оттаивает. Марион была очаровательна в своем длинном белом платье, отделанном бежевым французским кружевом, и, целуя ее в щеку, Майкл от души поздравил мать и пожелал счастья. Сам он, как и Джордж, был во фраке, только у Джорджа в петлице вместо бутоньерки торчала белая гвоздика, а у Майкла — красная. Свадебный букет Марион составляли нежные желтовато-розовые орхидеи, специально доставленные из Калифорнии. Цветов было столько, что огромная квартира Марион буквально превратилась в сад.
— Миссис Каллоуэй?
Майкл подошел к матери и предложил ей руку, чтобы вести к столу, и она встрепенулась при звуке своего нового имени. «Любовь надо праздновать», — как сказала когда-то Нэнси, и Марион с Джорджем, сами того не ведая, вняли ее совету. Майкл, во всяком случае, был очень рад и за мать, и за Джорджа, которые сразу после свадьбы отправлялись на два месяца в Европу, чтобы отдохнуть и развеяться.
Расставание с бизнесом, с корпорацией далось Марион нелегко, но в конце концов она все-таки решилась на этот шаг, то ли желая поберечь свое больное сердце, то ли почувствовав, что ей действительно пора на покой. Как бы там ни было, Майкл, с одной стороны, был рад, что мать сможет наконец-то забыть о делах, а с другой — нет-нет да и задумывался, справится ли он без нее. С Марион и Джорджем работать было легко и надежно, но теперь, когда они отошли от дел, он сделался действительным, полновластным президентом огромной и мощной корпорации и ощущал на своих плечах всю полноту ответственности за дело, которое ему доверили. Вместе с тем Майкл не мог не признать, что ему приятно быть президентом «Коттер-Хиллард корпорейшн»… Звучало это, во всяком случае, очень солидно, в особенности — для его возраста. Снимок молодого преуспевающего бизнесмена вполне мог попасть на обложку «Тайме». Что касалось Джорджа и Марион, то репортаж об их бракосочетании был достоин попасть на страницы «Пипл».
— Ты сегодня выглядишь очень элегантно, Майкл, — шепнула ему Марион, когда они входили в малую гостиную, превращенную в банкетный зал.
По углам стояли в глиняных горшках небольшие апельсиновые деревца, все усыпанные цветами, столы ломились от закусок и напитков, а вдоль стен выстроились нанятые на этот вечер официанты в униформе.
— Ты тоже выглядишь совершенно сногсшибательно, — откликнулся Майкл. — Да и квартиру украсили что надо!
— Я рада, что тебе нравится. По-моему, прием удался…
Марион лучезарно улыбнулась сыну и, выпустив его руку, подошла к группе гостей, а потом подозвала к себе старшего официанта, чтобы отдать какие-то распоряжения. Майкл с гордостью наблюдал за матерью. Нет, не наблюдал, а любовался. Марион в одночасье сбросила пару десятков лет. «Моя мама — невеста!.. — подумал Майкл и улыбнулся. — Невероятно!»
— Примите поздравления, мистер Хиллард, — раздался рядом с ним негромкий знакомый голос, и Майкл, обернувшись через плечо, увидел Венди.
Она была в голубом платье с узким лифом, и на груди ее поблескивала брошь с бриллиантом, подаренная ей Беном на Валентинов день, когда они объявили о своей помолвке. Свадьбу планировали сыграть в начале лета, и Майкл уже согласился быть дружкой жениха.
— Рад тебя видеть, Венди, — ответил Майкл, впервые не испытывая никакой неловкости от встречи со своей бывшей любовницей. — Мама потрясающе выглядит, правда?
Венди кивнула и несмело улыбнулась ему. Впервые за много-много месяцев она видела Майкла таким умиротворенным. Ей так и не удалось понять его до конца, но теперь, по крайней мере, она не питала к нему никаких чувств, кроме чисто дружеских. Теперь у Венди был Бен, который сделал ее совершенно счастливой.
— Уверен, что и ты будешь выглядеть неотразимо на своей свадьбе, — добавил Майкл и подмигнул. — Я, оказывается, питаю настоящую слабость к невестам.
Он пытался шутить, и это было так непривычно, что Венди растерялась. Если б Майкл был таким прежде, кто знает, как бы у них все сложилось.
— Привет, старина!.. — К ним подошел Бен. — Пытаешься умыкнуть у меня невесту? Между прочим, я почти влюбился в твою мать.
— Поздно спохватился, — откликнулся Майкл. — Сегодня утром я выдал ее вон за того типа. Говорят, он сказочно богат… — добавил он, заговорщически понизив голос.
Бен досадливо прищелкнул пальцами, и все трое рассмеялись. Потом в большой гостиной снова заиграла музыка, и Майкл встрепенулся.
— Извините, я должен идти… Я танцую первый танец, потом меня сменит Джордж. Эмили Пост[6] пишет, что…
Бен рассмеялся и хлопнул друга по спине. Майкл кивнул в ответ и пошел к выходу. Когда он отошел на достаточное расстояние, что уже не мог их слышать, Венди повернулась к Бену.
— Я никогда не видела его таким счастливым, — сказала она негромко.
— Может быть, он наконец расстался с прошлым, — задумчиво произнес Бен, отпивая глоток шампанского. — Ты тоже выглядишь счастливой сегодня, — добавил он с улыбкой.
— Я чувствую себя счастливой постоянно. И все — благодаря тебе. Кстати, ты продолжаешь обхаживать ту мадонну из Сан-Франциско… Ну, фотохудожницу? Я давно хочу тебя об этом спросить, но все забываю.
Бен покачал головой:
— Нет. Майкл сказал, что сам этим займется.
— У него что, так много свободного времени? — удивилась Венди.
— Не больше, чем всегда, но, я думаю, он сумеет выкроить для этого несколько часов. Ты же знаешь Майкла — что нагрузили, то и везет. Я краем уха слышал, что на будущей неделе он летит во Фриско, чтобы решить эту проблему. Эту, и еще тысячу других.
«Нет, — грустно подумала Венди. — Я не знаю Майкла. И никто не знает, за исключением, быть может, Бена». Впрочем, иногда ей казалось, что и Бен понимает Майкла не до конца. Во всяком случае, не так, как в молодости.
— Хочешь потанцевать? — спросил Бен, ставя опустевший бокал на стол.
— Ужасно хочу, — ответила Венди, и он, обняв ее за талию, повел в большую залу.
Но потанцевать им не удалось. Не успели они сделать один круг, как к ним приблизился Майкл и попытался перехватить Венди у Бена.
— Теперь моя очередь.
— Черта с два, мистер! Мы только начали. И потом, я думал, ты танцуешь со своей матерью.
— Она предпочла мне Джорджа.
— Довольно разумно с ее стороны… Все это время они продолжали двигаться по залу втроем, и Венди, не выдержав, рассмеялась. Когда Бен и Майкл сходились вместе в неофициальной обстановке, в них проступали черты тех беззаботных молодых людей, какими они были когда-то. Порой Венди начинало казаться, что для того, чтобы вернуть прежнего Бена и прежнего Майкла, нужно совсем немного: было бы шампанское и был бы праздник, достойный того, чтобы поднять за него бокалы.
— Послушай, Эйвери, — прошипел Майкл, продолжая кружиться вместе с ними, — исчезнешь ты или нет? Я хочу потанцевать с твоей невестой.
— А что, если я не хочу, чтобы кто-то танцевал с моей невестой?
— Тогда мы будем танцевать втроем, и, в конце концов, моя мать велит нас вышвырнуть за непристойное поведение.
Венди снова улыбнулась. Они вели себя, как два расшалившихся подростка на свадьбе старшего брата или сестры. Трио на эстраде исполняло «Девчонку с Род-Айленда», и Бен с Майклом принялись подпевать в полный голос.
— Послушайте, вы, двое, — проговорила Венди с напускной строгостью. — Танцуя с двумя, я должна бы получать двойное удовольствие, а получается, что мне просто вдвое чаще наступают на ноги. Почему бы нам не пойти отведать свадебного торта?
— Свадебного торта?
Бен и Майкл переглянулись и, дружно кивнув, подхватили Венди под руки. Поглядев на Бена поверх ее головы, Майкл подмигнул другу.
