кормить». И тут у калитки появился Аркадий со своей командой. «Не случайно все это», — поняла она.
— Всем доброго здоровья! — поприветствовал он.
— И вам доброго здоровья! — ответила Зоя.
— У вашего дома пора скамейки в три ряда ставить, а то некуда и присесть, — пошутил Аркадий.
Все заулыбались: гостей и впрямь было многовато.
— Зоя Николаевна, я вот что подумал: хороший у тебя муж, только уж больно самостоятельный. Дом- то ваш почти готов. Осталась, можно сказать, косметика. Мы пришли поработать немного. Давай-ка, голубушка, нам ящик с инструментом, краску, ну и прочее.
Зоя растерялась.
— Спасибо вам, конечно. Но Володя меня за это не похвалит.
— А ты что же, без его похвалы и жить не можешь? — прищурился Аркадий.
— Не могу, — улыбнулась она.
— А если он, толком не окрепнув, опять полезет недоделки устранять, это будет лучше?
— А ведь полезет, — усмехнулся Женя. — Этого гусара хоть привязывай. Хорошее дело вы задумали, мужики. Мне это по душе. Сейчас артелькой и навалимся.
Все его поддержали. Через полчаса работа в доме кипела. Бригадирствовал Аркадий. Одновременно красили, белили, стеклили и обрабатывали швы; что-то прибивали и остругивали, а санузел и печь выкладывали кафелем.
Зоя бросилась на кухню. Критически осмотрела свои запасы и пришла к выводу, что без покупок не обойтись. Стала собираться в магазин.
Вдруг подумала: надо же сообщить Соколовым об этом «вавилонском столпотворении», иначе обидятся. Попросила сходить к ним Данилову Светлану и рассказать тете Варе о том, что здесь творится. Так, на всякий случай.
Из магазина Зоя вернулась вместе с Варей. Она и стала помогать ей на кухне. Саша пришел позже и присоединился к мужчинам.
Часам к пяти все начатые работы были практически завершены. Аркадий, приглаживая свои короткие волосы, пригласил Зою в дом.
— Принимай работу, хозяйка. Делали все по уму — как себе: надежно и красиво. Когда все хорошо высохнет, вам нужно будет еще раз покрасить пол — для блеска. А стены обшивать вагонкой рано, дом еще осядет маленько. Ну, Митрофанович это все и сам знает. Он у вас по части строительства дока. Домов не строил, а делает как надо. Молодец! Честно признаюсь, это второй человек после отца, которого я зауважал по-настоящему.
Прямо с крылечка Зоя заглянула в комнату. Как все хорошо, светло, чисто. Пахнет, правда, сейчас не сосной, а краской и сырой побелкой. Зоя обернулась к бригадиру.
— Мне все очень нравится, Аркадий. Спасибо вам за помощь и за добрые слова.
Тот счастливо крякнул.
— Мне и самому здесь все по душе. Сразу видно: задумано с любовью. А это, — кивнул он вниз, — «съездные» из дубовой доски и специальное перильце — для удобства.
— Спасибо. Без вас мы бы еще долго строили. Теперь, как только Володя вернется и немножко придет в себя, устроим новоселье. Вас приглашаем первым. Приходите с женой.
— Премного благодарен. С большой охотой.
Конечно, очень многое в доме сделано руками этого человека. Минут пятнадцать спустя Зоя слышала, как он пояснял Геляеву, почему они не вытащили штырь, вбитый в коньковый прогон рядом с трубой. Эта штука — весьма удобная вещь. С помощью шнура, продетого сквозь выкованное в штыре кольцо, протаскивается канат. А уж по нему можно в два счета на крышу забраться.
— Да что и говорить, здесь все продумано до последней мелочи, — подытожил Аркадий.
Во вторую пятницу мая Владимир вернулся домой. Зоя так соскучилась по нему, что ей ни на минуту не хотелось оставлять его. Да и Аленка с Артемкой, похохатывая и повизгивая от нетерпения, оба лезли к нему на руки. Володя, пощекотав Аленку своими короткими усиками и несколько раз чмокнув в щечки и шейку, опускал ее на пол, тут же беря на руки Артемку. И опять все повторялось.
Дом Володя осматривал и ощупывал со счастливой улыбкой, иногда приговаривая: «Я так и хотел сделать… Это неплохо… Здорово придумано… Толково… Кафель я собирался положить в центре посветлей. Ну, ничего. В этом тоже что-то есть».
— Знаешь, Зоенька, я доволен. По-моему, этот домик нам подходит. Ты как считаешь?
— Еще как подходит! Здесь нам будет хорошо, правда?
— Обязательно.
— Найдем работу, тебе выхлопочем протезы, вырастим и выучим детей. Потом Аленку выдадим замуж, Артемку женим, понянчим внуков, а уж тогда поживем и для себя.
Оба рассмеялись.
— Кстати, бабушка от нашего дома тоже в восторге, ей не терпится переехать. И ребятам нравится. Как только зайдут, сразу начинают носиться по комнатам — хохочут, топают. Володь, а не пора ли подумать о мебели?
— Зоя, не лукавь. Ты уже все обдумала, я знаю. И я с тобой согласен.
— Вот так ты всегда, даже не выслушаешь. Тебе что, не интересно?
— Ужасно интересно, но я страшно люблю сюрпризы.
— Ну, ладно. Постараюсь удивить. Только и ты уж, пожалуйста, меня не огорчай, будь осторожней. И пока не окрепнешь — никаких работ.
— Договорились. С завтрашнего дня буду делать все по твоей команде.
— Хорошо… А почему не с сегодняшнего? — спохватилась Зоя.
— А сегодня нам с тобой нужно кое-что сделать.
— Что именно? — с подозрением спросила она.
— Дом украсить.
— И не думай!
— Зоенька, операция простейшая. У меня давно уже все вымерено и подогнано. Фрагменты небольшие, легкие. Осталось только поднять и прибить, кое-где взять на шурупы. Нам понадобится не больше часа. Ну, согласна?
— А тебе уже можно?
— Конечно, конечно, Зоенька. Я совершенно здоров. Пока не сделаем — не усну.
Отговаривать его было бесполезно. И вскоре Владимир висел на канате и, опустив концы второй веревки, продетой сквозь то же самое кольцо, командовал Зое, какие фрагменты и в каком порядке подавать ему. Сам же, с подвязанным к руке молотком, подтаскивал их на нужную высоту и закреплял.
Сначала к фронтону прикрепили карниз, а слуховое окно одели в красивый орнамент. Затем к окнам дома прибили наличники, похожие на кружева, а к тому, что в кирпичном пристрое, — привинтили еще и резные ставенки. Последним украсили крылечко.
Когда Некрасовы посмотрели на все это великолепие с улицы, были и сами немало удивлены, более того, восхищены. Дом приобрел прямо-таки щегольскую изящность.
— Вот и недооценивай после этого значения одёжки, по которой тебя встречают, — задумчиво произнесла Зоя.
— Как только раздобудем липы, — мечтательно сказал Володя, — так сразу же и на остальные окна сделаю ставни, причем на каждой паре створок будет свой сюжет. И трубу украшу. Ну и еще что-нибудь придумаю.
Зоя засмеялась.
— Ладно уж, мастер, пойдем во двор.
Вечер был тих и прохладен. Сиреневые сумерки смягчили очертания лица Владимира. Счастье переполняло Зою.
— Побудем еще немножко у нашего дома?
— Конечно, милая.
— Володя, неужели мы его построили? — погладила она смолистую стену дома.
— Я и сам с трудом в это верю. Если бы ты только знала, как мне хотелось сюда вернуться — к тебе, к
