сердца вон. Да, Малком?
Скажи, что это не так! — мысленно молила Долли мужа. Она не хотела верить Ричи, но Малком не произнес ни единого слова, чтобы опровергнуть обвинение. Почему он молчит?
И невольно Долли стала прокручивать в голове события, которые произошли с пятницы. Ей действительно казалось странным, что они уехали внезапно. И то, как поспешно Малком увел Ричи из ее кабинета…
— Ты не любишь Долли, и она не любит тебя, — глухо проронил Малком.
— А ты любишь?
— Мы с Долли женаты.
— Значит, теперь я должен лететь в ЮАР как пай-мальчик, и все будет хорошо? Держи карман шире, братец.
— Ричи, не губи эту возможность только потому, что хочешь отомстить мне. Когда ты успокоишься, то поймешь, что я сделал тебе любезность.
Любезность? У Долли было ощущение, что ее ударили по лицу. Малком говорил еще что-то, но она уже ничего не слышала.
«Он женился на тебе, чтобы держать тебя подальше от меня», всплыли в ее памяти слова Ричи. Малком молчал, когда брат выдвигал против него нелепые обвинения, но, как только проект в ЮАР оказался под угрозой, Малкома словно прорвало и обвинения уже не казались нелепыми.
Никакие доводы Ричи не убедили бы Долли так, как Малком, ринувшийся на защиту интересов своей компании.
«Я никогда не бываю добрым без причины. Запомни это». А она забыла.
— Ты думал, что если не будет Долли, то мне ничего не останется делать, как лететь в ЮАР, — донеслись до нее слова Ричи.
— Если ты откажешься от этой поездки, то можешь забыть о компании!
— Скажите пожалуйста! А я и не хочу работать в «Фремм даймондс»! Я собираюсь основать собственную компанию, которая будет конкурировать с твоей, большой брат. И, когда я расскажу твоим партнерам, какой ты прожженный интриган, они выстроятся ко мне в очередь на заключение сделок.
Долли больше не могла молчать.
— Малком, так ты женился на мне, чтобы Ричи без помех уехал в ЮАР?
— Дошло наконец! — насмешливо произнес Ричи. — Надеюсь, ты подписала с ним брачный контракт, лапочка.
— О чем это ты?
— О брачном соглашении, — ответил за брата Малком. — Нет, не подписала.
Ричи присвистнул.
— На тебя это не похоже, Малком. Долли хорошие новости. Ты можешь рассчитывать на парочку миллионов при разводе. Если хочешь, я помогу тебе выжать их из него.
Долли разрыдались.
— Видишь, что ты наделал?! — набросился на него Малком.
— Я наделал? Ты соблазнил ее.
— Прекратите! — выкрикнула Долли, закрыв ладонями уши. — Оба!
Братья одновременно обернулись к ней. Долли опустила руки.
— Ричи сказал правду, Малком? Ты привез меня сюда, чтобы держать подальше от него?
Выражение лица Малкома изменилось на мгновение, и сквозь оболочку жесткого бизнесмена Долли снова увидела человека. Но его черты тут же опять словно подернулись ледком.
— Да.
Это короткое слово разбило ей сердце, и Долли освободилась от волшебных чар острова.
Только это было не волшебство, подумала она с горечью, а глупость. Как меня назвал Ричи? Невинная и свежая? Он забыл сказать: глупая и доверчивая. Долли задыхалась, ей не хватало кислорода. Она сделала глотательное движение — во рту было сухо.
Все, что ей говорил Малком, было ложью. Расчетливой ложью, чтобы одурачить наивную провинциальную дурочку, которая невольно оказалась помехой на пути крупной сделки.
А церковь… бракосочетание… вчерашняя ночь? Все ложь! Сплошная ложь.
— Нет!.. — простонала Долли. У нее подогнулись колени, и она упала на песок. Из ее груди вырывались глухие рыдания.
— Долли, Долли.
Но, почувствовав, что ее обнимают руки Ричи, она зарыдала еще горше.
— Тише, успокойся. Мы заставим его заплатить за то, что он сделал с тобой.
— Я думала… что… он любит… мен-я-я-я! — Она начала икать.
Долли действительно не понимала, как Малком мог быть так нежен с ней в постели, не любя ее.
Но Малком ни разу не сказал, что любит меня, мелькнуло у Долли в голове. Он и сейчас ничего не говорит об этом. Она вцепилась в Ричи и снова разрыдалась, забыв о гордости.
— Ты знаешь, говорили, что у нашего отца не было сердца, — сказал Ричи, глядя на брата, — но я думал — до сегодняшнего дня, — что хотя бы в этом ты не будешь похож на него.
— Долли… — начал было Малком.
— Не подходи к ней. — Ричи еще крепче прижал Долли к себе.
— Хорошо. Ричи, тебе не надо уходить из компании. Ты даже можешь стать ее генеральным директором. Я еду в ЮАР вместо тебя. — Услышав эти слова, Долли перестала рыдать и подняла голову. — Ты хотел получить возможность проявить себя. Пожалуйста. С этого момента компанией руководишь ты. — Малком посмотрел на Долли. — Я не хотел причинить тебе боль, Долли. Мои адвокаты сразу же займутся оформлением развода. Все будет в порядке, никто и не узнает, что мы были женаты.
— И ты считаешь, что все будет в порядке? — проговорила она сквозь слезы.
— Нет, но это самое большее, что я могу сделать. У тебя есть Ричи, который утешит тебя.
Ни разу не оглянувшись, Малком зашагал по ступеням к дому.
13
Малком не мылся целую неделю, а вместе с ним и остальные, кто работал на обустройстве рудника. Воду привозили в цистернах, и она использовалась только для приготовления еды и питья.
Он отработал две смены, и теперь его менял Дерек Гатри.
— Удалось найти воду? — спросил Малком, вылезая из грузовика, доставившего рабочих в лагерь.
— Нет, — ответил Дерек, — и, если не найдем в самое ближайшее время, тебе придется удвоить зарплату, чтобы заставить людей выйти на работу.
— Значит, удвоим, — отозвался Малком.
— Парень, куда ты гонишь? Ты и так опережаешь график на несколько месяцев.
Но Малком хотел получить доход от нового предприятия как можно скорее, чтобы иметь возможность вернуться в Лондон. Он сильно тревожился за компанию, так как был уверен, что в его отсутствие Ричи наломал там дров.
Все восемь месяцев со дня своего приезда в ЮАР он намеренно не читал ни одного отчета из штаб- квартиры компании и не слушал никаких новостей по радио. Малком работал как одержимый и щедро платил тем рабочим, которые были в состоянии поддерживать заданный им темп.
Всю деловую почту просматривал Дерек, которому Малком дал жесткое указание: ставить его в известность лишь в случае крайне важных новостей. Например, если Ричи заявит о банкротстве.
Но личную почту Малком просматривал. И каждый раз, вскрывая очередной пакет, он не без замирания сердца ожидал увидеть в нем тяжелый кремовый конверт с извещением о бракосочетании Долли и Ричи. Или, по крайней мере, записку от матери с сообщением об их помолвке. Но проходили месяцы, а новостей об этом не было, и Малком начал читать светскую хронику в газете, которую ему присылали. Там
