года плохо себя чувствовал. Он написал мне, чтобы я возвращался домой и вступил во владение имением. И честно говоря, я против этого не возражаю. – На его лице мелькнуло отвращение. – С меня довольно «приключений». Если бы ты была со мной, я был бы вполне счастлив. Прошу тебя, Хоуп, скажи «да»!
Хоуп охватила паника. Она, потупившись, принялась разглядывать свои руки. Уж слишком быстро ее просят принять решение! Но стать женой джентльмена, получить все выгоды и привилегии, которые обеспечивает такой союз… А как радовалась бы ее мать такому замужеству! Но как посмотрит на это семья Стюарта?
– А твои родные, Стюарт? Как они отнесутся к тому, что ты женишься на дочери преступницы? – Произнеся эти слова, она почувствовала, что говорит так, будто всерьез обдумывает его предложение. Неужели она может его принять?
– Я в семье единственный сын. Моя сестра утонула в пруду, когда ей было шесть лет. Родители, особенно мать, часто говорили, что хотели бы иметь дочь, но у них больше не было детей. А ты, Хоуп, вовсе не осужденная, ты свободный человек. Когда моя мать познакомится с тобой, она полюбит тебя, я уверен. И хотя мои родители и принадлежат к высшему обществу, у них есть некоторые собственные принципы. Мой отец, например, откровенно не одобряет высылку осужденных и считает такое наказание бесчеловечным.
– Быть против наказания и принять к себе в дом дочь преступницы – совершенно разные вещи, – покачала головой Хоуп.
– Ты не права, Хоуп, они с радостью примут тебя. – Он неожиданно встал перед ней на колени и сжал в ладонях ее руку. – Дорогая, выходи за меня замуж! Ты будешь счастлива – я всю свою жизнь посвящу тому, чтобы сделать тебя счастливой!
– Стюарт, я не знаю… не знаю, достаточно ли люблю тебя.
– Сейчас, возможно, нет, но полюбишь, если позволишь себе. Не бойся, моей любви хватит на двоих.
Он заключил ее в объятия и поцеловал – поцеловал впервые за все время их знакомства. Его руки бережно легли ей на плечи, а губы были нежными и теплыми, и Хоуп почувствовала, что невольно отвечает на его поцелуй. Быть может, она уже любит его, а если нет, то со временем сможет полюбить. Она не могла не признаться себе, что давно мечтала о том, что ей предлагал Стюарт и чего никогда не предлагал и, по всей видимости, никогда не предложит Котти… Хоуп прогнала от себя мысли о Котти Старке, почувствовав, что, вспоминая о нем в такой момент, как бы изменяет Стюарту.
– Пожалуйста, подумай об этом, любимая! – пылко воскликнул Стюарт. – Я понимаю: для тебя это неожиданно, но обещай мне серьезно обдумать мое предложение. Это все, о чем я прошу.
– Обещаю, Стюарт, – услышала Хоуп свои слова, – я подумаю.
Глава 21
На Рождество оживление в «Короне» затихало: у большинства завсегдатаев таверны были семьи, и они предпочитали провести этот день в домашней обстановке. Зная это, Котти решил закрыть «Корону» для посетителей и устроить рождественский обед для Хоуп, Чарити и всех служащих таверны, разрешив сестрам пригласить и их кавалеров.
Без опоздания, ровно в четыре, как и было назначено, появился Стюарт Уильямс с небольшим сверточком в руках и вежливо раскланялся с Котти, встретившим его у двери.
– Очень признателен за ваше приглашение, сэр. Без родных и близких Рождество было бы очень грустным.
– Вас пригласила Хоуп, а не я, – сухо ответил Котти, – но добро пожаловать, господин Уильямс. Входите, прошу вас. Хоуп и Чарити еще одеваются наверху.
Котти проводил Стюарта в центр зала, к большому столу, покрытому белой льняной скатертью и сервированному дорогим фарфором и серебряными приборами.
– Чудесно пахнет! – воскликнул Стюарт, вдыхая аппетитные запахи жареного гуся и пирогов, доносившиеся из кухни.
В этот момент на лестнице появилась Хоуп в ярко-красном шелковом платье, и при виде мужчин ее лицо озарилось улыбкой.
– Добро пожаловать, Стюарт! Мы очень старались, но не смогли раздобыть снег, да и для рождественского полена слишком жарко.
– Все замечательно, дорогая. – Стюарт склонился к ее руке, а затем протянул ей сверток. – Счастливого Рождества, Хоуп!
– О, благодарю тебя! – смутилась Хоуп. – Не нужно было… – Она замолчала, не закончив фразы, и посмотрела на Котти: – Можно я разверну его сейчас?
– Почему же нет? – небрежно бросил Котти, почувствовав укол ревности при виде ее счастливого лица.
Торопливо развернув сверток, Хоуп открыла маленькую коробочку, в которой лежали цепочка с небольшим медальоном в форме сердечка и краткая записка: «Мое сердце. Стюарт». Быстро закрыв коробочку, она улыбнулась:
– Спасибо, Стюарт. Это прелестно.
– Ты не хочешь показать мне подарок? – поинтересовался Котти.
К Рождеству каждая сестра получила от Котти шаль с бахромой. Это был приятный подарок, но он не шел ни в какое сравнение с медальоном. На мгновение Хоуп почувствовала искушение похвастаться подарком Стюарта, но внутренний голос подсказал ей, что это было бы неразумно. Ей не пришлось отвечать на вопрос, потому что в этот момент из буфетной появились служащие «Короны»: Джон нес большое плоское блюдо с жареным гусем с золотистой корочкой, а два бармена и официантка – подносы с разнообразными закусками. Ни у кого из них не было в Сиднее семьи, и Хоуп понимала, как они рады этому рождественскому обеду, где они, пусть даже короткое время, побудут в семейной обстановке. Представляя их по очереди Стюарту, Котти внимательно следил за реакцией молодого человека на то, что ему предстоит обедать не только с наемными работниками, но и с аборигеном, но не заметил со стороны Стюарта какого- либо неудовольствия. Если оно и присутствовало, то Уильямс хорошо его скрывал и радушно приветствовал
