на высоте трех тысяч метров монтировали подвесную канатную дорогу», — читаем в той же книге о Павле Александровиче Соловьеве.
Правительство высоко оценило талант создателей этих летающих трудяг. Лауреатами Государственных премий СССР стали и пермские их творцы — Главный конструктор П. А. Соловьев, его заместитель И. П. Эрвич и ведущий конструктор Г. П. Калашников. А несколько позже Михаил Миль, конструктор вертолета, и Павел Соловьев были удостоены звания Героев Социалистического Труда.
Следующим блестящим творением пермских конструкторов стала знаменитая «тридцатка». Двигатель Д-30 для Ту-134 был модифицирован для силовых установок на самолеты Ту-154, Ил-62М и на непревзойденный, всепогодный, не имеющий аналогов в мире истреби- тель-перехватчик МиГ-31. И, наконец, на взлетающий в немыслимые выси самолет М-55 «Геофизика».
Последним словом Павла Александровича Соловьева в отечественном и мировом моторостроении стал двигатель нового поколения Д-90, названный позже в честь конструктора ПС-90А. ПС — Павел Соловьев, знак личного индекса конструктора. Мотор прошел более 400 видов испытаний, доказавших, что он по своим техническим характеристикам — экологическим, шумовым, конструктивным, по возможности диагностирования, безопасности — отвечает всем международным требованиям. Двигатель получил сертификат Межгосударственного авиационного комитета. Его конструкция даст возможность для последующих разработок, для использования в более широком применении — от семейства самолетов Туполева до наземных установок для перекачки природного газа.
Сегодняшние самолеты Ил-95-300, Ту-214, президентский самолет «Россия» оснащены пермскими двигателями. Тем не менее на них постоянно наводилась густая тень. Причем это длилось годами.
В октябре 1996 года умер выдающийся конструктор, возглавлявший КБ Пермского моторостроительного завода, создатель авиадвигателей, которыми оснащены целые поколения МиГов, Туполевых, Илов — Павел Александрович Соловьев. Он умер от разрыва сердца. Одна из причин — травля. Последнее соловьевское детище, новый двигатель, был признан уже после смерти конструктора. Об этом в свое время сообщила миру «Комсомольская правда» под рубрикой «Из черного списка российской науки»…
Если учесть, что Соловьев не новичок в авиации, то не для того ли была организована травля, чтобы вывести из конкурентной борьбы и
133
задержать, а лучше — совсем разрушить развитие отечественного самолетостроения и закупать «Боинги»?
Генеральный директор ОАО «Авиационный комплекс имени С. В. Ильина» в «Независимой газете» писал: «По прогнозам, до 2015 года российские авиакомпании должны закупить около 500 новых самолетов. Но сегодня приобретаются только западные. Уже сейчас ежегодные лизинговые платежи за иностранные самолеты, ввезенные в Россию, составляют 300 миллионов долларов. То есть мы спокойно финансируем западных производителей».
Странно, что по произволу властного меньшинства это происходит в стране, чьи боевые самолеты и вертолеты Су, МиГ, Ту, Ми, Ка, оснащенные пермскими моторами, вызывают восхищение в мире. России сам Бог велел быть крылатой: богатырские ее просторы и такие протяженные границы без воздушного флота ни объединить, ни защитить.
И последнее, о чем хотелось бы сказать. Мечта о полете свойственна человеку. А человек творческий ищет воплощение этой мечты. И строй его мыслей не может не быть высоким. Люди такого уровня, как А. Д. Швецов и П. А. Соловьев, размышляли, конечно, не только о конструкции мотора или самолета. Они думали о цели и, возможно, согласились с мыслью, которую выразил в своей книге «Земля людей» французский летчик и писатель Антуан де Сент-Экзюпери: «Самолет — оружие, которое прокладывает воздушные пути — приобщает человека к вечным вопросам».
Олег Константинович
Хомутов
(1934–1997)
Парашютист-испытатель, уроженец Усолья. Испытывал спасательные средства, прыгая с самолетов ТУ-134, ИЛ-62, «Антей», ИЛ-76, первым испытывал катапультные установки самолетов со сверхзвуковыми скоростями, а также скафандры для первого выхода в открытый космос. В 1971 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
ЛЕЧУ К ЗЕМЛЕ…
Олег Хомутов
Однажды было так. Он ехал в московской электричке с женой, а пожилой пассажир, сидевший рядом с ним, поглядывал то на лицо Олега, то на Звезду Героя Советского Союза, а затем спросил:
— Скажите, пожалуйста, за что вас наградили? Не может быть, чтобы за войну — молоды.
— За работу, — ответил Олег.
— А разве за работу такое звание дают?
— Дают, — ответил Олег.
Да, такая у него была профессия.
То, к чему летчики прибегают только в крайней необходимости, когда самолет попадает в неотвратимую аварию, для Олега Хомутова было обычной работой. Он выполнял ее днем и ночью, на больших и малых скоростях и на разных высотах. Вся его работа — подвиг, повседневный риск во имя жизни тысяч людей. Он испытатель средств
135
спасения — парашютов и катапульт, скафандров. Катапультирование для него было будничным делом.
В детстве Олега манило море. Его дед по матери был матросом и героически погиб в знаменитом Цусимском сражении. Дома фотография деда висела на самом видном месте. И скорей всего, именно эта фотография заронила в душу внука желание стать моряком. Морская фортуна улыбнулась Олегу, но ненадолго. Он поступил в школу юнг, заболел и вынужден был уйти из нее. Позже, после десятого класса, Олег успешно сдал экзамены в Московский авиационный институт. Студентом он впервые в жизни шагнул с парашютом в большое небо. Здесь зародилась его профессия испытателя.
В инструкциях для пилотов сказано, что каждый летчик должен время от времени мысленно помещать себя в аварийную ситуацию, чтобы внутренне быть готовым встретить во всеоружии реальную опасность. Их учат готовиться встретить беду. Учат катапультироваться, учат прыгать с парашютом.
Но прежде чем их будут этому учить, все на себе должен проверить испытатель. Есть такой раздел экспериментов — «опрыгивание» самолетов. Олег Хомутов опрыгивал ТУ-134, ИЛ-62, «Антей», ИЛ-76 и другие самолеты. Он работал с известными летчиками-испытателями, настоящими асами своего дела: Юрием Гарнаевым, Олегом Гудковым, Аркадием Богородским, Валентином Васиным, Эдуардом Еляном.
Сверхзвуковые скорости самолетов потребовали надежных средств спасения для экипажей. Появилась катапульта. Олег Хомутов испытывал многие катапультные установки для самолетов различных конструкций. Это очень сложное и трудное дело — первым определить, насколько просто, удобно и надежно новое устройство еще тогда, когда никто не знает, как оно себя поведет в потоке сверхзвуковой скорости: сработает ли на заданной высоте прибор-автомат, отделится ли кресло. В случае неудачи испытателю, чтобы спастись, остается несколько секунд.
Один из экспериментов на глазах Хомутова кончился трагически. Погиб его друг — Валентин Данилович, первоклассный парашютист. Хомутову пришлось продолжать испытание этой новой катапульты. Ведь подводилась итоговая черта под многолетним трудом ученых, инженеров, конструкторов,
