На борт стяг волшебный Мак-Лауда взяли.Гребцы на местах, корабли на отчале.Палаш и секира сверкают на воле,И песню Мак-Криммон завел о недоле:«Прощайте, утесы в бурунах и пене!Прощайте, лощины, где бродят олени!Прощайте же, озеро, речка и поле!Мак-Криммон сюда не воротится боле.Прощайте вы, сонные Квиллена тучиИ ясные очи, чьи слезы так жгучи!Прощайте, о вымыслы бардов! В недолеМак-Криммону с вами не свидеться боле.Мне бэнши стенанием смерть предрекает.Мой плащ, словно саван, меня облекает.Но сердце не дрогнет от скорби и боли,Хоть мне не вернуться на родину боле.И будут Мак-Криммона слышать стенаньяВсе гэлы-изгнанники в миг расставанья.Отчизна! Прощаюсь с тобой поневоле,Возврата ж… возврата не будет мне боле.Не будет во веки веков мне возврата!Не будет во веки веков мне возврата!Не будет во веки веков мне возврата!Мак-Лауд вернется, Мак-Криммон умрет!»
Роились пчелы в этот годНа наших липах так,Что в селах толковал народ, —Мол, где-то близко враг.Мы вниз глядим и видим дым —Горят и лес и дол:Туда эрцгерцог ЛеопольдВойска свои привел.Австрийцы знатные твердят:«Швейцарцев перебьем!И стар и млад — все канут в ад,Покончим с мужичьем!..»Поет труба, ведет тропаОт Лиммата-реки,Держа ряды, идут, горды,Австрийские полки.«Вы, господа, пришли сюдаПовергнуть горы в прах,Но невдомек вам, что бедаНастигнет вас в горах!И прежде, чем затеять бой,Покайтесь во грехах:В Гельвеции легко с душойРасстаться впопыхах».«Но где же нам попа найти,Чтоб наши души спас?»«Швейцарский поп уже в пути,Он выслушает вас.В стальную ризу облаченИ властью облечен,Он вам отпустит все грехиСекирой и мечом!..»Был колос от росы тяжел,И жатва шла окрест,И Хазенштайн[101] сюда пришел,Властитель здешних мест;Люцернский с ним пришел отряд,Готов для ратных дел,Бойцы отважны, и назадНикто не поглядел.