Короче говоря, он согласен нам помогать?
– И что, Дайян? Авария может случиться снова. И что?
Харуаки приглашает Дайю продолжить свою мысль.
– А. Если авария снова произойдет, кто будет жертвой? Моги ведь здесь нет, так?
– Скорей всего… это буду я. Логично предположить, что если мне навязано ее место, то и эту ее роль тоже возьму я.
– А всегда под грузовик попадала Касуми? – спрашивает Харуаки.
– Нет, бывало, что другие попадали, когда пытались ее спасти. Я, Кадзуки, Моги и даже ты, потому что ты пытался спасти меня, когда я пыталась спасти Моги. И не один раз. Ты несколько сотен раз это делал.
– Уааа! Кроме шуток? Погоди, несколько сотен раз – это же типа невозможно? …А, не, не обязательно, хех. Вполне логично, что один и тот же человек в одной и той же ситуации будет вести себя одинаково.
– Хуже того, как правило, перед тем ты мне признавался, – и Мария вздыхает.
– Мужчина жертвует собой, спасая женщину, которую он любит… ух ты! Ай да я!!
– Говоря откровенно, тебе вообще не следовало совать нос не в свое дело.
– Злая ты.
– Ну попробуй мысленно поменяться со мной местами. Представь, каково это – видеть, как кто-то жертвует собой ради тебя, потому что в тебя влюблен… Мне было больно, потому что на фоне твоих поступков мое высокомерие в попытках заполучить «шкатулку» просто сияло. Это был самый надежный способ разбить мне сердце.
– Нуууу…
Харуаки скорчил гримаску.
Вряд ли он изменит точку зрения, ведь его действия сами по себе не были чем-то неправильным.
– Ну раз уж мы об этом заговорили – сколько раз я тебе признавался, Ая-тян?
– Ровно три тысячи раз.
– К-круто, какой я настойчивый…
– Зато тебя три тыщи раз отшили! Это беспрецедентный рекорд по количеству обломов! Ты потрясающе безнадежен, Хару!
– Заткнись уже, Кири!
Все-таки смешные эти двое.
– Моги… а, нет, я пока что буду звать тебя Отонаси. Отонаси, почему Моги шла на место аварии всякий раз, хотя знала, что она случится?
Мария приподнимает бровь и отвечает Дайе:
– Потому что таковы правила «Комнаты отмены». Омине, я думаю, ты уже меня понимаешь, но все же скажу: я множество раз пыталась предотвратить эту аварию.
– Ну разумеется, вряд ли ты пошла жертвовать собой сразу же. Естественно подумать, что ты вышла на этот путь некоторое время спустя. Хотя лично я ни за что не выбрал бы угодить под машину самому.
– Эй, а чего вы всё про аварию? Ничего ведь не решится, пока мы не найдем Касуми, верно? – перебивает Коконе, склонив голову набок. Дайя отворачивается с недовольным видом.
– Этот человекоподобный шумоизлучатель действует мне на нервы.
– А-ха-ха. Можно подумать, это тебя грузовик переехал 20000 раз, правда?
– Мне просто интересно, Кири, как ты найдешь нам Моги?
– Это… понятия не имею. И вообще, сам-то знаешь?
– Тоже без понятия.
– Ого… Я просто балдею, как тебе удается изображать невинную овечку и при этом меня обзывать шумоизлучателем. Почему бы тебе не стереть свою фамилию «Омине» и не назвать себя «мистер Невинный»? Дайя Невинный. Ух ты, тебе здорово подходит!
– И не только я не знаю. Остальные тоже. Верно?
Мы с Харуаки переглядываемся. В общем-то, он прав. Если б мы что-то знали, сразу предложили бы.
– Таким образом, нам надо искать другое решение. И, следовательно, я обратился к аварии с грузовиком – это явно особое событие в данном повторе. Абсолютно естественная мысль. Мисс Человекоподобный Чушеизлучатель, доходит ли до вас мое объяснение?
– Угг…
Коконе с досадой скрипит зубами, раздавленная словами Дайи.
– Короче, мы можем чего-то добиться, если предотвратим аварию. Стало быть, стоит попробовать. Ты это имеешь в виду, да, Дайян?
Дайя кивает в ответ на резюме Харуаки.
– Именно. Но смысла нет никакого, если мы не можем ее предотвратить.
– Да нет… – качает головой Мария. – Попытаться стоит. Я мало что могла, когда была одна, но сейчас нас много, что-то может получиться.
– А имеет ли значение количество народу? Ноль есть ноль, на сколько его ни умножай. Разве наша проблема не из таких же невозможных вещей? – возражает Дайя.
– Я поняла твой аргумент, но думаю, что возможность все же есть. Ведь условия изменились. Я не Моги, я «Ая Отонаси». Шансы, возможно, уже ненулевые. А значит, уже не бессмысленно улучшать шансы, увеличивая количество народу, верно?
Дайя скрещивает руки на груди и какое-то время размышляет. Наконец он кивает.
– Да, смысл есть.
– Аатлично! Решено, будем пытаться! Как-нибудь да предотвратим ту аварию! Есть возражения?
Возражений на эту реплику Харуаки не последовало.
Да. Что-то, возможно, из этого и выйдет.
Раннее утро. До еще не случившейся аварии остается час.
Мы с зонтами стоим на месте происшествия, на перекрестке.
Наша с Харуаки задача – спасти Марию, если потребуется. Опасная задача, если авария все же случится, но мы оба вызвались добровольцами.
Мария должна была отыскать грузовик и залезть в него. Она высказала мнение, что ее шансы угодить под колеса минимальны, если она будет сидеть за рулем этого самого грузовика.
Я нервничаю. Оплошать нельзя. Всю прошлую ночь я не сомкнул глаз. От тревоги, а также из желания кое-что подтвердить я несколько часов проговорил с Марией по телефону.
Кидаю взгляд на стоящего рядом Харуаки.
Он, в отличие от меня, вроде не нервничает. Его лицо такое же, как обычно. Лицо, которое я всегда видел в «Комнате отмены».
В этот раз, возможно, нам удастся ее уничтожить.
…Н е з а в и с и м о о т т о г о, с л у ч и т с я а в а р и я и л и н е т.
– Харуаки, я хотел бы с тобой поговорить, пока мы ждем. Ты не против?
– Чего так формально? Разумеется, не против!
Слушая стук дождевых капель по зонту, я невольно поднимаю глаза.
– Насчет Моги-сан.
– Касуми? Эмм, ты не про Отонаси-сан, а про настоящую?
Я киваю.
– Я тебе не рассказывал, что она… убила нас, нет?
– Это еще что за страшная история? – Харуаки поднимает бровь.
Не то чтобы я держал это от него в секрете. Я просто не помнил, пока не осознал, что Моги-сан – «владелец».
И едва я вспомнил, кто «владелец», с меня словно оковы свалились – ко мне вернулись все воспоминания предыдущего раза.
