города.
— Упражнения весьма полезны для пищеварения, — заметила Мэй.
Чиун хмыкнул, но промолчал.
Ресторан был пуст, официант сидел в дальнем углу, заполняя бланк для игры в скачки. Не ожидая приглашения, Ремо прошёл в кабину, расположенную где-то посредине зала в левой его части. Он усадил Мэй Соонг, затем жестом пригласил Чиуна сесть рядом с ней. Сам он устроился напротив за серым шероховатым столом. Повернувшись, Ремо мог наблюдать и за входной дверью и за дверью, ведущей на кухню, внутрь ресторана.
Чиун ухмылялся.
— Что смешного?
— Редкое угощение. Китайский ресторан. Ты когда-нибудь умирал от голода, когда тебе подавали семь блюд? Конечно, народ, лишённый чувства чести, не нуждается в средствах к существованию.
Реплика Мэй Соонг была обрезана появлением официанта.
— Добрый вечер, — произнёс он на отличном английском языке. — У нас не подают спиртные напитки.
— Отлично, — сказал Ремо. — Мы пришли сюда просто перекусить.
— Очень хорошо, сэр, — поклонился официант, обращаясь к Ремо. Он также кивнул Мэй Соонг и слегка повернул голову к Чиуну, признавая его старшинство.
Ремо увидел, как Чиун взглянул в глаза официанта, и этот взор стёр улыбку с его лица. Официант повернулся к Мэй Соонг и начал возбуждённо говорить с ней по-китайски.
Мэй Соонг тихо ответила ему. Официант пробормотал что-то, но прежде, чем Мэй Соонг открыла рот, Чиун вмешался в этот мелодичный диалог. Пародируя их напевную речь, он обратился к официанту, который покраснел, повернулся и быстро пошёл к двери на кухню.
Ремо посмотрел, как тот миновал вращающиеся двери, а затем повернулся к Чиуну, который с трудом сдерживал улыбку самодовольства.
— О чём здесь шла речь? — спросил Ремо.
Чиун ответил:
— Он спросил эту шлюху, что она делает в обществе корейской свиньи.
— А она?
— Она сказала, что мы вынуждаем её стать проституткой. Тогда он сказал, что вызовет полицию.
— А что ты сказал?
— Только правду.
— Какую правду?
— Что никакую китайскую женщину нельзя заставить стать проституткой. Это у них в крови. Так же, как воровство туалетной бумаги. Я ему ещё сказал, что мы будем есть только овощи и что он может убрать обратно в холодильник дохлых кошек и продать их завтра за кроликов. Это, очевидно, расстроило его, и он ушёл. Правда не всем нравится.
— Ну, я рад, что ты так галантно решил все проблемы.
Чиун кивнул в знак понимания и сложил руки перед собой в молитвенной позе — это означало, что из его уст не вышло ни одного неискреннего слова.
Ремо наблюдал за входной дверью поверх плеча Мэй Соонг, одновременно предупреждая её:
— А сейчас запомни: будь готова схватить глазами любой сигнал, любую опасность. Если мы правы, то люди, которые захватили генерала, находятся где-то поблизости. Скорее всего, им захочется добавить тебя в свою коллекцию. Это даст нам шанс найти твоего мужа. Возможно, шанс и небольшой, но это всё равно шанс.
— Председатель Мао сказал: «Тот, кто не ищет, никогда не найдёт».
— Меня с детства учили этому, — признался Ремо.
Она улыбнулась; улыбка вышла тёплой и почти незаметной.
— Вы должны быть осторожным, капиталист: а то вдруг в вас взрастут семена революции!
Мэй вытянула ногу под столом и коснулась коленом ноги Ремо. Он почувствовал, как она дрожит. Со времени того эпизода в номере бостонской гостиницы Мэй упорно старалась привлечь внимание Ремо, она буквально тёрлась о него. Но Ремо холодно реагировал на все попытки сближения. Её приходилось держать рядом и в повиновении, а самым лучшим средством для этого было заставлять ждать и надеяться.
Уловив во взгляде Чиуна оттенок неудовольствия, Ремо понял, что подходит официант. Ремо видел в зеркале над входной дверью, как официант с сердитым видом приближается к ним, неся поднос с тремя блюдами на вытянутой руке.
Остановившись у стола, он поставил одно блюдо перед Ремо:
— Это для вас, сэр.
Второе блюдо он поставил перед Мэй Соонг.
— А это для прекрасной дамы.
Затем он небрежно бросил третье блюдо перед Чиуном, так что брызги разлетелись по столу.
— Если мы вернёмся сюда через год, — предрёк Чиун, — эти жирные пятна будут ожидать нас. Знаешь, китайцы никогда не моют столы. Они ждут, что землетрясение или наводнение смоет грязь, которую они развели. То же самое можно сказать и о гигиене их тела.
Официант молча ушёл на кухню.
Мэй Соонг обеими ногами обхватила под столом ногу Ремо. И как всегда в подобных ситуациях — когда женщина не хочет выдать поведение своих ног — она начала лихорадочно болтать.
— Мне здесь нравится, — объявила Мэй. — Интересно, на каком диалекте тут говорят — на кантонском или на мандаринском?
Чиун принюхался к тарелке, в которой дрожала обычная студенистая, лишённая цвета овощная масса.
— Мандаринском, — сообщил он, — потому что пахнет обычным дерьмом. А кантонская пища отдаёт птичьим помётом.
— Люди, которые поедают сырую рыбу, недостойны называться цивилизованными, — сказала Мэй Соонг, поднося ко рту порцию овощей.
— А что, цивилизованно есть птичьи гнёзда?
И тут они снова завелись.
Но Ремо не обращал на них внимания. В настенном зеркале он мог наблюдать, что происходит на кухне, где официант оживлённо беседовал с парнем, преследовавшим их на улице. Парень разгоряченно жестикулировал, а потом снял свою кепочку и ударил ею официанта по лицу.
Официант покорно кивнул головой и почти бегом направился к вращающимся дверям, ведущим из кухни в зал. Когда он пробегал мимо их столика, он что-то пробормотал.
— Что он сказал? — спросил Ремо у Чиуна.
Чиун всё ещё возился со своими овощами.
— Он обозвал меня свиньёй.
Ремо увидел, что официант выскочил за дверь в холл и, подойдя к телефону-автомату, принялся набирать какой-то номер. Только три цифры. Один длинный щелчок и два коротких. Это был номер экстренного вызова полиции Нью-Йорка.
Но зачем полиция? Если только ему не было приказано оторвать девушку от Ремо и Чиуна. Что может быть лучше, чем вызвать полицию, которая схватит их и в суматохе утащит девушку?
Ремо не мог слышать слов официанта, но тем не менее наклонился к Чиуну и шепнул ему:
— Нам нужно разделиться. Ты доставишь женщину в гостиницу. Убедись, что тебя не преследуют. Оставайся с ней. Никаких звонков, никаких визитёров, не открывай дверь никому, кроме меня.
Чиун кивнул головой в знак согласия.
— Пошли, — велел Ремо девушке, высвобождая свою ногу.
— Но я ещё не доела.
— Мы попросим доставить ужин в гостиницу.
Полиция в этом случае может даже оказаться полезной. Благодаря ей, любой контакт с Мэй Соонг станет возможным лишь через Ремо.
