чувствует, но передумала. Она знала, что он не терпит разговоров о своем здоровье.
Они шли три часа, прежде чем сделали привал, усевшись на большой валун. Тревельян достал из своей сумки горсть фиников и насмешливо смотрел, как Клер жадно поглощает их. Покраснев, она постаралась есть медленнее.
— Вчера вечером, корда я вернулась в комнату, то нашла газету под подушкой.
— Ну и кто же, как вы думаете, положил ее туда? — спросил Тревельян.
— Сначала я решила, что это сделали вы, но потом подумала, что вы не смогли бы незаметно проскользнуть в мою комнату. — Она улыбнулась ему, а потом рассмеялась, увидев самодовольное выражение его лица. — Знаете, о ком я подумала? — Она сделала паузу. — О Леатрис.
Тревельян смотрел на холмы, на мягкий пурпурный вереск, устилавший склоны серо-зеленых скал. Он вспомнил смеющуюся девочку, которую знал когда-то, превратившуюся теперь в тихую, забитую женщину, сидящую в своей комнате и готовую исполнить любой каприз своей матери.
— Да, Леа могла это сделать. В ней все еще жив бунтарский дух.
— Трудно в это поверить! — Клер рассказала Тревельяну 6 том, что произошло за чаем, когда ей показалось, что она обидела Леа.
— А я ведь только спросила, как чувствует себя ее матушка!
— Никто не должен говорить о недугах старой герцогини. Во всяком случае, вслух.
Клер съела последний финик и подошла к ручью, чтобы напиться.
— А почему вода такая коричневая?
— Она протекает через торф, — ответил Тревельян. — Это придает особый вкус виски. Хорошее виски делают только в Шотландии, потому что здесь торфяная вода. Ну что же, вы готовы идти дальше?
Клер кивнула и последовала за ним.
— Вы никогда не догадаетесь, что я вычитала вчера вечером в газете.
— Что, Кэмпбеллы опять восстали?
— Не будьте циником, это вам не идет. Скажите, вы родились с убеждением, что мир отвратителен, или это благоприобретенное?
Тревельян обернулся и посмотрел на девушку сузившимися глазами.
Клер нежно улыбнулась ему. Ей начинала нравиться эта игра.
— Я узнала, что бывший компаньон капитана Бейкера Джек Пауэлл будет делать доклад в Королевском географическом обществе о посещении Пеша.
— Неужели? — тихо переспросил Тревельян. — И вы намереваетесь посетить его?
— Да Бог с вами! Я не верю, что он действительно побывал там.
Тревельян остановился.
— И как вы пришли к такому заключению?
— Я знаю капитана Бейкера.
Он отвернулся, чтобы Клер не заметила его улыбки.
— Вы совершенно уверены, правда?
— Можете смеяться сколько угодно. Но я знаю, что капитан Бейкер добрался до Пеша.
