паспорт...
– Нина Григорьевна Вешняк, – прочитала Мария. – Что, собственно, и требовалось доказать. Ольга, вы в курсе, что документы и ценности Нины Вешняк хранились в вашем доме? Вы не знаете, как они попали сюда, под линолеум?
– Я не знаю, – плакала Ольга. – Может, она сама?
– Здесь и проездной на метро, – заметил Сергей. – Бережливый вы человек, Геннадий. Или вы, Татьяна?
– Я? Вы в своем уме?
– Следите за своими выражениями, – заметила Маша. – Мы разберемся, кто из вас бережливый. Но появиться все это тут могло только после смерти Нины Вешняк. Здесь документы, которые должны были быть с ней при жизни.
– Одну минуточку, Маша. Я хотел бы позвонить Артему. Может, он сумеет подъехать. Все-таки он один видел всех... – влез Кольцов.
– Кто видел, кого видел? Что за подстава? – возник Геннадий.
Татьяна и Ольга молча сели на стулья и ждали. Артем приехал через двадцать минут. Он вошел в комнату, быстро окинул всех взглядом и так крепко сжал спинку стула, что у него побелели пальцы рук.
– Сережа, это он, – сказал Артем. – Третий, которого я не мог описать, хотя он стоял лицом ко мне. Но это совершенно точно он. Почему вы его не берете?
– Никуда он уже не денется, – сказала Мария. – Геннадий Лебедев, на выход. Ольга и Татьяна, вы приедете к нам завтра, дадите подписку о невыезде. Необходимы ваши показания.
Артем приехал вместе с ними в отделение. В кабинете Марии он спросил:
– Почему вы у Лебедева не спрашиваете, кто с ним был? Он знаком со Степановым и Николаевым?
– Успокойся, – сказал Сергей. – Сейчас его оформим, получим первые показания, Лебедев должен назвать сообщников, но может и не назвать. А для начала – признаться в убийстве. Или соучастии.
– Николая Ивановича вы выпустите?
– Как только получим признание Лебедева, – сказала Маша. – Артем, спасибо. Не волнуйтесь. Начало положено.
Глава 25
Когда Артем приехал домой, на нем лица не было. Опять пришлось придумывать матери про температуру, внезапную слабость. Пить аспирин, молоко с медом, считать минуты до прихода Юли. Она вошла в спальню, посмотрела на него и сразу поняла:
– Ты не простудился, как мама сказала. Что-то произошло, да?
Он рассказал, они еле дождались ночи, когда Ирина Ивановна выключит телевизор и ляжет спать. А потом прижались друг к другу, как два испуганных ребенка. Их била дрожь, их вновь настигло то страшное, что временами отступало, поскольку разгадка была далеко. Сегодня Артем увидел убийцу. Он уверен, что это так. Он увидел существо, которое на его глазах лишило жизни беззащитную девушку. По крайней мере – участвовало в этом преступлении. И тот факт, что им приходится жить на одной земле с этими чудовищами, окрашивало сейчас все в самые мрачные тона.
Утро наступило внезапно, испугало Юлю, надвинулось на Артема грозовой тучей возможных событий. Он быстро умылся, как всегда в таких ситуациях, не стал завтракать, быстро уехал. На работе сидел неподвижно, глядя на телефон. Нервы не выдержали через несколько часов. Он набрал номер Сергея.
– А я тебе хотел звонить, – сказал тот. – Я сейчас в кабинете Марии, только что закончился допрос... Ну, что... Слушай, хочешь – приезжай сейчас. По телефону все не расскажешь.
Артем примчался через пятнадцать минут. В кабинете молча сидели Маша, Сергей, Александр Васильевич, в углу надулся Онищенко. Сергей подвел Артема к столу, подвинул к нему протокол. Тот попытался прочитать, но смысл ответов и вопросов ускользал от его взволнованного ума.
– Черт. Не могу читать. Ну, что, Сережа?
– Он признался. Не в убийстве, конечно. Но участвовал во всем точно. Описанные им детали совпали с выводами экспертизы. Это тебе точно лучше не читать. В общем, его версия такая. Два человека, которые добивались, видимо, взаимности Нины Вешняк, увидев ее на каком-то выступлении, нашли его, Геннадия Лебедева. Он приезжал регулярно на квартиру за платой. Предложили ему деньги за то, что он выведет девушку в назначенное время во двор. Ну, а дальше в пользу бедных: якобы он не понял, зачем. Но сумма ему понравилась. Вывел ее легко: пришел, когда она была дома, и сказал, что на помойке лежит выброшенный живой младенец. Она, как девушка добрая и доверчивая, побежала... Потому и не взяла ни документов, ни проездного... У помойки ждали эти двое, в машину ее затолкали, в парк привезли... Дальше пропускаем, потом появился ты...
– Он назвал их? Вы их взяли?
– В том-то и дело, что нет. Он утверждает, что понятия не имеет, как этих двоих звать, что видел их два раза, причем поздно вечером... Но в опознании, разумеется, поучаствует: куда ему деваться. За ними поехали, Артем. Ты тоже нужен. Николай Иванович сейчас выйдет, мы его отвезем домой. Мы – в частности, господин Онищенко – принесли ему свои извинения.
– Да, хорошо. Я жду.
...Романа Степанова и Василия Николаева протащили по коридору мимо Артема, они выглядели страшно, перевернуто, посмотрели на него налитыми кровью глазами. Степанов все время хрипел что-то невнятное. Их оставили в пустой комнате в наручниках. Потом привели туда Геннадия Лебедева. Артем в коридоре слышал вопли уже не только Степанова, но и Николаева. Его по-прежнему трясло. Вышел Сергей.
– Ну что, старик. Все. Он их опознал. Сейчас их начнут оформлять, мы, наверное, поедем.
– Подожди, – вдруг сказал Артем. – Они там втроем, да? Мне можно войти?
– Собственно... Конечно. Я только Маше скажу.
Они вошли в комнату, где сидел на стуле, не поднимая головы, Лебедев. Степанов и Николаев неподвижно стояли у стены. Артем прошел к окну, внимательно осмотрел каждого из них, потом вернулся к двери, на мгновение прикрыл глаза. Воспоминание вспыхнуло как никогда ярко. Девушка, трое мужчин, каждый звук, каждый треск под их ногами. Ее умоляющий, отчаянный взгляд, все еще с надеждой...
– Можно сделать так, чтобы они встали рядом? – спросил он.
– Встать, Лебедев, – сказала Мария. – Подойдите к ним. Не шевелиться.
Артему казалось, что он просто исчез. Осталось его зрение, натянутые нервы, глухой шум в голове... Сейчас ему не важна даже собственная жизнь, что-то невероятное решается здесь....
– Эй, – дотронулся до его локтя Сергей. – Тёма, с тобой все в порядке? Это они?
– Да нет же, – уверенно произнес Артем. – Нет! – воскликнул он. – Это не они! Только он был там, – Артем показал на Лебедева. – Он врет! Понимаете, – отчаянно обратился он к Маше и Сергею. – Они очень похожи на тех двоих. Но сейчас, когда я увидел их всех вместе... Я не могу ошибаться. Тех троих что-то связывало. Точнее, ясно, что – их связывало преступление. Этих двоих с Лебедевым не связывает ничего. Вы, конечно, можете мне не верить... Я сам их подозревал. Но... это как в задаче: вдруг возникает момент, когда невозможно ошибиться.
– У него гениальная интуиция, – расстроенно пояснил Сергей. – Так нам учителя говорили. В общем, можно считать, раскрытие накрылось.
– Тьфу, – плюнул Онищенко и пошел к выходу. – Я в этом спектакле больше не участвую. Дурдом какой-то!
Глава 26
Заскрежетала дверь камеры, контролер буркнул: «На выход». Виктория быстро встала, вышла в коридор, потом они свернули к какой-то лестнице, спустились в подвал, прошли его, вышли в маленькую дверь, оказались на заднем дворе....
– Куда? – наконец спросила Виктория.
– Типа в больничку, – сказал конвоир. – Идешь сейчас под тем забором, там лаз... Проскочишь его, – машина будет ждать. Тормознут тебя – я ни при чем. Сама побегла, ясно?
– Ясно. Спасибо. Прощай.
Она даже не волновалась. Козырев себя не подставит. Значит, все схвачено. До машины она шла не спеша, отработанной походкой светской львицы.
– Ну, с богом, – сказал Козырев и рванул с места. – В общем, так. Документы практически готовы. Дня
