Седая девушка

Си-эр на завтра. И еще я принес чайник вина. Мы с тобой его разопьем. (Разжигает очаг, разливает вино.)

Ян Бай-лао. Выпьем по чашечке… Выпьем по другой… (Греет руки у огня. Оба пьют вино.)

Дядюшка Чжао. Ну, старина Ян, рассказывай, по какому делу ты был у помещика?

Ян Бай-лао. Да так… Пустяки… дорогой мой Чжао.

Дядюшка Чжао. Но, все-таки, зачем ты ходил? Скажи мне. Ведь я, старый Ян, не чужой тебе человек.

Ян Бай-лао. Эх! Да стоит ли говорить!..

Дядюшка Чжао. Не томи меня, брат. Ты ведь никогда от меня ничего не скрывал. Всегда, бывало, поговорим друг с другом, и на душе станет легче. Брат Ян, ты и сегодня не должен молчать… Ну, говори!

Ян Бай-лао. Ох! Я скажу… Ты знаешь, я скрывался от долгов, а сегодня, как только я вернулся домой, пришел Му Жэнь-чжи и отвел меня к помещику…

Дядюшка Чжао. Так…

Ян Бай-лао. Молодой хозяин открыл книги, Му Жэнь-чжи подсчитал на счетах, и они потребовали от меня уплаты сразу всех долгов. Чем же мне заплатить? Тогда он…

Дядюшка Чжао. Что он?

Ян Бай-лао. Он потребовал Си-эр в уплату за аренду.

Дядюшка Чжао (испуганно). И ты… ты согласился?

Ян Бай-лао. Я?.. Нет… Не согласился…

Дядюшка Чжао (облегченно). Хорошо. Ты поступил правильно, старый брат Ян. Отдать Си-эр помещику в уплату за аренду — все равно, что взять ребенка и бросить в огонь. Пословица говорит: «Для Будды свечки, а для человека воля». Нам и нужно бороться за эту волю! Старый брат Ян, ты поступил достойно. (Наливает вино в чашки.) Выпьем еще по одной, мой брат Ян!

Ян Бай-лао (с тяжелым сердцем). Старый Чжао! Ты не знаешь, что завтра… нет, не завтра, а в новом году она… наша Си-эр все-таки пойдет к помещику.

Дядюшка Чжао. В новом году? Брат Ян! В новом году нас здесь не будет; мы все уйдем жить за великую стену[15].

Ян Бай-лао. Куда? За великую стену? Нет, добрый Чжао! Бедным трудно покидать обжитые места, трудно расставаться с родными домами. Ведь, кто знает, может быть, мы и там будем умирать с голоду?

Дядюшка Чжао. Нет, там у нас начнется новая жизнь. Красная армия даст нам землю. А здесь на шести му помещичьей земли мы просто не можем жить: нас душит аренда. В этом году я отработал на хозяина пятьдесят дней и все-таки еще остался ему должен за аренду пяти му земли под огород. Вчера он требовал уплаты долга. У меня нет ни сына, ни дочери, я одинокий старик. Что ж, мне так и умереть на этих пяти му беспокойной земли? Нет! Возьмем с собой Си-эр и уйдем за великую стену. Там и будем жить. Мы с тобой уже старики. Ну, сколько мы еще можем протянуть на этом свете? (С болью в сердце, проникновенно.) Пусть мы умрем, но зачем же губить ребенка? Да, брат Ян! Я думаю, в будущем году, весной, мы непременно уйдем отсюда.

Ян Бай-лао. Верно, старый брат Чжао!

На улице появляются тетушка Ван, Да-чунь и Си-эр. Си-эр несет миску с пельменями.

Тетушка Ван. Да-чунь, ты уверен, что дядя Ян вернулся?

Да-чунь. Я сам видел, как он выходил из ворот помещичьего дома.

Ян Бай-лао, услышав голоса за дверью, торопливо вытирает слезы и делает вид, будто ничего не случилось.

Си-эр (подходит к дому, видит сквозь дверную щель свет). Тетя! Посмотри, папа вернулся!

Все входят в дом.

Си-эр (с радостью). Папа! Ты вернулся?!

Да-чунь. Здравствуйте, дядя Ян!

Тетушка Ван. Дядя Чжао! Ты тоже здесь?

Дядюшка Чжао. Да. Мы тут беседуем с братом Яном.

Да-чунь. Удалось вам уговорить помещика, дядя?

Ян Бай-лао. Да как сказать… Я… я только раз встал перед ним на колени… больше ничего не было… Ну, я и вернулся…

Да-чунь. Дядя, это правда?

Си-эр. Все обошлось благополучно, папа? В самом деле ничего не случилось?

Ян Бай-лао. Ничего, дитя мое, разве отец тебя когда-нибудь обманывал?

Дядюшка Чжао. Конечно, он говорит правду.

Тетушка Ван (вытирает слезы). Возблагодарим небо, возблагодарим землю, что все так хорошо устроилось. Теперь мы спокойно встретим Новый год. Как хорошо, что помещик не забрал эти несколько цзиней муки. Смотрите, сколько мы из нее приготовили пельменей. Дядя Чжао, дядя Ян, ешьте пельмени!

Дядюшка Чжао. Ладно, попробую ваших пельменей.

Тетушка Ван. Ешьте, дядя Ян, ешьте!.. На всех хватит.

Да-чунь (подает чашку Ян Бай-лао). Дядя, кушайте! (Ян Бай-лао берет чашку.)

Все едят пельмени.

Си-эр (запевает).

Папа мой скрывался от долгов.

Си-эр и Да-чунь (вместе).

Делаем пельмени, встречаем Новый год!

Все.

Старые и малые,
Малые и старые,
Садись в кружок,
Встретим Новый год!