— О том, куда ты шагнёшь, — ответил Ремо.
Она оглянулась вокруг и заметила, что вокруг неё была жидкая грязь, доходящая почти до самых икр.
Но в окружающей тундре было что-то зловещее. Когда они добрались до лагеря, то услышали какой- то подозрительный хруст. Он раздавался с параллельной им тропинки. Когда они бросились туда, то увидели на земле отчётливые следы, как будто недавно здесь кто-то проехал. Танки?
Анна знала, что монгольская орда не использовала танки. Но с современным вооружением, похожим на это, лошадники, почти незаметные на необъятных холодных просторах Сибири, теоретически могли завоевать Европу, чего они не смогли сделать во времена Чингисхана.
Нужно остановить их, пока они не разрушили всё вокруг.
Анна подумала, что танки не могли управляться монголами. Тогда случилось что-то ещё худшее.
Вскоре они увидели лагерь. Анна знала, что если удастся победить, это будет величайшим счастьем. Среди монголов свободно расхаживали русские солдаты и офицеры. Тысячи солдат. Она видела, что они ходили в обнимку с монголами.
Различные запреты по отношению к белым не были универсальными. Русские солдаты как-то заслужили дружбу монголов, и, принимая во внимание мышление монголов — военное мышление, — она почти поняла, как это произошло.
— Ремо, спроси вождя, почему они подружились с русскими.
Она слышала, как Ремо что-то сказал группе всадников, и один из них галопом вернулся назад. Она слышала, как Ремо задал ему вопрос на своём странном диалекте, и увидела, как монгол стал живо жестикулировать.
Ремо переводил то, что говорил монгол.
— Сначала была великая битва. Белые показали, что они не боятся смерти. Они боятся только бесчестья. Они показали свою любовь к битве и любовь к войне.
Анна кивнула. Всё сходится.
Ремо продолжал:
— Они сражались не так, как это делали обычные белые. Они не прятались и не старались спасти свои несчастные жизни. Они с честью сражались. Это были первые белые, которые понимали войну.
— Он упомянул имя Арисона. Какак.
— Нет, — сказал Ремо. — Так они называют войну. Мистер Арисон, как можно логически предположить, означает войну.
— Это только предположение, — сказала Анна.
Так части русской армии слились с монгольской ордой. И она была абсолютно уверена, что они смогут объявить войну Америке. И они смогут одержать победу, даже не используя атомную бомбу.
Они могли пересечь Берингов пролив на кораблях, стоящих во Владивостоке. Это кажется не слишком лёгким делом, но надо принимать во внимание, что Америка всегда ждала нападения из Европы, поэтому там будут чрезвычайно удивлены, увидев врага у своих собственных границ. Какие силы Америка может противопоставить русским? Ничего, потому что нападение будет произведено на Аляске, и Америке придётся посылать подкрепления и военное снаряжение через Канаду, в то время как русские будут находиться в непосредственной близости от своих границ.
О чём она думает? Неужели она сошла с ума? Неужели в ней укоренилось коммунистическое воспитание настолько, что она могла вообразить, что эта орда может составить конкуренцию Америке?
Как они могут оккупировать страну с населением двести сорок миллионов человек, имеющую такие вооружённые силы, которые можно не только перебросить через Канаду, но которые могут транзитом пройти через всю Сибирь. Они даже могут оккупировать Канаду.
Но даже если всё это нереально, может случиться так, что война разгорится между западной и восточной частями России.
Нет, это надо остановить именно здесь. Это надо остановить именно сейчас. И она поняла, что только стоящий рядом с ней человек, восхитительный, прекрасный анахронизм, может сделать это.
Что касается мистера Арисона, она была уверена, что существует какое-то логическое объяснение, которое не пришло в голову Ремо и его более интеллектуальному начальнику Гарольду В. Смиту.
Ремо воспринимал мир через человеческое тело. Смит анализировал вещи с помощью новейших технологий, но ни один из них не мог найти удовлетворительного объяснения феномену мистера Арисона.
Она была способна понять причины, по которым Ремо и его приёмный отец Чиун были нечувствительны к воздействию Арисона. И она поняла, что единственной причиной, по которой Ремо потерпел поражение, было то, что он не использовал полностью знания синанджу.
И Анне пришло в голову, что именно здесь было слабое место мистера Арисона.
И всё же Анна не была готова к тому, что она увидела. Ехавший на маленьком пони человек обладал такой силой, какой она ранее никогда не видела. От его присутствия у неё перехватило дыхание. Его борода казалась совершенно лишней при таком сильном рте и мускулистой шее. Его глаза пылали. На нём была простая русская солдатская каска, и он выглядел в ней более великолепно, чем любой солдат любой армии, которых она видела. Она сейчас поняла, что могли чувствовать мужчины в его присутствии во время сражения. Но она даже не могла сказать ему об этом.
— Рад тебя видеть, Ремо. Ты не должен был преследовать меня, но тем не менее пришёл сюда с пустыми руками, нарушив соглашение, заключённое с твоим отцом.
— Я вижу, что ты не обращаешь внимания на лошадиные запахи, — вызывающе сказал Ремо.
Весь лагерь собрался посмотреть, как двое мужчин, стоящих лицом к лицу, говорят друг другу колкости.
— Разве ты не знаешь, как пахнет поле битвы два дня спустя? Разлагающиеся трупы пахнут гораздо хуже.
— Так почему ты стремишься начать войну? — воскликнул Ремо. Он чувствовал себя уверенно, потому что рядом с ним стояла Анна.
— Кто сказал, что мне не нравятся эти запахи? Я люблю их. Я сказал, что это ты их не выносишь. Я купаюсь в них и внушаю людям, что они не должны обращать на них внимание и им нужно поскорее забыть о пережитом ужасе, а помнить только о том, что они совершили нечто действительно стоящее.
Командир танка, слушая, как мистер Арисон кричит на этого одинокого человека, подумал, что он должен защитить своего предводителя, который развил в нём воинский талант и который, казалось, не нуждался в тяжёлых зимних одеждах. Он повернул свою массивную бронированную машину к этому человеку и поехал вперёд. Он слышал, как мистер Арисон говорил, что неважно, делает человек добро или зло, а важно, чтобы у него был высокий воинский дух в сражении.
Танкист подвёл своего бегемота к двум спорящим фигурам, но мужчины, увлечённые взаимными оскорблениями, совершенно не замечали его.
Это взбесило командира танка, он выхватил свой нож из-за пояса и выскочил наружу. Наконец его заметил Арисон.
— Посмотри! — вскричал Арисон. — Это наёмник. Это не солдат. Это наёмник синанджу. Этим нельзя гордиться. Он убивает ночью. Он получает плату за свои услуги. В этом человеке нет отваги. Он даже боится сражения. У этого наёмника не хватает на это смелости.
— Это правда, Ремо? То, о чём он говорит? — спросила Анна.
— Я действительно боюсь. Я только делаю вид. Он прав.
— Послушай, ты должен переубедить мистера Арисона.
— Я не собираюсь его переубеждать. Мне хочется прибить его.
— Почему ты не хочешь постараться переубедить его?
— Я не могу говорить с человеком, который любит запах гниющих трупов.
— Но если ты не хочешь, то, может быть, я?
— Я убью его, и мне не придётся переубеждать его, — сказал Ремо, думая о том, что, хотя его тело было изрядно побито, он мог бы попытаться расшвырять парочку солдат вокруг Арисона и добраться до его головы, чтобы посмотреть, что получится.
— Весьма блестяще, Ремо.
