пожалуй. Вы просто не понимаете последовательности. Идеология неизбежно порождает контроль, а контроль в свою очередь питается идеологией. Возникает устойчивая связка… Возможность диктата всегда ведет исключительно к диктатуре. Это семя зла, которое рано или поздно, но обязательно всходит — такова уж наша почва… Нужно быть величайшим умом, гением гениев, чтобы вовремя суметь свернуть. И в истории таких не наблюдается. Кроме разве что Будды или Христа. Да и то… Вы понимаете меня, Константин?
— Да, — кивнул я. — Мы делаем все, чтобы этого не случилось, а уж как получается…
— Делай что должно, и будь что будет? — понимающе прищурился Николай Натанович.
Такая откровенность с посторонним! Пожалуй, меня не успеют разоблачить по-настоящему, я раньше погорю на нарушении внутренних правил и снова отправлюсь в любимый мой коридорчик.
В родной закуток…
— Я постараюсь оказать вам помощь, — сказал я. — Вы не хотите протекции с нашей стороны. Только разовое вмешательство. Не более…
В этот миг у меня сработала «мыльница».
— Простите, служба.
Он виновато улыбнулся и только руками развел. Разумеется, черная кругляшка вызвала у него ассоциации не с инвентарем педагога-энтузиаста, а с экипировкой спецслужб.
— Шеф, у нас гости! — по голосу чувствовалось, что Маус кривляется.
— Сейчас подойду. Не впускайте их, — я спрятал «мыльницу» обратно в карман. — Хотите вы или нет, но поработать нам все же придется. Приехали наши милые «бандисмены». Уж простите, Николай Натанович.
— Что вы! — усмехнулся он. — Никаких проблем! Работайте на здоровье!
Он издевался. Он все еще нам не верил.
Грузчиками дело не ограничилось. Помимо «Газели» с курившими возле нее мужиками я заметил еще и хозяев, приехавших контролировать процесс. И это как раз было нам на руку.
Какой толк говорить с пролетариями, которые даже не знают, на кого работают? Разумеется, фирма «Зимин и сыновья» прибегла к помощи службы платных перевозок. Опыт показывает, что с простыми парнями, у которых ничего кроме рук, машины и заказа отродясь не было, бороться гораздо труднее. Их не интересуют разборки боссов, но своего куска они не упустят.
Сегодня нам определенно везло: на новенькой «ауди» к центру детского творчества подкатили двое крупногабаритных парней, стриженых словно английский газон, а с ними — молодой человек в дорогих золотых очках. Видимо, адвокат.
Еще из-за двери я услышал их разговор. «Гости» пытались прорваться внутрь, но Маус и Сайфер держали оборону прочно, а, главное, убедительно.
— Слышь, ты чо ваще? — высказывался один из бритых. — У нас заказ сюда. Это наша шарага, ты не въехал, да?
— Не кипятись, братан, — у Мауса даже голос изменился. Уж чего-чего, а артистизма ему не занимать. — Сейчас босс выйдет, и перетрете всё, чего тебе с нами вязаться?
— Ну зови его, давай!
— Уже позвал.
«Зиминцы» поступили правильно. Прежде чем затевать драку с шестеркой, стоит взглянуть на основного. Тот ведь, может быть, вполне себе крут.
Я открыл дверь, выбрался на крыльцо и внимательно оглядел всю честную компанию. Они тоже уставились на меня. Грузчики — безучастно, адвокат в очках — отрешенно, будто изучал воздух за моей спиной, ну а братки — с нескрываемым интересом.
Возможно, они ждали появления кого-то знакомого. Известного конкурента, уже польстившегося на столь удобное помещение, или, быть может, Николая Натановича, решившего во чтобы то ни стало отстоять свою территорию.
— Так, что тут у нас? — нарочито скучным тоном спросил я у Мауса.
Тот хотел было ответить, но не успел.
— Так я не понял, братва, — встрял один из «зиминцев», видимо старший. — Чо тут за хрень творится? Вы вообще чьи?
— А вы сами-то чьих будете? — атаковал я.
Не помню, у кого из новых «коллег» перенял я подобную хитрость. Кажется, у незабвенного Кузьмича.
Смысл в том, что подобные личности не всегда успевают правильно среагировать на подобный вопрос. Что значит чьи? Мухинские мы, в натуре! Но ответить так всё же нельзя, отчего в мозгах у «конкретных парней» конкретно заклинивает.
— Мы… эээ… фирма «Зимин и сыновья», — выпалил он, совладав, наконец с нестандартной задачей. — И это помещение передано нам в соответствии с постановлением департамента…
— В том-то и загвоздка, — садистски растягивая слова сказал я. — Помещение передано вам в собственность по причине удаления из него центра детского творчества, который на основании решения проверяющей комиссии должен быть закрыт по причине угрозы жизни детей… Да?
— Да, — старший «зиминовец» хотел оглянуться назад в поисках хоть какой-то поддержки, но сдержался.
— Так вот, — проникновенно поведал я. — Есть мнение, и не только мое, что данные проверки не соответствуют реальности. Именно поэтому процесс смены владельца помещения временно прекращен вплоть до прояснения ситуации.
«Браток» удивленно моргнул. Такого поворота он просто не ждал и теперь искренне удивлялся той наглости, с которой против него, а, главное, его боссов, выступили какие-то совершенно «не авторитетные» люди.
Такого просто не могло быть! Это же беспредел…
Впрочем, теперь он умывает руки. Умные слова, произнесенные мной (совершенно бессмысленные, надо заметить) не входили в компетенцию бравого «быка».
— Савельич, — он повернулся к парню в золотых очках. — Это по твоей части. Давай.
Адвокат выступил вперед и, ласково улыбаясь, спросил:
— Простите, а на основании какого решения вы не допускаете нас в помещение, которое согласно последним постановлениям все-таки передано в нашу собственность? У вас есть документ, отменяющий это решение?
Ничего у нас не было. Откуда чему-то взяться?
— Ну, в данный момент официальных бумаг мы предоставить не можем, — произнес я, спустившись на ступеньку вниз, так, чтобы Сайфер с Маусом остались у меня за спиной. — Это связано с тем, что юридически процедура исправления ошибки ревизионной комиссии еще не началась.
Адвокат расплылся в улыбке. Столь легкой победы он даже не ожидал. За его оппонентами не было ничего. Официально они были просто бандиты, захватившие чужую частную собственность. Соответственно, бороться с ними не только «можно», но как бы даже и «нужно». А уж бороться такие честные работяги, как Зимин и все его семейство, умели.
— Удивительно, — адвокат вскинул брови. — Выходит, все ваши действия откровенный захват? Господа, так дела не делаются! Извольте представиться. Вы частные лица или представляете какую-то организацию? Мне очень жаль, но ваши действия будут классифицированы как противоправные, в силу чего…
— Мы выполняем свою работу, — прервал я его. Прения начинали надоедать. — Мы выполняем работу и представляем организацию. Федеральный фонд защиты прав несовершеннолетних…
Адвокат замер с раскрытым ртом. Кажется, в мыслях он трижды успел проклясть свою глупость. Причем совершенно заслуженно. В деле с центром творчества он забыл ключевое слово «детский», а потому не учел некоего существенного фактора. То есть нас.
Непростительный шаг для современного столичного юриста.
— Вы… хотите сказать…
— Да, — кивнул я. — Хочу. И уже сказал. Так что вы изрядно поспешили. Мы уже приняли решение, осталось лишь официально его провести.
