чем огорчает. И вывод, что кхади по этому поводу радоваться нечему. Старшие насторожились и развернули поиски Кхад, в которых из старших не участвовал разве что Наркаф, потому что из него шпион хуже, чем из Кошки — портовый грузчик. От Кошки, впрочем, Лорд никаких новостей пока не слышал, сам тоже ничего не нашёл, а чем занимался Хриссэ, не знал никто. Судя по тому, что пыльник молчал, у него пока результаты занятий сводились к выражению гордого всеведения на занятом лице…
На третий день Воробей не выдержал и кинулся искать Кхад, никого из старших не спросив. Добился он этим того, что на четвёртый день оживившиеся ребята Безухого вылезли откуда-то, как ни в чём не бывало, и бродили по чужой территории, пытались раздолбать стенку склада Креча-винодела, за что и были биты Теоттой, Наркафом и Близнецами. Этот день был пятым днём отсутствия Кхадеры, и Лорду самому временами хотелось бежать на поиски и спасать, потому что ведьма почему-то начинала казаться просто усталым ребёнком, которого надо научить улыбаться. А Лис вызывал стойкое желание вскочить и дать в зубы. А потом кинуться искать пропажу: не так, как до сих пор, с осторожным нащупыванием информации, а глупо, по-воробьиному, бегать с выпученными глазами по столице и окрестностям, хлопать крыльями и вопить: 'Кхад!' — в надежде, что откуда-то из подвального оконца высунется знакомая голова с коричневыми прядями, коротко и неровно стриженными. И скажет…
— А как выясните, кто из вас на её место головой станет, так ты знай: я поддержку чин чином обеспечу.
За предложение поддержки Лорд поблагодарил, но обсуждать передел города отказался, сославшись на недостаток полномочий.
— Как только Кхад вернётся, — сказал Лорд, глядя честными чёрными глазами, — я ей скажу, что ты твёрдо намерен нас поддерживать.
Лис молча смотрел на него некоторое время, потом выпрямился, скрипнув скамьёй, и равнодушно кивнул.
— Как знаешь, парень. Только зря. Когда корабль тонет, с корабля надо бежать: закон, вишь, такой в этом крысином мире. А на ребят моих можешь не коситься, не стану я тобой хороший кабак пачкать. Тебя и без того прирежут — твои же дружки. Я не с тобой одним говорил, только им не поддержку обещал, а звал работать на меня. Счастливо тебе, крысёнок.
'Да что ты знаешь! — думал Лорд на ходу. — Твои подпевалы и верно тебе в загривок вцепятся, чуть отвернёшься. А что ты о кхади знаешь? У тебя семья была когда? И с кем это, интересно, ты поговорил? Кошка? Хриссэ?' Имя Хриссэ защипало язык, зашипело и оставило неприятное послевкусие. 'Работу, говоришь, предлагал? А в оплату что?..'
Первый снег, выпавший в начале луны, пока оставался единственным, и уже почти полностью успел растаять. Зима, заглянув ненадолго, решила вернуться как-нибудь в другой раз. Её место заняла осень, что закончилась было, да потом передумала. Пустырь за Серпным переулком подсох и был совсем рыжим от длинных прядей полегшей травы. Ближе к реке золотился камыш, высокий, яркий и глянцевый, как луну и две назад, словно и не было зимы. Сквозь камыш проглядывала чёрная вода и камни старой крепостной стены. Хриссэ сидел на стене, на самом краю, там, где она обрывалась в реку, в щель между пустырём и настилами. Ноги в коричневых высоких сапогах постукивали пятками по рыжему лишайнику. Хриссэ злился. Отламывал кусочки крошащегося камня и с силой швырял их вниз, сквозь камыши. Заметил Лорда, оторвался от швыряния и беззвучно стёк со стены. Камыши закачались, как под лёгким ветром, и вытолкнули из себя голову с длинными светлыми волосами; голова была густо вымазана в рассвете.
— Новости о Кхад?
Лорд покачал головой.
— Да уж, Килре-пересмешник, — хмыкнул Хриссэ. — У меня вот есть новость, не о Кхад, но вам послушать надо. Пошли домой, я тебя ждал.
Нарк сидел за столом и сосредоточенно снимал стружку с толстой палки. Перед ним прыгал серый птенец, склёвывая что-то с выскобленной доски. На столе же, спиной на край окна, угнездился Воробей, закатав левую штанину и не менее сосредоточенно ковыряя корочку на сбитой коленке. Сковырянное он отправлял в рот.
— Воробей! — не выдержала Кошка. — Прекрати! Смотреть противно!
Воробей удивлённо поднял на неё нечесаную голову. Подумал, предложил не смотреть и собрался было продолжить, но вместо этого завопил и выкатился из окна наружу, с громким треском зацепившись рукавом за гвоздь в оконной раме.
— Лорд! Хриссэ! Что нового?
До их прихода новостей принесли домой мало. Кошка вернулась усталая, как собака, улеглась на шкуры в углу, заняв раскинутыми руками чуть не полкомнаты, и на вопросы отмахивалась, что узнала, мол, о тэрко много интересного и неприличного, но ничего полезного. А о Кхад… всё так же.
Воробей вился вокруг ребят и ныл: 'Ну, Хриссэ! Ну, Лорд!' Просьбы подождать ещё десять шагов на него не действовали. Общественность повернулась на звук.
— Будет уже чирикать, Воробей, — цыкнула Кошка, лениво косясь на него. — Рыбу распугаешь!
— Какую рыбу? — удивился Лорд.
— Сумасшедшую, — сказал Кошка и кивнула головой по шкурам на Нейеха. Тот сидел на краю стола; от удочки в его руке тянулась леска в открытый люк посреди комнаты.
— Ты что делаешь, маг-рыболов? — заржал Хриссэ. — Какая ж рыба сюда заплывёт, когда столько ног по настилам, и свет горит почти всегда!
Нейех флегматично пожал плечами.
— Клюёт.
На скамейке возле его ног стояла большая широкая миска. В миске возмущённо о чём-то кричали пять крупных рыбин. Судя по выражению глаз — матом.
'Да нет же! — с какой-то злой решительностью подумал Лорд. — С кем бы там Лис ни разговаривал — быть не может, чтобы кто-то предал!'
— А Наркаф дома? — спросил Хриссэ, прислоняясь к стене в самой разгильдяйской позе. — Нет? Ладно, слушайте новость.
Они стали слушать — как Хриссэ держит драматическую паузу. Рыба забилась, заставив миску стучать по скамье. По этому сигналу Хриссэ начал.
— Это, в основном, Кошке, Лорду и Наркафу, которого нет.
Он повернул голову так, чтобы сквозняк картинно трепал волосы. Позёр.
— Лис Загри сегодня приёмный день устроил. Чтоб вы не гадали, кого принимал, честно признаюсь: Наркафа, потом Кошку, потом Лорда и меня напоследок.
Кошка лениво потянулась и села, прислонившись к стене и подобрав ноги.
— Друг на дружку зубами можете не щёлкать, героями оказались все. Потому Лис и предложил мне хорошую цену за ваши три головы.
Воробей сидел на полу, раскрыв рот. Нейех мотнул удочкой, ловя и снимая с крючка шестую рыбу.
— И ты? — полюбопытствовала Кошка, так и не раскрывая глаза толком.
— А я что, самоубийца — пробиваться через десять морд? — спросил Хриссэ. — Конечно, согласился я.
— Запомните этот момент, — в полной тишине сказал Нарк. — Хриссэ признал, что может справиться не с любым числом противников.
— А чтоб вы уж точно поверили, что я согласился, он мне… угадайте, что он предложил в оплату?
— Своё благословение и вечную славу? — предположил Воробей.
— Пыль, — сказала Кошка.
— Звёздный пепел, — мечтательно улыбнулся Хриссэ, осторожно снимая с пояса увесистый мешочек. — Тут месяца на три.
Лорд смотрел и не мог избавиться от чувства, что всё это — дурацкий сон. И непроницаемо- насмешливый тон Хриссэ, и показная сонливость Кошки, и обыденность общей комнаты, и беспечные
