говорит?
— Продолжай, — в голосе Римлянина послышалось едва заметное напряжение.
— Султан приказал убить его женщину. На столе лежали фотографии, сделанные с воды, на всех снимках — четыре женщины разного возраста. О ком конкретно шла речь, мне не известно. Ликвидация поручена Меченому.
— Срок ликвидации установлен? — Римлянин уже не скрывал тревоги.
— При мне о сроках речи не было: Султан был в таком бешенстве, что о сроке мог просто забыть, но он вполне мог уточнить приказ позже по телефону. Следующий на очереди — Синельников.
— Благодарю, дружище! — с чувством произнес Римлянин и отключил связь.
Полковник вернулся на кухню и принялся резать мясо для плова.
В двадцать часов пятнадцать минут водитель серой «Тойоты» припарковал машину у старого двухэтажного деревянного дома на окраине города. Проверившись, он подошел к единственному в доме подъезду и набрал код замка. Когда замок щелкнул, кавказец еще раз осмотрелся и вошел в подъезд.
— Вот заказ, — через пару минут сказал он с легким характерным акцентом рослому мужчине славянской внешности лет тридцати.
— Что, всех?! — удивился его собеседник, рассматривая фотографию.
— Нет, только эту бабу, — объяснил заказчик. — Имя, адрес — все на обратной стороне фото.
— Кто она?
— Студентка.
— Что конкретно нужно сделать?
— Убить.
— Когда?
— Сегодня, завтра будет следующий заказ.
— Красивая девушка, даже жаль, — вздохнул исполнитель и уточнил. — Только убить?
— Только! — отрезал заказчик.
— Мне нужно еще два таких же фото и… деньги!
— Здесь все, — произнес кавказец, выкладывая на стол плотный полиэтиленовый пакет и две фотографии.
— Приятно иметь с тобой дело, Мардан! — усмехнулся исполнитель. — Посиди здесь, — сказал он, выходя из комнаты.
Офицеры службы наружного наблюдения, слушавшие этот разговор, сидя неподалеку от здания в неприметной «Ниве», недоуменно переглянулись.
Тот, что сидел за рулем, нажал кнопку мобильного телефона.
— «Вася», срочно направь группу в адрес…, - он продиктовал улицу и номер дома. — Только что принят заказ на убийство женщины. А лучше сам приезжай: здесь что-то странное…
— Мамедов Мардан Билал оглы…, - негромко читал вслух компьютерную распечатку напарник водителя, — гражданин России…, прописан…, не судим, не состоял, не привлекался. Даже на штраф ни разу не нарывался, хоть на божничку вешай!
Удивлению офицеров не было предела: человек, на хвосте у которого «наружка» висела со вчерашнего дня, которого пробили по всем возможным базам данных и не обнаружили даже малейших признаков «греховности» его натуры, только что заказал убийство женщины и тут же его оплатил!
Благо, что еще вчера один из офицеров, сопровождавших «Тойоту» от перекрестка на трассе, войдя за водителем в Интернет-кафе, неловко «споткнулся», повалился на кавказца и пристроил в полу его пиджака булавку с микрофоном.
— Срочно пробейте всех, кто проживает в доме по адресу…, - говорил водитель «Нивы», набрав другой номер, пока его напарник, направив на дом видеокамеру, фиксировал здание и припаркованные рядом машины: серую «Тойоту», джип и две неприметных 'девяносто девятых'. — Пробейте также номера машин….
Внезапно дверь подъезда распахнулась, вышли шестеро ничем не примечательных молодых людей, расселись по трое в 'девяносто девятые', одновременно включили двигатели, сдали назад и… разъехались в разные стороны.
— Ты снял? — спросил офицер, сидящий за рулем, снова нажимая кнопку мобильника.
Напарник кивнул.
— 'Вася', — встревожено заговорил в трубку водитель, — только что…, погоди минуту!
— Езжай спать, Мардан, — послышался голос вошедшего в комнату исполнителя, — в двадцать три часа ее не станет.
— Верю тебе, Расстрел, — сказал кавказец.
— «Вася», акция назначена на двадцать три часа. Исполнители: две группы по три человека в двух машинах…, - офицер назвал приметы и номера автомобилей. — Судя по поведению, профессионалы, командует — Расстрел. Кавказец выходит, следовать за ним?
— Следуй и не вздумай упустить, — произнес голос в трубке, — здесь я сам разберусь.
— А ты далеко? — спросил водитель, запуская двигатель.
— Не особенно, — ответил подполковник Васильев, легонько постучав пальцем по заднему боковому стеклу «Нивы» и улыбнувшись двум мгновенно направленным в его сторону стволам.
Офицеры «наружки», сплюнув с досады на собственную оплошность, двинулись за удаляющейся серой «Тойотой».
В половине девятого вечера, сидя в кресле в гостиной Азаровых, Илья слушал, как его жена играет Рахманинова.
Он смотрел, как скользят по клавишам ее красивые длинные пальцы, извлекая чарующие звуки из таинственных глубин белого рояля, как меняется одновременно с каждой разрешающейся темой ее одухотворенное лицо, обращенное к нему в профиль, и ощущал приливы такого счастья, о каком он в последние годы не смел даже мечтать.
Он, великолепно обученный, прошедший огни и воды морской офицер, разведчик, с некоторыми даже, как выяснилось в августе, сверхчеловеческими способностями, приученный владеть собой в любой острейшей ситуации, сейчас, глядя на свою жену, задыхался от любви и украдкой смахивал с глаз непрерывно выступающие слезы.
Синтия Тейн, сидя в кресле напротив, незаметно наблюдала за Ильей.
Она была тронута духовно наполненной музыкой и прекрасно понимала, что Елена играет не просто великолепно: она играет так, как любящая женщина может играть лишь для своего избранника.
Она была уверена, что если бы ее и супругов Азаровых не было в гостиной, этот сильный мужчина стоял бы сейчас на коленях перед своей женой, слушал музыку, уткнув лицо в подол ее платья, и содрогался от слез.
Русские люди! Синтия почти физически ощущала, как подхваченные торжественными музыкальными аккордами в освещенном дюжиной свечей пространстве гостиной мечутся четыре, покинувшие свои телесные оболочки, любящие души.
Нет — пять! Синтии показалось, что и ее душа участвует сейчас в этом фантастическом хороводе, и она ощутила необыкновенное счастье оттого, что эти души ее не отвергают, понимают и принимают в сияющий круговорот любви и добра!
Русские души! Синтия так много знала о России, о ее истории, насчитывающей десятки тысяч лет, что давно уже прониклась величайшим уважением к великому народу, сохранившему в лучших своих сыновьях и дочерях то главное, что всегда составляло его сущность:
Кто знает, что произойдет, как изменится лик планеты, если этот народ по праву обретет то, что было им утрачено несколько веков назад — свое Сердце?! Сердце великой державы, Сердце России!
'Полундра!' — громко произнесли механическим голосом часы на руке Ильи.
Чарли, с удовольствием вместе со всеми слушавший Рахманинова, лежа у ног хозяйки, подскочил, как ошпаренный, и укоризненно уставился на Илью. Музыка оборвалась, все мятущиеся души вернулись в свои телесные оболочки, Илья вскочил с кресла и, на ходу извлекая из нагрудного кармана рубашки мобильный телефон, быстро вышел из дома.
