— Я считаю, что, когда он умрёт, он не причинит больше никому никаких проблем.
— Ты можешь не добиться успеха. Позволь мне поговорить с ним.
— Нельзя этого делать, — сказал Ремо.
— Ты не хочешь сражаться, а собираешься сидеть в засаде?
— А ты не слишком саркастична?
— Возможно, но я хочу понять его реакции на тебя. Они очень интересны.
Подойдя к Арисону, Анна внутренне улыбнулась, увидев, что он принял некоторые меры предосторожности. Несколько солдат собрались сразиться с Ремо. Арисон сказал, что это дело, достойное мужчины, и что любой солдат может сразиться с синанджу. Синанджу внесёт это в историю.
— Вы здесь? — спросила Анна.
— Если вы хотите раздеться и танцевать в мою честь, отлично. Но задавать мне вопросы?
— Почему бы и нет? — спросила Анна.
— Ты только что сделала это снова.
— Вы заключили договор с приёмным отцом Ремо. Возможно, я смогу помочь вам заключить договор с Ремо.
— Как можно заключать договор с тем, кто относится к синанджу и кто не уважает потом заключённые соглашения?
Ремо нанёс удар русскому десантнику слева, и наблюдателям со стороны казалось, что его рука является органичным продолжением его тела. Солдат потерял равновесие. Его ноги поехали в одну сторону, а голова качнулась в другую. Анна отвернулась от этой бойни.
— Не бойся сражаться с синанджу! — воскликнул Арисон. — Разделайся с этим наёмником!
— У Ремо есть некоторая сила, которая может воздействовать на вас, — сказала Анна.
— Не на меня. На то, что я хочу делать. Он стоит на моём пуги. Эти парни из синанджу мешают мне уже столетия.
— И вы существуете уже столетия, — констатировала Анна.
Стройные ноги Арисона, казалось, ласкали упитанный живот маленькой лошади. Она удивилась, увидев, что лошадь получает от этого удовольствие. Она удивилась, что сама получает удовольствие от этого. Что есть такого в этом мужчине, что он смог возбудить в ней сексуальное желание? Когда она была с Ремо, она, безусловно, получала удовольствие, и знала, что от него можно ждать. А всё, что она знала о мистере Арисоне, это то, что он может превращаться из обыкновенного солдата в доблестного воина.
Монголы избегали драки с Ремо. Только русские рисковали вступать с ним в единоборство. Анна не могла смотреть на этот своеобразный способ убийства. Для русских солдат это была возможность завоевать славу. Но она знала, что Ремо подобное даже не приходит в голову. Он просто сконцентрирован на ударах, и всё это для него только способ сохранить хорошую форму.
— Что вы хотите, мистер Арисон?
— А что хочет Ремо? — спросил Арисон.
— Сокровища синанджу, — ответила Анна.
Эти слова вырвались почти немедленно, но Анна знала, что она была права. Всё остальное было несущественным.
— А, это. Вознаграждение жадных убийц.
— Вы заключили соглашение с Чиуном. Может быть, я смогу стать посредником в соглашении с Ремо. Я знаю, что ему нужны сокровища.
Анна услышала рядом с собой какой-то грохот.
Она повернулась к Ремо.
— Ты не можешь прекратить это, Ремо? — воскликнула она.
— Не я начинал это. Они сами пришли ко мне, — сказал Ремо, обернувшись назад.
— Хорошо, просто останови это, — сказала она и отвернулась, так что не смогла увидеть, как к ним приближаются три дородных танкиста, прихватив большие стальные гаечные ключи и стараясь ударить ими стройного незнакомца.
— Я не начинал этого, — повторил Ремо. — Они сами пришли ко мне.
Теперь он стоял к ней боком, смотря на Арисона.
— Тебе нужны сокровища синанджу? — спросил Арисон.
— Да.
— А что ты дашь мне за это? Может быть, ты так же, как и Чиун, заключишь соглашение?
— Нет, — сказал Ремо. — Но я собираюсь освободить русского Генсека и разделаюсь с этой ордой навсегда. Мы уже сделали это для Европы, когда избавились от твоего Чингисхана. Нужно делать свою работу хорошо.
— Оставь мою орду в покое. Я чувствую себя здесь как дома, более чем в любой другой армии.
— Я не хочу, чтобы моя страна воевала с Россией.
— Хорошо, хорошо. Здесь не будет войны. Это сделает тебя счастливым?
— Да.
— О'кей, если такова твоя ужасная цена. Ты можешь получить её прямо сейчас. Но я предупреждаю тебя, что ты не сможешь остановить меня навечно, особенно сейчас, когда я знаю, что тебе нужны сокровища синанджу.
— Ты знаешь, где они? — спросил Ремо.
— Конечно же, я знаю.
— Почему? — спросил Ремо.
— Ах, — вздохнул Арисон, и этот звук был похож на все ветры, которые когда-либо пролетели над всеми пустынями и над всеми полями всех бывших на земле сражений. Он тихо тронул маленького монгольского пони. Пони заржал и бросился прочь, как только он дёрнул повод, а за ним двинулись монгольские всадники, покидая этот запретный отныне лагерь в забытой земле Сибири.
Вокруг них наступила тишина. Что-то важное случилось здесь не так давно, но ни Ремо, ни Анна не знали, что именно. Куда-то исчезли русские солдаты. Не было больше излишней радости или братания с монголами. Оставшиеся группы были похожи на людей, находящихся в холодном, негостеприимном месте, откуда они пытаются убежать.
— Анна, Анна, — донёсся внезапно голос из палатки. К Ремо и Анне приближался статный лысый человек в солдатской форме.
Ремо узнал лицо, которое не раз видел в газетах. Это был русский Генсек.
— Анна, что ты здесь делаешь?
— А что вы делаете здесь? — спросила она.
— Мы вписали новую страницу в историю России. Прочти это, — сказал он. Он протянул ей лист бумаги с атрибутами Коммунистической партии.
Анна уже догадалась, что это.
Это была декларация об объявлении войны Америке, подписанная Генсеком. Арисон заполучил согласие главы Коммунистической партии так же легко, как и согласие его солдат. Но перед ними стоял человек, который должен был понимать, какие последствия повлечёт за собой его поступок. Ведь он потерял всю семью во время Великой Отечественной войны, которую Россия вела против фашистской Германии.
Анна разорвала декларацию.
— Что ты делаешь?
— Всё кончено.
— Не может быть. Я собираюсь завоевать Америку, — сказал Генсек.
— Простите меня, — вмешался Ремо. Он встал между Анной и Генсеком и протянул ему руку. Глаза Генсека моментально наполнились слезами, а на лице появилась глуповатая улыбка.
— Постоянная дружба между великим свободолюбивым американским народом и его союзником, великим русским народом, всегда приносила добрые плоды, — сказал он.
Русские солдаты, очнувшись от наваждения, снова начали бояться монголов, а монголы, заметив это, начали с угрожающим видом приближаться к ним. Но Ремо крикнул, что солдаты находятся под его особым покровительством, и таким образом он, Анна и Генсек с его поверженными войсками через день достигли
