Неожиданно рядом шевельнулся Алон, о присутствии которого девушка почти забыла. Он откашлялся.
– Госпожа Нолар, – сказал юноша, указывая на свиток с рунами, лежащий на столе, – можно мне осмотреть эту рукопись? Эти руны напоминают мне свиток, который есть в собрании моего лорда Хилариона. Он имеет отношение к исцелению, и если это его копия…
Дуратан распрямился, брови его удивленно поднялись.
– Хиларион? Я слышал это имя от своего друга Кемока Трегарта.
– Ты знаешь Кемока? – спросил тоже удивленно Алон.
– Мы вместе сражались на границе и стали не только соратниками, но и друзьями. После ранения Кемок приехал в Лормт, и я встретил его здесь незадолго до Великой Перемены. После того, как Эскор снова был заселен Древней Расой, мы стали переписываться. Посылаем письма с путниками или с почтовыми птицами. – Летописец задумался. – Кемок рассказывал о Хиларионе, муже своей сестры. И ты его ученик?
Алон нерешительно помолчал.
– Не совсем. Хиларион и его госпожа усыновили меня, когда я ребенком, лишенный в Карстене родителей и семьи, оказался в Эскоре. Хиларион многому научил меня… читать и писать, разгадывать древние записи, рассказал мне старинные предания.
Дуратан пристально посмотрел на него, но прежде чем летописец снова заговорил, Алон обратился к Нолар:
– Прошу тебя, госпожа… можно мне осмотреть свиток?
Целительница испытующе на него посмотрела, потом кивнула.
– Конечно, – ответила она. – Однако будь осторожен. Как ты, несомненно, знаешь, свитки бывают очень хрупкими.
– Я буду осторожен, – пообещал Алон, беря в руки металлический цилиндр. Медленными осторожными движениями юноша извлек старинный свиток и начал его разворачивать.
Эйдрис через его плечо смотрела на текст. Буквы вылиняли так, что стали почти неразличимы, а рунические символы древнего языка казались необыкновенно архаичными. Сказительница разбирала лишь отдельные слова.
– Ага… – сказал Алон, рассматривая старинную рукопись. – Да, это действительно копия знакомого мне свитка. А вот здесь… – Он указал на абзац в самом конце, – вот здесь место, о котором я говорил.
Палец молодого человека коснулся выцветших строк, и они неожиданно стали четкими, ярко- фиолетовыми в пыльных лучах солнца.
Дуратан и Нолар ахнули, потом вскочили и недоверчиво смотрели на свиток.
– Что ты сделал? – спросила Нолар, первой обретя дар речи. – Это фиолетовый цвет, цвет великой Силы!
– Великая Сила? – Эйдрис широко раскрытыми глазами смотрела на Алона. – Ты…
Он, покачав головой, заставил ее замолчать.
– Я ничего не сделал, – сказал Алон. – На этой странице лежало заклятие. – Лицо его неожиданно осунулось от усталости, как будто прикосновение к рукописи отняло у него все силы. – Я слышал, как Хиларион об этом рассказывал. Старинное заклинание очищения. Если у ищущего очень большая необходимость, слова станут видны, даже когда чернила выцветут. Если бы ты коснулась рун, они тоже стали бы видны. Вот…
Стремительным движением он схватил руку Эйдрис и прижал ее пальцы к свитку. И снова руны ярко вспыхнули.
Эйдрис почувствовала, как при этом прикосновении что-то почти ощутимое пробежало по ее телу. Алон выпустил ее пальцы и смотрел удивленно, хотя сам же предсказал, что свиток будет реагировать на прикосновение любого, кто испытывает сильную необходимость знать его содержание.
– Значит, в нем говорится об излечении! – воскликнула Эйдрис, возвращаясь к тому, что для нее важнее всего. – Но что в нем говорится? Мы сможем перевести?
– Это очень архаичная форма Древнего языка, – медленно заговорила целительница, разглядывая рукопись. – Я такой старинной речи не встречала.
– Я могу прочесть, – заметил Алон. – Хиларион родился еще до Первой Великой Перемены, которая отгородила Эсткарп от Эскора. Свиток относится к тому времени.
Дуратан удивленно покачал головой.
– Так давно? Не могу поверить!
– У моего приемного отца были еще более древние свитки, – с отсутствующим видом говорил молодой человек, разглядывая страницу. После довольно долгого времени он заявил: – Я был прав. В свитке упоминается целебное место на краю Долины Зеленого Безмолвия.
Дуратан кивнул.
– Долина Морканты! Мне говорил о ней Кемок. Его брат Киллан женат на госпоже Долины Зеленого Безмолвия.
– В Эскоре ее называют Дахон, – сказал Алон.
– У нее много имен, – согласился Дуратан. – Говорят, в ее распоряжении есть методы лечения, даже более сильные, чем у Камня Коннард. Если раненый добирается до нее, смерть утрачивает власть над его плотью и костью.
– Но могут ли ее методы излечивать не только тела, но и души? – воскликнула Эйдрис, не смея
