Его собеседник надул губы.
— Мой преподаватель по этике сказал, что мы катимся вниз.
— С его стороны так заявлять как раз неэтично.
— Он честный человек, — резко возразил Колин.
— И что ты хочешь от меня в связи с этим?
— Твоя прямая обязанность остепениться.
— Да? — Брови виконта поднялись.
Руки Колина сжались.
— Ты ведь наследник, старший из нас.
— И что из этого следует?
— Тебе нужно повлиять на мать.
— По-моему, это дело нашего отца.
Колин невесело рассмеялся:
— А то ты не знаешь его?
— Почему же? — Даунинг взял бокал с подноса проходящего мимо лакея. — Недавно видел его и убедился, что он полон жизни. Он мог бы поговорить с матерью, обсудить положение.
— Отца не беспокоит ничего, кроме его собственных забав. Мы можем все погибнуть, а он не оторвется от пары женских ног, пребывать между которыми — его излюбленное занятие.
Миранда изо всех сил старалась не покраснеть. Чего только не наслышишься в светском обществе.
Виконт невозмутимо потягивал шампанское.
— Ты должен серьезно поговорить с матерью, — настаивал Колин.
— И ты думаешь, это возымеет какое-то действие?
— Скажи ей, чтобы она остановилась. Ты не представляешь, как смотрят на меня в Оксфорде!
— Будь мужчиной, Колин. Я думал, ты выше подобных вещей.
Миранда готова была подумать, что виконт совсем не взволнован этим разговором, если бы не побелевшие пальцы его рук, которые сжимали бокал.
— Я не понимаю, почему ты так разгневан на отца? Только потому, что его имя не сходит со страниц скандальной хроники?
Колин нахмурился:
— Я не нахожу, что он поступает правильно. — Лицо молодого человека покраснело. — Конрад думает, что только ты способен спасти честь семьи. Я не разделяю его надежду. Я просто хочу знать, что ты намерен делать?
— Планирую купить книги, может быть, заехать в клуб и проиграть те деньги, которые останутся в моем кармане, а затем вернуться и выпить с хорошенькой женщиной.
Виконт посмотрел в ее сторону. Миранда вся сжалась. У нее было такое чувство, словно кто-то вылил ей на голову ушат холодной воды.
Колин, кажется, слишком нервничал, чтобы заметить нюансы.
— Ну так что с матерью? — спросил он.
— Почему бы тебе самому не поговорить с ней, если ты так напуган?
Колин поджал губы так, что они побелели.
— Вряд ли она захочет меня слушать. Ты ее первенец. Ее любимчик.
В этих словах был ироничный оттенок.
— Мы все обречены нести нашу ношу. Как ты думаешь?
— Господи, с кем я говорю? Мне кажется, что тебе на все наплевать.
Виконт миролюбиво улыбнулся, но ничего не сказал.
— Мое имя будет запятнано, — сокрушался Колин.
— Ты понимаешь, что обсуждаешь слишком серьезные вещи в публичном месте? Хочешь еще больше усугубить семейную драму? Уверен, что никто не подслушивает нас? Или ты так занят, что не можешь прийти ко мне домой, чтобы поговорить об этом?
Колин побледнел и усмехнулся:
— Но ведь рядом с нами никого нет.
— Позволь представить тебе мисс Чейз. — Виконт шагнул назад и поманил Миранду рукой. — Новое лицо в доме.
Смущению Колина не было предела, когда он увидел девушку, но затем он надулся и прошипел:
— Твои слуги подслушивают на каждом шагу, это переходит все пределы.
— Я надеюсь, мисс Чейз составила верное мнение из того, что ей удалось услышать.
Глаза Даунинга сделались томными, а Миранда залилась краской.
Выражение лица его собеседника становилось все мрачнее.
— Ты теперь флиртуешь с прислугой? Я думал, у тебя есть хоть какие-то моральные рамки.
Лицо виконта стало непроницаемым.
— Ты забываешься.
Колин покраснел.
— Не смей говорить со мной в таком тоне! — В голосе его звучал гнев. — По крайней мере если бы, ты был порядочным человеком, если бы ты подумал о своих родителях, мы могли бы пользоваться расположением общества.
— Невозможно завоевать уважение пустыми рассуждениями. Надо взяться за дело. К примеру, продать твои меланхолические мемуары. Материальное положение семьи заметно улучшится.
Лицо Колина все больше багровело. Миранда подумала, что, оказывается, не одна она способна так краснеть.
— Тебя это не устраивает? Тогда просто не замечай всего этого, как Конрад и наши сестры. Покупай себе дорогую одежду и развлекайся. Танцуй на балах и не думай, откуда придут деньги или куда уйдут. И забудь о сплетнях. — Виконт сделал глоток шампанского. — А меня в таком случае оставь в покое.
Колин не ответил. Он выглядел так, как будто получил удар под дых.
— Ты все еще полон юношеского максимализма, Колин. И не в состоянии примирить свои собственные идеи с тем, что происходит во всем остальном мире. — Виконт грозно посмотрел на брата. — Но если ты чем-то обидишь мать, то будешь иметь дело со мной. Удачного дня.
Он поклонился и отошел. Миранда поспешила за ним.
— Графиня скоро появится, — бросил виконт через плечо, пока она старалась не отставать от него. — А пока мы сможем посмотреть картины.
Она оглянулась на Колина… Его волосы, глаза — да, он похож на виконта.
— Вы братья?
— Странно, не правда ли?
— Да, хотя вы оба очень… импульсивные, — заметила девушка.
Виконт взглянул на нее, немного замедлив шаг. На его лице появилось изумление.
— Вы так думаете обо мне?
— Конечно. Ну как же не признать очевидное?
— Я не считаю, что у нас с Колином много общего, тем не менее в чем-то он на меня похож. — Последнее было сказано с оттенком досады.
Миранда очень хотела задать вопрос о его матери, но не смела. Это не ее дело, нельзя копаться в чужих семейных делах. Но каждый знал о маркизе и ее «подвигах». Женщина, которая все время появляется на скандальных страницах как мадам У., имеет вереницу любовных связей, такую же длинную, как нить ткацкого станка, не заметную только ее мужу и старшему сыну.
Отец, мать, сын. Скандалы всегда следовали в определенном порядке, друг за другом. Если маркиза выходила за рамки приличия, то не было никаких сомнений, что виконт превзойдет ее любым из возможных способов. Этого трудно было не заметить даже стороннему наблюдателю, следящему за потоком сплетен, окружавших их семью, умеющему читать между строк, чтобы распознать сложную картину взаимоотношений в этой семье.
Миранда кашлянула, прикрыв рот рукой в перчатке. Она была уверена, каждый обращает на ее
