Докинг наконец-то закончил прослушивание эфира. Снял наушники, вылез, сладко потягиваясь. Милов негромко окликнул его. Не для того, чтобы высказать претензии по поводу задержки:
– Посмотрите внимательно… Он что – чудит?
Докинг приблизился к Гурону. Склонился. Помедлив, протянул руку, нащупывая пульс на горле. Слушал пульс чуть ли не минуту. Потом разогнулся.
– Нет, думаю – не чудит. Он медитирует.
– Вы уверены?
– Сужу по пульсу. Очень трудно по желанию вызвать такое замедление.
– Зачем же это ему?
– О, это и прекрасный отдых, накопление сил, но главное – уход из неприятной действительности…
– И долго он может так?
– Боюсь, что не могу этого сказать. Может быть – секунды, но, может, и часы…
– Что же с ним делать? Оставить скованным – нельзя, все-таки дикие места, сожрет кто-нибудь. Тащить с собой – зачем он нам в таком состоянии? Да еще воспрянет в самый неподходящий миг, поднимет тревогу…
– Действительно, – согласился Докинг. – Придется к его медитации добавить еще нашу химию: усыпить. И в таком виде везти с собой.
– Друг мой, опомнитесь: куда везти? На чем? Отсюда мы – только пешком, и притом никак не по дороге.
– Да, верно. Значит, усыпим и оставим в машине. Вернемся живыми – тогда решим окончательно.
– Если не вернемся – кому-то придется помучиться, извлекая его из заблокированной машины, – усмехнулся Милов.
– Тем не менее, ему в таком случае повезет больше, чем нам.
– Будь по-вашему. Кстати: что это вы там с таким увлечением слушали? Трансляцию концерта?
– Если бы… Выслушал очередной плод усилий моего шефа.
– Как это вы с ним связались?
– Да нет, циркуляр – всем, всем. Задержался потому, что надо было еще расшифровать.
– Что-то интересное?
Докинг пожал плечами:
– И да, и нет. Оказывается, в поисках пресловутого углерода весь мир находится на той же позиции, что и неделю назад: нет ни малейших представлений о том, где он в самом деле находится.
– Но ведь, судя по сообщениям прессы…
– В этом-то весь юмор. Это была сплошная деза. И все оказались в таком джеме, что отныне к поискам пропажи подключена даже наша контора.
Он махнул рукой:
– Нас с вами, дорогой друг, это вряд ли касается. Пока мы не разберемся с этим Приютом, с ролью Берфитта в этих делах – ничто другое нас интересовать не будет, не так ли?
– Допустим.
– Рад нашему единодушию. Ну что же – за дело? У вас есть усыпляющие патроны? У меня, к сожалению, только боевые.
– У меня тоже нет. Но вот у этого парня могут и найтись…
Милов взял сумку Гурона с рожками, открыл.
– Целый рожок… Видите? Вот они.
– Прекрасно.
Докинг взял автомат Гурона, заменил рожок.
– Вы или я?
Милов мотнул головой:
– Я уже пострелял в этих краях в свое удовольствие; ваша очередь.
– Ну что же…
– Только не в упор: обожжете.
Но это Докинг и сам отлично знал; отошел на несколько шагов.
– Осветите его.
Милов включил фонарь. Докинг прицелился. Хлопнуло. Гурон дрогнул, мягко завалился набок.
– Теперь его в машину…
Кое-как затащили: охранник был не из легковесов, мог бы наверняка выступать в полутяжелом. Пристроили на полу, ноги ему пришлось подогнуть.
