Потерян стяг, потерян щитПод Земпахом — и вотПол монастырский весь трещитОт беглецов-господ.Был Леопольд из смельчаков,Хранивших гордый вид,Но он пошел на мужиков,И ими был убит.…Спросила телка у быка:«Я ль не права, что зла?Чужая знать издалекаДоить меня пришла».Один удар рогов в живот,Один удар копыт —Кишки распороты, и вотВ могиле рыцарь спит!..…Австрийский дворянин от насБежал, оставив бой,Но прибыл он в недобрый часК стихии голубой.Он и слуга его, солдат,За то, чтоб сесть в челнок,Ван Роту[106], рыбаку, сулятИ рай и кошелек.Тот, чуя выгоду свою,Поплыл на этот зов,Причалил к берегу ладьюИ принял беглецов.А дворянин, пока Ван РотПрибой одолевал,Кивнул солдату, чтобы тотБил в спину, наповал.Нож выхвачен, но смерти деньДля парня был далек:Он, на воде увидев тень,Перевернул челнок.Веслом их оглушил, покаОни пытались всплыть:«Ну, пейте вволю! РыбакаВовек вам не убить!Двух рыб поймал сегодня я,Добыча хороша:Немало стоит чешуя,А мясо — ни гроша!..»…Меж тем гонец пришел, дрожа,В австрийский край, домой:«Ах, злые вести, госпожа!Убит хозяин мой.Была под Земпахом война,И пал он на войне…»«О, боже! — вскрикнула она. —Дай силы выжить мне!..»Воспел раздор долин и горШвейцарский бард один —Альберт Башмачник[107] звался он,Люцернский гражданин.И он, сдается, весел был,Когда восславить могКровавый берег, где явилНам свет и милость бог.
