Девушка держалась. Неосознанно закрылась безразличием, перестала обращать внимание на беснующихся вокруг людей.
«А полчаса назад произошло что-то еще…» Выстрел ударил по ушам, и… Людмила вдруг, испугавшись, осознала, что начала мыслить по-другому. Отчетливо поняла разницу между собой вчерашней и собой сегодняшней. Раньше ей думалось очень легко, без напряжения: «Сегодня надену вон ту зеленую кофточку…» «Хм, офицерик довольно симпатичный, только напряжен что-то…» «Ирки больше нет…» После выстрела же, когда накатил внезапный ужас, мысли стали вдруг какими-то другими. Чужими, что ли? Одновременно и принадлежали ей, и совершенно неожиданно зарождались где-то в голове, звуча, как приказы.
«Но я же не знаю, где он находится!»
«А зачем?»
Мысленный диалог между Людмилой и ее сознанием оборвался, когда она оказалась в объятиях полковника. Нараставший ужас — «Он прав — у меня едет крыша. Я о чем-то разговаривала сама с собой! Шизею от стресса?..» — сменился умиротворением.
Мышцы расслабились, стало очень тепло и приятно. В груди разрастался облегченный стон. Как хорошо! Сейчас ее отведут к другим мужчинам. Будет еще теплее и в сотни раз приятнее. Какое отличное слово — «безопасность»!
Мысль на этот раз была настолько чужеродной, что телеведущая содрогнулась. Подняла голову и уставилась на полковника.
— Успокоилась уже? — с облегчением поинтересовался он. — Идем?
— Что вы сказали? — удивилась Людмила.
— Я спросил, пришла ли ты в чувство.
— Вы умеете разговаривать, не открывая рта? — подняла брови Людмила.
Она осознавала, что голос не принадлежит Орлову, но хотела убедиться.
— Нет, — полковник немного отодвинулся и с интересом посмотрел на девушку. — Чревовещанием не владею. Ты почему спрашиваешь?
«Я сама с собой разговариваю? Откуда я знаю о каких-то протоколах? Наверное, это от нервов», — ответила себе Людмила.
«Хочу, — мысленно подтвердила Батурина. — А что надо сделать?»
— Забудется… — пробормотала девушка, плотнее прижимаясь к Орлову.
— Конечно, — подтвердил полковник. — Все пройдет, и ты даже не вспомнишь о сегодняшней ночи. Только держи себя в руках.
— Хорошо, — кивнула Людмила.
По телу, от пяток до горла, поднималась теплота. Необычайно яркая, напряженная, прекрасная. Словно нагрелась вдруг каждая клеточка. Так бывает во время оргазма. «Как с тем одноклассником…»
— Ох, мне приятно! — простонала телеведущая, сильнее прижимаясь к мужчине. — Вы тоже должны это почувствовать!
Полковник замер, посмотрел настороженно. Увидел поднятые для поцелуя губы, томно закрытые глаза. Резко отодвинулся, вытянутыми руками придерживая девушку за плечи:
— Деточка, с тобой все нормально?
— Со мной все отлично! — с придыханием отозвалась Людмила. — Никогда в жизни так хорошо себя не чувствовала! А вы? Вы чувствуете это?
Орлов скосил глаза, прислушиваясь к себе. Пожал плечами:
— Я должен что-то ощутить?
— Тепло! — выдохнула девушка, подаваясь вперед. — Оно наполняет меня изнутри!
Полковник, продолжая удерживать ее, отступил на полшага.
— Слышал я, что некоторые женщины в момент опасности теряют голову. Но никогда прежде не видел. Ты что, решила меня соблазнить?
— Тепло! — повторила телеведущая. Ее лицо светилось блаженством. Грудь возбужденно вздымалась. — Вам ведь тоже тепло?
— Теплее, чем наверху, — сказал ничего не понимающий полковник. — Наверное, из-за близости к реактору. А ты лучше оставь эту идею. Побереги себя для кого-то помоложе. Хорошо?
— Хорошо! — простонала Людмила. Спросила вдруг, указывая взглядом на дверь в реакторный зал: — А вы не хотите войти и посмотреть, что там?
— Так, — сухо сказал Орлов. — И думать забудь об этой двери. Туда нам вход заказан.
— Но я бы хотела посмотреть. Там очень интересно, — металлическим тоном известила телеведущая. Она совершенно запуталась в мыслях. Секунду назад было тепло и приятно, а теперь прекратилось, словно внутри нее кто-то нажал выключатель. Но собственный голос, независимо от желания, продолжал нашептывать.
«Не хочу. Там страшно».
«Не буду я куда-то ходить! — прикрикнула на себя девушка. — Потому что не хочу!»
— Товарищ полковник, осторожно! — услышала Людмила.
Повернулась к источнику звука. По коридору бежал, разъяренно оскалившись, тот симпатичный офицер.
Но офицер почти без замаха нанес удар, и девушка рухнула на руки Орлову.
— Ветров?! — от негодования забыл ругнуться полковник. — Ты сдурел? Женщину бить?
Госпожа Батурина пребывала без сознания.
— Она террористка, — пояснил Ветров, останавливаясь и переводя дух. Прислонился к стене, утирая пот. — Ее дружок всех наших раненых застрелил. И связиста тоже.
Орлов побледнел. Разжал руки, и телеведущая сползла на пол.
— Как это произошло?
— Не могу знать — прибыл, когда все закончилось. Солдаты рассказали, что стрельба началась, едва вы бросились за этой… — Роман несильно пнул Батурину носком полуботинка. — Возможно, девка
