— И что? — сухо перебил Майкл.
— А то, что эта стерва не захотела со мной даже разговаривать! Велела оставить ее в покое. Она, дескать, даже не собирается ничего со мной обсуждать.
Он выглядел настолько удрученным своей неудачей, что Майкл невольно проникся к нему сочувствием.
— А почему? — спросил он. — Может, она полагает себя великой художницей, а мы для нее просто презренные коммерсанты, которые собираются торговать ее шедеврами оптом и в розницу?
— Я даже не знаю, почему, Майкл. Она отказала мне практически сразу, во время первого же телефонного разговора. И в чем здесь может быть дело, я, откровенно говоря, даже не догадываюсь. На мой взгляд, она ведет себя просто глупо!
По губам Майкла скользнула циничная и жесткая усмешка.
— Не так уж и глупо, о мой наивный друг. Просто эта твоя мисс Адамсон нацелилась на большие деньги. Она хорошо знает, что представляет собой наша корпорация, и ей кажется, что чем дольше она будет ломаться, тем жирнее кусок сможет урвать. А что, ее работы действительно так хороши?
— Ничего лучшего я даже не могу себе представить, — откровенно признался Бен. — Я привез с собой несколько ее работ. Уверен, они тебе понравятся.
— Тогда, возможно, ей и удастся получить с нас столько, сколько ей хочется. Образцы ты мне покажешь потом, — поспешно добавил он, заметив, что Бен потянулся к своему кейсу. — А сейчас я хочу тебя кое о чем спросить…
Его лицо неожиданно стало серьезным, почти мрачным. Майкл уже давно хотел поговорить с Беном на эту тему, но все время откладывал.
— Я сделал что-нибудь не так? — Бен тоже посерьезнел, тонко уловив перемену в настроении друга.
— Да нет… Откровенно говоря, задавая этот вопрос, я чувствую себя настоящей задницей, и все же… Скажи, Бен, между тобой и Венди что-то есть?
Прежде чем ответить, Бен на протяжении нескольких мгновений внимательно всматривался в лицо Майкла, но не нашел в нем ничего, что указывало бы на оскорбленные чувства или ревность. В его глазах было одно только любопытство, и ничего больше. Разумеется, Бен был осведомлен о романе Венди с Майклом, но он знал также и то, что Майклу уже давно было плевать на девушку. И тем не менее Бен продолжал чувствовать себя виноватым перед другом. Ничего подобного никогда раньше не случалось, и он не знал, как Майкл отнесется к тому, что он и Венди стали близки.
А если откровенно, то они уже давно любили друг друга. Во время первой командировки в Сан- Франциско они провели вместе чудесный, незабываемый месяц, который Венди — в шутку, конечно, — называла «медовым».
— В чем же дело, Эйвери? Ты не ответил на мой вопрос, значит… — Но теперь в уголках губ Майкла появился легкий намек на улыбку, и Бен понял, что ему все известно.
— Знаешь, я виноват перед тобой… Мне следовало сказать тебе раньше. Да, мы… встречаемся. Тебя это беспокоит, Майкл?
— Почему это должно меня беспокоить? — Майкл ненадолго задумался, потом добавил:
— Мне и самому стыдно в этом признаваться, но я как-то… Мне все это совершенно безразлично. Венди, должно быть, успела рассказать тебе, каким внимательным человеком я показал себя с нею?
Последние слова он произнес, не скрывая своей горечи, и Бен постарался ответить как можно мягче:
— Она ничего мне не говорила, Майкл, можешь мне поверить. Ничего, за исключением одного… Она сказала мне, что ты не произвел на нее впечатления человека, который хочет и умеет быть счастливым. Но ведь для нас с тобой это не новость, так, дружище?
Майкл молча кивнул.
— Так вот, Майкл, я хочу, чтобы ты знал: я не отбивал у тебя Венди. Когда мы сблизились, вы с ней уже перестали встречаться. Кроме того, я… я всегда был к ней неравнодушен.
— Я подумал об этом еще тогда, когда ты только взял ее на работу. Венди славная девушка, Бен. По правде говоря, она много лучше, чем я заслуживаю… — Майкл снова улыбнулся. — Впрочем, ты тоже не подарок. — В его глазах сверкнул озорной огонек. — А может, у тебя серьезные намерения?
Бен кивнул:
— Самые серьезные.
— Господи Иисусе, Бен! Ты и вправду решил жениться?!
Майкл был просто потрясен. Где же он был все это время? Как умудрился ничего не заметить? Правда, Бен отсутствовал почти целый месяц, но… А впрочем, вот уже почти два года подобные проблемы не вызывали у него ни малейшего интереса.
— Будь я проклят! — пробормотал Майкл. — Бен Эйвери — семейный человек… Просто в голове не укладывается. Ты… уверен, Бен?
— Я этого не говорил, но мы думаем об этом. Оба думаем. Скорее всего мы действительно поженимся. А что, у тебя есть какие-то возражения?
Этот вопрос прозвучал почти агрессивно, но оба знали, что Бен просто шутит. Неловкость происшедшего между ними объяснения осталась позади.
— Никаких возражений у меня, разумеется, нет. — Майкл выпрямился в кресле и задумчиво покачал головой. — Знаешь, — сказал он с грустной улыбкой, — у меня такое ощущение, что я читал книгу, в которой недоставало страниц, но я умудрился этого не заметить. И вот теперь ты восполняешь мне эти пробелы. Довольно странное ощущение. Как будто я и не жил… Или вы так ловко скрывали от меня вашу интрижку?
— Нет, совсем нет. Просто ты все это время был чертовски занят. Разумеется, я понимаю, что только работа, настоящая работа способна сделать тебя богатым и знаменитым, однако сплетни и слухи, которых полно в любом офисе, в любой конторе, неизменно ускользали от твоего внимания. А ведь это так сладостно — посплетничать, поболтать о том о сем в одиннадцатичасовой перерыв!..
За шутливыми словами Бена скрывался упрек, и Майкл прекрасно понимал это.
— Мог бы и поделиться со мной, тоже, друг называется! — буркнул он.
— Ты прав, и я сожалею, что не сделал этого своевременно. Когда у меня что-нибудь определится с женитьбой, я обязательно проинформирую тебя. Возможно, даже в письменной форме. Кстати, мне хотелось бы, чтобы ты был моим…
Бен неожиданно замолчал. Он готов был откусить себе язык, но, пожалуй, было уже поздно. Роковое слово так и не сорвалось с его губ, но Майкл понял, что подразумевал его друг. Бен был — должен был быть — его свидетелем на той несостоявшейся свадьбе, а теперь он чуть было не пригласил Майкла к себе на свадьбу — и в том же качестве.
— Ладно, не обращай внимания. И вообще, времени у нас еще много, — ответил Майкл и, тяжело поднявшись, шагнул к столу Бена, чтобы пожать ему руку, но в глазах его снова появилось что-то мрачное, темное — то, что обычно было запрятано очень глубоко и лишь изредка показывалось на поверхности. — Прими мои поздравления, старина! — Улыбка Майкла была искренней, но такой же неподдельной была и боль в глазах. — Ну а эта фотохудожница из Сан-Франциско пусть тебя не беспокоит. Если она действительно так хороша, как ты говоришь, мы предложим ей такой выгодный контракт, что она непременно клюнет. Вот увидишь. Все это только игра…
— Надеюсь, что ты прав.
— Конечно, я прав.
Майкл кивнул на прощание и исчез так же незаметно, как и появился, а Бен остался размышлять над тем, что он только что услышал. Теперь, когда он знал, что Майкл в курсе их с Венди отношений, ему стало значительно легче на душе. О чем Бен действительно жалел, так это о той бестактности, которая чуть было не сорвалась у него с языка. Впрочем, если бы он даже сказал то, что хотел, вряд ли вышло бы хуже.
Несмотря на то, что с того трагического майского дня прошло уже много времени, любое, даже косвенное, упоминание о Нэнси по-прежнему заставляло Майкла страдать, и Бен старался никогда не заговаривать с ним на эту тему. По той же самой причине он никогда не спрашивал Майкла, почему тот ни разу не был на могиле Нэнси. Бен слышал, что Марион распорядилась оплатить похороны, но где находится
