— Проникнитесь волей небес! Перед вами — храм моления об урожае. — Голова Маккорда запрокинулась. — Сын Неба являлся сюда дважды в год. Сначала — на пятнадцатый день первого лунного месяца, чтобы испросить для своих подданных богатого урожая риса. — В уголках глаз его вдруг блеснула влага. — Затем — в день зимнего солнцестояния, когда полагалось благодарить небесный чертог за ниспосланное изобилие. — Шутовская гримаса исчезла, по щекам заструились слезы. — Но Пан Сяошэну нет нужды молить небожителей. Я оказался щедрее! А платить гению он не считает себя обязанным. — В последних словах генетика звучала горечь.
Маргарет стояла, пораженная развернувшимся перед ней спектаклем — и трагедией, и фарсом.
— Может быть, все-таки объясните мне, что случилось, доктор Маккорд? — Тихий ее голос, почти шепот, едва внятным эхом отразился от мраморных террас.
Из тучного тела американца будто выпустили весь воздух. Джей Ди сник.
— За программу эксперимента с суперрисом отвечал Чао Хэн. Он был ставленником Пана. К разработке нового сорта Чао привлек и меня. Последовала сделка с моими патронами из «Гроган индастриз». Они только обрадовались возможности вложить деньги: Пан Сяошэн спешил, а договор сулил немыслимую прибыль. Правительство США ни во что не вмешивалось. Наши генетики обрели шанс воплотить свои теории на практике. В случае удачи им был гарантирован патент и широкая дорога на мировой рынок. Это пахло миллиардами долларов. Триллионами! А китайцы? Их удовлетворили полные закрома. Пан готовился стать личностью, которая поведет нацию в третье тысячелетие. Не хватало только одного — суперриса. И я создал его.
Опустив плечи, Маккорд начал мелкими шажками расхаживать по нижней террасе.
— Господи, все было просто великолепно! Сорт вышел стойким к болезням, на него не покушались ни вредители, ни грибок. Он превзошел самые смелые ожидания. Урожайность подскочила на сто процентов.
— Как вы этого достигли? — спросила Маргарет.
Маккорд стремительно развернулся, глаза его сверкали.
— Как? Без труда. В примитивности метода скрывалось его совершенство. Я взял ген холеры, тот самый, что несет в себе смерть, и встроил этого маленького убийцу в клетку риса.
Ее охватил ужас.
— Вы… вы сошли с ума!
Покачав головой, Джей Ди желчно улыбнулся:
— Вовсе нет. Ген отнимает жизнь у всего: у насекомых, бактерий, вирусов…
— И людей.
— Ошиблись! При нагревании он погибает, а рис после варки остается таким же вкусным, каким был всегда. Требовалось лишь поместить ген в зернышко. Мои технологии переступили за грань искусства. Но об этом я уже говорил. — Маккорд оттопырил мизинец правой руки. — Помните?
— Да, — сухо ответила Маргарет. — Ваш крошечный пенис.
— Я приклеил ген холеры к дружелюбному вирусу и послал его размножаться в ДНК рисового зерна.
— К дружелюбному? — не удержалась от сарказма Маргарет.
Брови американца сошлись на переносице.
— Разумеется. В моем случае им стал мозаичный вирус цветной капусты, которую люди едят на протяжении тысячелетий.
— А потом вы решили, что будет неплохо скормить человечеству ген холеры и капустный вирус — под видом нового сорта риса?
— Но это сработало, причем без всякого вреда для человечества. — От защиты Маккорд перешел к нападению. — Мы провели ряд полевых испытаний на юге страны. Наши специалисты прожили год, питаясь одним рисом, прежде чем об эксперименте рассказала пресса. Итог ошеломил всех: вкусовые качества риса улучшились! Никто не умер. — Он закурил вторую сигарету. — Три года назад мой сорт высадили по всему Китаю. Результат был феноменальным, доктор Кэмпбелл. Феноменальным! Урожай вырос в два раза. Прощай, голод!
— И да здравствует прибыль.
— А почему нет? Мы вложили огромные деньги, пошли на риск. Разве это не заслуживает компенсации?
— У меня такое ощущение, что где-то в недалеком будущем население Земли столкнется с одним серьезным «но».
Маккорд окинул собеседницу неприязненным взглядом, пустил к темному небу струю дыма.
— О болезни Чао мне ничего не сказали. Примерно год назад врачи обнаружили у него нечто похожее на СПИД. Бедняга любил мальчиков, если не знаете. — Американец брезгливо сморщился. — Начали лечить, однако самые действенные препараты не помогали. Медики всполошились, и Пан распорядился перевести их пациента в триста первый военный госпиталь. — Массивная грудь Джея Ди вздымалась, как у бегуна, который закончил марафонскую дистанцию. — Лаборатория выявила у Чао неизвестный ретровирус: тот дремал в мозгу и года четыре никак не давал о себе знать. Спустя некоторое время он пробудился и стал пожирать соседние клетки, перекинулся в кроветворные органы. Иммунная система рухнула, как при СПИДе, только гораздо хуже. А еще его было почти невозможно идентифицировать — эта тварь мутировала быстрее, чем успеешь сказать «засек!».
С минуту оба смотрели друг на друга, и лишь потом Маргарет осознала страшную правду.
— Боже! Значит, в рисовых зернах поселилась сама смерть!
Маккорд отвел взгляд, пыхнул сигаретой.
— По-видимому, на какой-то стадии эксперимента наш дружелюбный малыш из цветной капусты вступил в контакт с другим безобидным — при нормальных условиях — вирусом. — Последовал долгий- долгий вздох. — И на свет появился мутант, законный отпрыск двух своих родителей. Исследователи назвали его икс-вирусом риса, ИBP. О его существовании никто не подозревал.
Маргарет пыталась осмыслить услышанное. Кровь бешено стучала в висках, толчками пульсировала в сонной артерии, наливался тяжестью затылок. Усилием воли она разжала плотно сомкнутые губы.
— По-вашему, он так и остался в клетках риса?
Генетик кивнул.
— Того риса, который люди сеют и продолжают есть?
Новый утвердительный кивок.
— И с каждой ложкой человек заглатывает бессчетное количество особей… как его? ИBP?
Маккорд повернул голову к шершавому стволу кипариса.
— Пару-тройку лет никто не почувствует никаких изменений. Чао лопал наш рис почти четыре года.
Доктор Кэмпбелл отказывалась верить своим ушам. Масштаб бедствия выходил за пределы того, что она могла себе представить.
— В Китае полтора миллиарда жителей, — сорвалось с ее губ.
— Ими дело не ограничится. Суперрисом торгуют уже по всему миру. Никто не может сейчас утверждать, где следует ждать вспышки. Речь идет, как вы изволили выразиться, о половине населения земного шара.
В следующее мгновение Маргарет вспомнила: но ведь она тоже ела этот рис! Нет-нет, разум ей изменяет, подобное исключено. Не может же она, в самом деле, умереть из-за горстки поджаренного риса! Или может? Что-то такое происходило с нею в тот момент, когда она услышала о смерти Майкла. Мрачная перспектива не укладывалась в голове. Это исключено!
Скрипнув каблуками, она яростно развернулась лицом к Маккорду.
— Все вы — подонки! — Серебристый мрамор отразил ее крик, который через долю секунды поглотила душная тьма. — Тупые, самодовольные подонки! Надеялись за три года обогнать процесс эволюции! Возомнили себя богами!
Джей Ди фыркнул, но не произнес ни слова. Пауза затянулась.
— Но самая большая ирония заключается в том, — сказал он наконец, — что я с детства не выношу риса. У меня на него аллергия.
