— Это неправда! — выкрикнула она, не в силах подавить волну негодования. — Вы просто пытаетесь успокоить свою совесть и обманываете сами себя! Вы говорите, что я ребенок, используете мой возраст как оружие! Зачем? Вы боитесь признать, что я женщина?
— Ради бога, Домине, прекрати мучить меня! — Он выругался сквозь зубы. — Забудь об этом разговоре! Очевидно, я ошибался, думая, что могу все исправить, и теперь мне придется держаться от тебя подальше.
Он так резко схватил папку со сценарием, что один лист бумаги вылетел и спланировал на пол. Они одновременно нагнулись, чтобы поднять его, Домине уже протянула руку, но Джеймс гневно оттолкнул ее и — не рассчитал силу. Девушка, потеряв равновесие, рухнула на ковер. Мгновенно раскаявшись в своей грубости, Джеймс отбросил сценарий в сторону и нагнулся, чтобы помочь ей подняться.
— Отстаньте от меня! — всхлипнула девушка, готовая расплакаться от унижения.
— Домине! — умоляюще воскликнул он. — Я не хотел… — И, с хриплым стоном опустившись на колени подле нее, нежно взял девушку за плечи и развернул к себе: — Домине! — тихо сказал он. — Не заставляй меня ненавидеть самого себя!
— Я думала, что вы ненавидите меня, — прошептала она.
Его глаза потемнели, и в их глубине зажглось волнующее мерцание.
— Нет, — произнес он, тяжело дыша.
Горячие ладони сжали ее запястья. Он чувствовал, как под кончиками его пальцев неровно бьется пульс девушки. Затем, словно не в силах остановить самого себя, он склонился над ней и в следующее мгновение прижал к ковру всем своим весом. Домине снова, как в то утро на вересковой пустоши, парализовала странная слабость, и она сдалась, ответив на его настойчивый, требовательный поцелуй. Он хрипло, со стоном произнес ее имя, зарывшись лицом в ее волосы; шелковый пеньюар, повинуясь движению его руки, скользнул с плеч, позволив его пальцам ласкать ее тело. В его прикосновениях была нежная страсть, а поцелуи, которыми он осыпал ее глаза и шею, были долгими и жгучими. Она обвила его руками за шею, запустив пальцы в густые волосы на затылке, потеряв всякое желание сопротивляться.
Это продолжалось до тех пор, пока его губы не скользнули ниже, начав ласкать нежный изгиб ее груди. С ужасом осознав, что происходит, она с силой оттолкнула его, застав врасплох, — он разжал объятия, в тот же миг девушка выскользнула из его рук и бросилась через всю комнату в ванную, не сумев подавить рыдания. Не оглядываясь, она захлопнула за собой дверь и закрыла ее дрожащими руками на задвижку, обессиленно прислонившись к двери плечом — унижение волнами захлестывало ее. Она жадно, задыхаясь, глотала воздух, и причиной жжения в груди на этот раз был не бронхит. «О боже, — суматошно пульсировала в голове единственная мысль. — Что я наделала? Что я наделала?!»
Из спальни не доносилось ни звука, и девушка, должно быть, долго простояла так, прислонившись к двери, пока не услышала голос миссис Мэннеринг:
— Домине! Домине! Ты в ванной?
Домине преодолела спазм в горле.
— Д-да! Я здесь! — смогла выговорить она, облизнув пересохшие губы.
— Поторапливайся, дорогая. Пришел доктор Риверс.
Домине подошла к раковине, ополоснула заплаканное лицо и с ожесточением вытерла его полотенцем так, что на щеках выступили красные пятна. Затем она поправила поясок на пеньюаре, расчесала волосы и вышла в спальню.
— Вы сегодня поздно, доктор, — собравшись с духом, выговорила она.
Риверс улыбнулся:
— Я был по соседству. Играл в шахматы с юным мистером Морли и подумал, что могу нанести вам визит этим вечером, сэкономив тем самым время на завтра. Вы выглядите намного лучше, юная леди. Думаю, пора вам прописать небольшую прогулку и глоточек свежего воздуха, а?
Домине с улыбкой кивнула, внутренне содрогнувшись от ужаса, — меньше всего ей сейчас хотелось нарушить свое двухнедельное заточение и вновь появиться среди домочадцев после того, как она полностью уничтожила все возможности каких бы то ни было отношений с Джеймсом.
Но наутро паника рассеялась — Лили вместе с ранним завтраком принесла спасительную новость о том, что мистер Джеймс уехал в Лондон и через пару часов вылетит оттуда в Рим.
Глава 9
Прошло несколько дней. Домине снова была на ногах, и Мелани бегала за ней по пятам, приглядывая за тем, чтобы она не выполняла никакой тяжелой работы. Миссис Мэннеринг, напротив, совершенно не заботило едва восстановившееся здоровье девушки, и она гоняла Домине по мелким поручениям, как и до болезни. С особой радостью хозяйка дома взвалила на ее плечи обязанность каждый день подавать синьоре Марчинелло завтрак в постель, но на следующее утро после того, как Домине заявилась к ней в спальню с подносом, итальянка собственной персоной спустились в столовую к завтраку, тем самым вычеркнув эту повинность из списка.
Домине проводила много времени на свежем декабрьском воздухе и, поскольку поблизости всегда была Мелани, бдительно следившая за тем, чтобы она не переутомлялась, занималась в основном тем, что выгуливала и чистила лошадей. Все радовались ее выздоровлению, и даже двое мужчин, работавших на ферме, тепло приветствовали ее возвращение.
Лючия почти не показывалась из своей комнаты — выходила только к столу. Она взяла напрокат машину в Малтоне и объехала все окрестные городки. Пару раз она предлагала Домине присоединиться к ней, но та отказывалась, искренне поблагодарив. Мысль о том, что синьора Марчинелло в один прекрасный момент может стать миссис Джеймс Мэннеринг, заставляла девушку избегать общества итальянки. Хотя Джеймс уверял, что у них с Лючией чисто дружеские отношения, Домине не верила, что он способен оставаться равнодушным к такой женщине и предпочесть ей Ивонн Парк.
Дни тянулись медленно. Домине старалась не думать о том, что произойдет, когда Джеймс вернется на Рождество, а он обязательно вернется. Бежать она не могла — от суммы, которую ей удалось накопить, откладывая понемногу из тех денег, что дедушка Генри давал ей на карманные расходы, ничего не осталось. Джеймс Мэннеринг никогда не обсуждал с ней финансовые вопросы, сама же она об этом и не заикалась, чувствуя себя совершенно бесправной в его доме. А без денег ей некуда было идти. Ведь на поиски работы может уйти пара недель, и все это время надо будет где-то жить, а потом еще целый месяц ждать зарплату… Ситуация казалась безвыходной.
И вдруг, когда шла вторая неделя после отъезда Джеймса, Домине представилось неожиданное решение. В один из вечеров Винсент пригласил ее в кино и по пути домой ошарашил, сделав предложение. Сначала она решила, что молодой человек шутит, и упрекнула его в этом, но, увидев, как он в ответ обиженно нахмурился, поняла, что он абсолютно серьезен.
— Винсент! Мы знаем друг друга всего лишь полтора месяца! — воскликнула она. — Как ты можешь так уверенно говорить об этом?
Винсент свернул на обочину, остановив «лендровер» под голыми ветвями дубов, и включил освещение в салоне.
— Я все понял в тот момент, когда впервые увидел тебя, — сказал он с нелепым пафосом. — Ты так отличаешься от других девушек, которые мечтают только о развлечениях. А в нашей глуши да при моей работе об этом остается только мечтать.
Домине вздохнула, размышляя над тем, как бы потактичнее отказать ему, но так ничего и не придумала.
— Но я не люблю тебя, Винсент… — мягко начала она.
— Это придет — со временем, — пылко заверил он ее. — В конце концов, любовь рождается, только когда люди хорошо узнают друг друга, прожив бок о бок несколько лет. Я сомневаюсь, что многие парочки по-настоящему любят друг друга до свадьбы. О, они полагают, что это так, но это не настоящая любовь. Любить — значит быть готовым находиться рядом с кем-то, разделять с ним огорчения и радости жизни!
